Антон покачал головой, но ничего не сказал. Мельник
внимательно посмотрел на Артема, открыл было рот, будто собираясь что-то
прибавить к услышанной истории, но передумал. Артему стало совсем холодно, и он
тоже потянулся к пробивающимся сквозь печную заслонку огненным язычкам. Он
пытался представить себе, что значит жить на этой станции, жители которой
верят, что рельсы, уходящие от их дома, ведут прямиком в царство смерти. Он
постепенно начинал понимать, что их странное дежурство в этом оборванном
туннеле было не необходимостью, а скорее ритуалом. Кого они пытались отпугнуть,
сидя здесь? Кому помешать пройти на станцию, а то и во все остальное метро?
Становилось все холоднее, и от озноба не спасали уже не печка-буржуйка, ни
теплая куртка, выданная Мельником.
Неожиданно сталкер резко обернулся к ведущему на Киевскую
туннелю и приподнялся с места, вслушиваясь и всматриваясь. Через несколько
секунд причину его беспокойства понял и Артем. Оттуда раздавались быстрые
легкие шаги, и в отдалении метался светлячок слабого фонарика, словно кто-то
мчался, перескакивая через шпалы, изо всех сил спеша к ним.
Сталкер молниеносно вскочил со своего места, прижался к
стене и нацелил на пятно света свой автомат. Антон спокойно поднялся с места,
стараясь всмотреться в темноту, и по его расслабленной позе сразу становилось
понятно, что он не может себе представить никакой серьезной опасности, которая
исходила бы с той стороны туннеля. Мельник щелкнул выключателем своего фонаря,
и тьма неохотно отползла назад. Шагах в тридцати от них посреди полотна замерла
хрупкая фигурка с поднятыми вверх руками. — Пап, пап, это я, не стреляйте! —
голос был несомненно детский.
Сталкер отвел луч в сторону и, отряхиваясь, поднялся с
земли. Через минуту ребенок уже стоял у печки, смущенно разглядывая свои
ботинки. Это был сын Антона, тот самый, который просился с ними на дежурство. —
Случилось что-нибудь? — встревоженно спросил его отец. — Нет… Я просто с тобой
очень хотел. Я уже не маленький — в палатке с мамой сидеть. — Как ты сюда
пробрался? Там же охрана? — Соврал, что мама к тебе послала. Там дядя Петя, он
меня знает. Сказал только, чтобы я ни в какие боковые проходы не заглядывал, и
шел быстрее, и пустил. — Мы с дядей Петей еще поговорим, — мрачно пообещал
Антон. — А ты пока подумай, как маме это объяснять будешь. Обратно я тебя
одного не пущу. — Мне можно с вами остаться? — мальчик не смог сдержать свой
восторг и принялся прыгать на месте.
Антон подвинулся в сторону, усаживая сына на нагретые своим
телом мешки, снял куртку и закутал его было, но мальчишка тут же сполз на пол
и, достав из кармана, разложил на тряпочке принесенное с собой добро: пригоршню
гильз и еще несколько предметов. Сидел он рядом с Артемом, и у того было время,
чтобы изучить все эти вещи. Самой интересной оказалась маленькая металлическая
коробочка с вертящейся ручкой. Когда Олег держал ее в одной руке, и
проворачивал ручку пальцами другой, коробочка, издавая звонкие металлические
звуки, начинала проигрывать несложную механическую мелодию. Самым интересным
было то, что стоило прислонить ее к другому предмету, как тот начинал
резонировать, многократно усиливая звук. Лучше всего это выходило с железной
печкой, но долго продержать там устройство не удавалось, потому что оно
нагревалось слишком быстро. Артему стало так любопытно, что он решил
попробовать сам. — Это еще что! — передавая ему горячую коробочку и дуя на свои
обожженные пальцы, сказал мальчишка. — Я тебе потом такую штуку покажу! —
заговорщически пообещал он.
Следующие полчаса протекли медленно — Артем, не замечая
недовольных взглядов дозорных, бесконечно крутил ручку и вслушивался в музыку,
Мельник о чем-то шептался с Антоном, мальчик возился на полу с гильзами.
Мелодия, которую проигрывала эта крошечная шарманка, была довольно тоскливая,
но непонятным образом околдовывала, и остановиться было просто невозможно. —
Нет, не понимаю, — сказал сталкер и встал со своего места. — Если оба туннеля
обрушены и охраняются, куда же они, по-вашему, деваются? — А кто сказал, что
все дело в них? — Антон посмотрел на него снизу вверх. — И переходы есть на
другие линии, целых два, и перегоны к Смоленской… Я думаю, кто-то просто наши
суеверия использует. — Да какие там суеверия! — вмешался тот дозорный, что
рассказывал про взорванные туннели и оставшихся по другую сторону людей. —
Проклята наша станция за то, что с Парком победы стало. И мы все, пока на ней
живем, прокляты, это же… — Да брось ты, Саныч, воду мутить, — недовольно
оборвал его Антон. — Тут люди серьезные спрашивают, а ты со сказками своими! —
Пойдем, пройдемся, я там по дороге двери видел и отход боковой, посмотреть
хочу, — предложил ему Мельник. — На Смоленской тоже люди беспокоятся.
Твалтвадзе лично интересовался. — Вот сейчас он заинтересовался, да? — грустно
улыбнулся Антон. — Да ладно уж, чего там притворяться — от конфедерации нашей
одно название осталось, каждый сам за себя… — В Полисе даже уже вопросы задают.
На вот, ознакомься, — сталкер вытащил из кармана сложенный газетный листок.
Артем видел такие газеты в Полисе. В одном переходе стоял
лоток, где их можно было купить, но стоили они десять патронов за штуку, и
платить столько за лист оберточной бумаги с плохо пропечатанными сплетнями он
не стал. Мельник, похоже, патронов не считал.
Под гордым названием «Новости метро» на грубо обрезанном
желтоватом листе ютились несколько небольших статей, одна из которых даже
сопровождалась черно-белой фотографией. Заголовок гласил «Загадочные
исчезновения на Киевской продолжаются». — Живы еще курилки, печатают, — Антон
осторожно взял в руки газету и разгладил ее. — Ладно, пойдем, покажу тебе твои
боковые ответвления. Оставишь почитать?
Сталкер кивнул. Антон поднялся, посмотрел на своего сына и
сказал ему: — Сейчас приду. Смотри, не шали тут без меня, — и, обернувшись к
Артему, попросил, — присмотри за ним, будь другом…
Артему ничего не оставалось, как согласно кивнуть головой.
Как только его отец и сталкер отошли подальше, Олег вскочил,
с озорным видом отнял у Артема коробочку, крикнул ему «Догоняй!» и бросился
бежать к тупику. Вспомнив, что мальчишка теперь под его ответственностью, Артем
виновато посмотрел на остальных дозорных, зажег фонарь, и пошел за Олегом.
Мальчик не стал исследовать полуразрушенное служебное
помещение, как того опасался Артем. Он ждал его у самого завала. — Смотри, чего
сейчас будет! — сказал мальчишка.
Олег вскарабкался на камни, оказавшись на уровне исчезающих
в завале труб. Потом он достал свою коробочку, приложил ее к трубе и завертел
ручку. — Слушай! — восторженно предложил он.
