— Выпей, полегчает, — проговорил он, морщась от отвращения: собственный голос показался ему хриплым и неуместно грубым.
Адальгер подошел ближе к друзьям.
Денис встал, опять сел и снова встал.
— Это было замечательно, — прошептал он.
— Надеюсь, — тихо отозвался Адальгер.
Девушка, сидевшая в траве, не пошевелилась.
— Я играл для нее, — Адальгер указал на эльфийскую воительницу. — Но она достойна лучшей музыки.
— Правда, — шепнул Денис.
— Я надеюсь еще увидеться с вами обоими, — сказал Адальгер.
Он ушел так незаметно, что Денису показалось, будто менестрель попросту исчез — растворился в воздухе.
Эльфийская дева поднялась, прошла к фонтану, погрузила руки в сияющие водные струи. Вода протекала у нее между пальцами. Она смотрела, как бежит поток, и слезы неудержимо струились из ее глаз.
Арилье глянул на нее, на Дениса, потом подтолкнул друга в бок.
— Самое время подойти к ней.
— Ты так думаешь?
— Точно знаю. Иди.
Денис осторожно приблизился.
— Привет, — сказал он.
Она невидящими глазами уставилась на него. Ее губы пошевелились, потом она проговорила:
— Денис. Здравствуй.
— Как дела?
— О чем ты спрашиваешь? — не поняла девушка.
— Ну, я хочу знать, как ты живешь, — объяснил Денис.
— Зачем?
— Ну, может быть, мне это важно, — сказал он, дивясь собственной смелости.
— Почему?
— Предположим, ты мне не безразлична.
— Здесь ничто не может быть безразлично, — тихо откликнулась она. — Посмотри на эту воду — как она бежит!.. И листья, и свет…
— Ты видишь меня во сне? — прямо спросил Денис.
Она поморгала, как будто пытаясь проснуться и удержать сновидение, ускользающее из памяти с первым же солнечным лучом.
— В каком сне?
— Ты вообще-то видишь сны?
— Я вижу сны… — повторила она. — Да, вижу…
— И кто в этих снах? — настаивал Денис.
— Цветы, птицы… Я не помню! — ответила девушка. — Разве это имеет значение?
— Все имеет значение, — Денис решил по крайней мере попробовать изъясняться на том же языке, что и его собеседница. — Разве что-то может не иметь здесь значения?
— Продолжение сна, — сказала она.
Он поцеловал ее в щеку.
Она подскочила, как будто он ее ужалил.
— Что ты делаешь?
— То, о чем давно мечтал.
— Отойди, — помедлив, попросила она. — Отойди, пожалуйста. Не могу сказать тебе сейчас, сон это или что-то еще, но в этом сне никогда прежде не было поцелуев.
— Да не поцелуй-то и был, — пробормотал Денис. — Так, детский сад.
Но он лгал: его губы горели, и под языком притаилась сладость.
— Ладно, не буду тебе надоедать.
Он возвратился на скамью, взял кувшин и обнаружил, что в его отсутствие Арилье весьма успешно расправился с остатками вина. На дне булькала пара жалких глотков.
— Что-то ты быстро, — сказал Арилье.
— Она какая-то странная, — пробурчал Денис.
Теперь день казался ему мрачным, яркий свет померк.
— Она всегда была странной, — возразил Арилье. — Но это вовсе не помешало тебе в нее влюбиться.
— Черт бы побрал всех эльфов, — сказал Денис. — Обязательно называть вещи своими именами? В конце концов, мои чувства — это мое интимное дело.
— Такое чувство, как любовь, не зазорно и назвать по имени, — возразил Арилье. — Так что она тебе сказала?
— Разные невнятные глупости.
— С ней это бывает… Помнишь, я говорил тебе о том, что эльф может погрузиться в музыку на месяц, на год? Может быть, она до сих пор под властью песни.
— Может быть, может быть… Надеюсь, хотя бы с тобой этого сейчас не произошло. А то неохота нести дозор в паре с сомнамбулой, — сказал Денис.
Девушка медленно прошла мимо них по саду, но, кажется, даже не заметила, что за ней наблюдают. Она ступала медленно — точно так же, как в сновидении. Теперь Денис был уверен в том, что подобным образом она пытается дать ему ответ на вопрос, который наяву показался ей непонятным. Разумеется, она видит те же сны, что и он. Странный способ вести беседу, но, если вдуматься, достаточно вменяемый. Особенно если собеседник готов наблюдать, ловить малейший знак — и истолковывать этот знак в свою пользу.
— Кстати, — сказал Денис, обращаясь к Арилье, — этот менестрель, Адальгер… Я так и не понял, он эльф или человек?
Арилье застыл с полуоткрытым ртом, как будто нечто поразило его до глубины души, и не ответил. Он молчал так долго, что Денис даже толкнул его кулаком в плечо.
— Эй, что случилось? Вопрос, кажется, был не таким уж сложным…
— Ты знаешь, — проговорил Арилье очень медленно, — я никогда прежде об этом не задумывался. По-моему, никто в замке этого не знает.
* * *
Приблизительно раз в неделю замок покидали разведчики — маленькие отряды по четыре-три человека. Они проезжали вдоль границы, на север и на юг, до следующего замка, а затем возвращались, иногда «пустые», а иногда — и с новостями.
Когда защитница Гонэл призвала к себе Арилье с Денисом, приятели сразу поняли, что настал их черед отправляться в путь.
— Лично я даже рад этому, — объявил Денис. — Каждый день одно и тоже: ночная стража на стенах, дневные тренировки под стенами, а в свободное время — твои остроты.
— Ты забыл еще выпивку, приятное общество, музицирование в саду и прекрасных эльфийских дев, которые посещают тебя по ночам, — прибавил Арилье.
— Они посещают меня в сновидениях, а это не считается, — отмахнулся Денис.
— Считается, и мы с тобой уже обсуждали этот вопрос, — возразил Арилье.
— С чего ты взял, что нас посылают в разведку? — Денис решил сменить тему со скользкой на актуальную.
— Госпожа Гонэл всегда назначает встречу тем, кому черед выступать.
— Проверяет лояльность и дает инструкции?
— Просто рассказывает, что и где происходит, дает советы… И вообще — прощается.
— Не слишком обнадеживает, — пробормотал Денис.
— Она считает это правильным, — строго сказал Арилье. — И не нам с тобой обсуждать ее обычаи. Госпожа Гонэл придерживается их уже очень много лет. И, поскольку замок все еще стоит и граница не нарушена, ее правота подтверждена многократно.
— Я же не спорю, — вздохнул Денис.
