— Ну, шрамы украшают мужчину, — брякнул Денис первую же пришедшую в голову банальность.
Геранн коснулся свежей набухшей царапины на скуле и криво ухмыльнулся.
— Как ты полагаешь, я смогу еще понравиться женщине?
Он горделиво, красуясь, повел плечами.
Броэрек вдруг тонко простонал и скорчился на земле и обхватил руками колени. Геранн наклонился над ним, дунул ему в лицо.
— Они говорят, здесь поблизости живет фэйри. Слышишь? Она должна будет помочь тебе.
— Фэйри? — пролепетал Броэрек. Он явно не понимал, о чем шла речь.
Герани поднял голову, уставился на Арилье, на Дениса, на подошедшего Гевиса с лошадью в поводу.
— Вы можете помочь? — спросил он совсем тихо.
— Продолжай звать его, — сказал Арилье. — Не позволяй ему погрузиться в дурной сон. А я поищу фэйри. Сдается мне, она неподалеку. Денис, ты со мной.
Они отошли за холм, где Денис увидел четыре трупа: тролли, убитые стрелами Гевиса. Они лежали так спокойно, так живописно, словно всегда были частью долины. В их смерти, как ни странно, Денис не усматривал ничего отталкивающего или пугающего. «Удивительно, — подумал он. — Когда я увидел мертвого Веньо, его труп показался мне отвратительным. Как будто его гибель противоречила всему, что я знаю о мире. А дохлые тролли — на редкость органичное зрелище. Да, должно быть, в этом все дело».
Они миновали распадок между холмами и вдруг погрузились в сумерки. Небо над головой побледнело, очертания предметов утратили четкость.
— Скоро ночь, — пробормотал Арилье. — Скоро ночь, а мы до сих пор ее не встретили. И неизвестно, сколько троллей может наброситься на нас среди ночи.
— Думаешь, это нападение было подстроено? — спросил Денис.
Арилье обернулся.
— Кто-то в замке передает врагам сведения обо всем существенном, что происходит… Уж ты-то знаешь, что это правда! Стало быть, и о нашем патруле тролли знали заранее. И отлично знали, куда мы направляемся.
— К фэйри. К этой Ратхис, — прошептал Денис. — Они поджидали нас.
— Угу, — сказал Арилье. — Нет ничего случайного. Герани с Броэреком проезжали мимо, потому что направлялись в замок, а тролли ожидали здесь, потому что их предупредили о скором появлении нашего отряда.
— Да, это не совпадение, — согласился Денис. — Скажи, Арилье, а ты встречал этого Геранна прежде?
Арилье остановился, дожидаясь, пока Денис его нагонит.
— Если ты думаешь о предателе, то вот тебе мои советы. Во-первых, Гонэл ясно сказала, что это не нашего ума дело. Она разберется. Ты должен верить ей, верить слепо, как ребенок верит матери. А во-вторых… Да, Геранн уже бывал в замке. Он действительно тот, за кого себя выдает. Он содержит небольшое укрепление к северу отсюда.
— Можно сказать, ему здорово не повезло, — заметил Денис. — Неудачное время он выбрал для поездки в гости.
— Можно сказать, что ему крепко повезло, коль скоро мы очутились поблизости, — возразил Арилье. — Тише. Начинаются сумерки, и ни одна фэйри не в силах усидеть на месте. Смотри внимательнее и слушай изо всех сил. Сейчас мы ее увидим.
Денис послушно вытаращил глаза и начал прислушиваться с таким усилием, что в ушах зазвенело, а голова вдруг начала болеть. Затем он различил в полутьме едва заметный бледный голубой огонечек.
— Она! — шепнул Денис, показывая пальцем.
— Сам вижу, — еле слышно отозвался Арилье.
Огонек робко плясал в воздухе, потом приблизился, застыл… и вдруг, упав на землю, рассыпался на мириады синих искр. Спустя миг в фонтане светящихся брызг появился силуэт — маленькая, ниже человеческого роста, женская фигурка. Она была очень хрупкой и изящной, с тонкими ручками и длинными пышными волосами, которые ниспадали до пят.
Арилье присел перед ней на корточки и протянул руки. Обе руки, ладонями вверх. Фэйри немного помедлила, а затем коснулась пальчиками ладоней эльфа. Синеватый свет побежал по лицу Арилье, и с каждым мгновением в облике эльфа все меньше и меньше оставалось знакомого и понятного: он прямо на глазах превращался в чужое существо, почти ничего общего не имеющее с человеком.
Затем фэйри повернулась к Денису и поманила его пальцем.
— Мы встречались, — произнес тихий голосок. — Я никогда не забываю тех, с кем встречалась.
— Я тоже, — сказал Денис.
Фэйри засмеялась.
— Лжешь!
— Может быть.
— Люди часто лгут.
— Просто у них плохая память.
— Это верно.
— Но тебя я не забыл.
— Это верно, — повторила фэйри.
— Ратхис, — сказал Арилье, — защитница Гонэл послала нас за тобой.
— О, это верно! — воскликнула фэйри. — Здесь становится страшно. Времена изменяются.
— Это так, Ратхис, — признал Арилье. — Времена изменяются даже для нас с тобой.
— Холмы изменяются, — жалобно добавила она.
— Изменяется даже замок, — подтвердил Арилье. — Даже камни не остаются прежними.
— Пещеры зарастают, в поры земли проникает грязь, — продолжала фэйри. — По ночам я вижу туман.
— Ты просила забрать тебя отсюда, — напомнил Арилье. — Мы пришли для этого.
— Правда? — переспросила Ратхис, и вдруг ее глазищи засияли таким ярким, таким лучистым светом, что сумерки рассеялись — на мгновение вокруг стало светло, как днем.
— Конечно, Ратхис. Гонэл отправила нас сюда ради тебя.
— Гонэл добра, — прошептала фэйри. — Гонэл не забывает даже самых маленьких друзей.
Втроем они отправились обратно к месту схватки. Фэйри передвигалась очень быстро. Ратхис не столько ступала по земле, сколько скользила над ее поверхностью, так что трава под крошечными ногами оставалась не примятой.
Денис с любопытством наблюдал за ней: как-то она отнесется к виду убитых троллей? Но Ратхис, казалось, даже не заметила их. Прошла мимо так, словно это были не трупы, а вполне обычные неодушевленные предметы, вроде булыжников. «Стало быть, — решил Денис, — не я один их так воспринимаю. А это уже о многом говорит. О том, например, что я адаптировался к здешним условиям».
Зато раненый человек вызвал у фэйри множество самых разных эмоций. Она бросилась к нему, плача и разбрасывая по сторонам свои сияющие слезы, потом отскочила, как будто наткнулась на острое лезвие и испугалась, что порежется, а после приблизилась снова — уже очень осторожно, шажок за шажком.
Геранн смотрел на нее во все глаза.
— Ты можешь ему помочь?
— Отойди, — прошептала фэйри. — Ты жжешься.
Геранн послушно встал и отступил на десяток шагов.
Денис вдруг понял, что невероятно устал. Слишком много всего случилось.
