— Можно подумать, ты мне рад, — прищурилась она.
— Можешь не думать, — беззлобно огрызнулся он. — Дело твое.
— Ага, — сказала она. — Ты сегодня опять в паре со мной.
— Естественно, — не без яда произнес Денис.
Она подняла бровь. Удивительно красивая густая округлая бровь.
— Откуда такая ирония?
— Оттуда… — Он вздохнул. — Пока мы с тобой на стене, как два одиноких бизона, будем наблюдать за перемещениями клубков серой пакости на границе, кое-кто… мгм… кто был моим напарником, да… этот самый Кое-Кто будет кувыркаться в постели с Кое-Кем.
— Ты говоришь о любви между Арилье и Этгивой? — переспросила Эвремар.
— Ну вот почему обязательно нужно преподносить все так примитивно! — воскликнул Денис.
— Потому что в этом нет ничего сложного. Когда Веньо был жив, его друзья тоже подменяли его на дежурствах, чтобы он мог провести время со мной.
Она произнесла это таким спокойным, даже небрежным тоном, что у Дениса вдруг защемило сердце. Он неловко обнял Эвремар и прижал к себе.
— Ну, — сказал он, — все будет хорошо.
Она засмеялась и поцеловала его в макушку.
— Конечно… Ты проснулся?
— Кажется, да. Очень тяжелый сон снился. И спал крепко.
Внезапно эльфийка насторожилась.
— Тише…
Денис прислушался. Ничего. Он вопросительно глянул на Эвремар. Она не увидела, но почувствовала его взгляд.
— Голоса, — прошептала она. — Подойдем ближе, посмотрим.
— Зачем? — Он пожал плечами. — Наверняка еще какая-нибудь парочка влюбленных. Здесь ими все кишит. Куда ни плюнь, попадешь в целующихся.
Вместо ответа Эвремар сжала его руку. Ее пальцы были сильными и холодными.
Эльфийка неслышно двинулась вперед. Денис прикусил губу: странно признаться, но больше всего на свете он боялся сейчас оказаться в глупой ситуации. Кого, спрашивается, они тут выслеживают? Какие враги могли оказаться в самом центре замка? Тем не менее Денис подчинился своей напарнице, слепо копируя каждое ее движение. Она кралась, прячась за кустами, — он тоже. Она замирала — он тоже.
Неожиданно он понял, что Эвремар все-таки права: здесь явно происходило что-то неладное. Дело было не в произносимых кем-то словах — их Денис пока что разобрать не мог, — а в интонации приглушенного голоса, звучавшего в саду.
Еще несколько осторожных переходов, и перед напарниками явилась озаренная луной беседка, перед которой росло стройное деревце, похожее на рябину. К стволу этого деревца была привязана полуобнаженная женщина. Кровь стекала по ее рукам и плечам. Мужчина в развевающемся плаще расхаживал перед ней — пять шагов вправо, пять влево, — и говорил еле слышно. Он прекращал свои шипящие речи только для того, чтобы ударить ее.
Денис содрогнулся всем телом. Эвремар угадала его состояние, потому что в этот самый миг повернулась к нему и кивнула.
Он подобрался к эльфийке поближе.
— Я видел это во сне, — прошептал он ей на ухо. — Точь-в-точь.
— Кто это? — так же тихо спросила она. — Ты разглядел его?
— Адальгер. Менестрель.
Эвремар покачала головой.
— Нет, ты ошибся. Совсем другое лицо.
— Во сне это был Адальгер, — настаивал Денис. — Неважно, как он выглядит сейчас. Это был он.
Эвремар безмолвно сняла с плеча лук.
Залитая лунным светом, стремительно она поднялась и выпрямилась в полный рост. Наверное, так выглядит богиня смерти, подумал Денис. Сердце у него то замирало, то ухало — от восхищения.
Эвремар выпустила стрелу.
В то же мгновение Адальгер вдруг споткнулся и рухнул на землю. Стрела, изящная и хищная, торчала в его спине и трепетала, как живая.
Эльфийка бросилась к нему. Денис запутался в кустах и, страдая от собственной неловкости, ломился следом за своей напарницей.
«А вдруг она его убила?» — подумал Денис. Мысль о смерти негодяя, кем бы он ни оказался, его совершенно не пугала, а вот невозможность узнать правду почему-то страшила почти до обморочного состояния.
— Держи! — Эвремар бросила Денису кинжал.
Он едва успел поймать: еще немного, и рукоятка стукнула бы его по лбу.
— Эй, слушай, я тебе все-таки не… — начал было Денис возмущенно, однако Эвремар не обратила на это никакого внимания. Она была занята другим: подстреленным ею человеком. Он вовсе не был убит, как опасался Денис. Более того, казалось, стрела эльфийки не причинила ему ни малейшего ущерба.
Адальгер лишь миг лежал лицом вниз на земле. Затем он вскрикнул, вскочил на ноги и, как был со стрелой, набросился на Эвремар. В руке менестреля сверкал длинный тонкий меч. Эвремар отбросила лук. Свой нож она отдала Денису и теперь оказалась совершенно безоружной. Ей оставалось лишь уворачиваться, ускользать и ждать, пока Адальгер — если только это действительно был он, — совершит какую-нибудь ошибку, которой можно было бы воспользоваться.
* * *
В детстве истории о спасении разного рода несчастных принцесс представлялись Денису сопливыми и скучными. В возрасте десяти-одиннадцати лет он поневоле представлял на месте плененной красавицы кого-нибудь из одноклассниц и безмолвно содрогался от ужаса. Девочки были более крупными, чем мальчики, отличались вредным нравом, сбивались в стайки охотящихся хищников, обзывались и при этом еще и были любимицами учителей. В основном, конечно, благодаря аккуратным тетрадкам и всяким красивым наклеечкам, которые они лепили куда ни попадя: на обложки учебников, на дневники, на авторучки и проч.
Спаси такую, а она только обзовется и уйдет с подружкой хихикать над тем, какой ты дурак.
Лет через пять подобные же сцены обрели некое идеальное звучание. В них даже появились намеки на эротичность.
В реальности выяснилось, что самое трудное — перепилить ножом веревку, потому что развязать пленницу оказалось невозможно, слишком тугой узел. Денис весь вспотел, пока справился с работой.
Оказавшись без опоры, девушка рухнула прямо в объятия своего спасителя. Денис не удержался на ногах и вместе с пленницей повалился на землю. Вдобавок еще и стукнулся затылком. Хорошо, что нож успел отбросить в сторону. Не хватало вдобавок ко всему на лезвие напороться.
Он собрался с силами и высвободился из-под тяжкого груза. С облегчением перевел дыхание.
И тут спасенная красавица безмолвно набросилась на него. Он ощутил, как ее пальцы, скользкие от крови, впиваются ему в горло.
— Черт! — завопил Денис придушенно. — Эвремар! На помощь!
Кинжал скучно поблескивал приблизительно в метре от сражающихся. Главное — чтобы девица до него не дотянулась. Потому что она, судя по ее поведению, только об этом и мечтает, что пырнуть своего спасителя. Что до Дениса, то он никого бить ножом не намеревается. Пока. Если его вынудят — тогда, возможно…
