— Само-о собой, — сказала я, не двигаясь.
— Но Дэвис мне поверил и чуть не обосрался. Для меня это был клевый момент. До тех пор, пока крысиный ублюдок не настучал школьному консультанту. Который ему поверил. И позвонил моему папе, чтобы удостовериться, что дома у меня на самом деле нет возбудителя лихорадки Эбола. Идиоты. Одна маленькая шутка насчет геморрагической лихорадки — и на тебе ставят клеймо «неустойчивого».
Джейми покачал головой, губы его скривились в улыбке.
— Вот, например, ты сейчас просто психуешь.
— Нет.
Я психовала, самую малость. Но кто я такая, чтобы быть разборчивой в друзьях?
Джейми подмигнул и кивнул.
— Конечно. Так какой у тебя сейчас урок?
— Биология у Приеты. Это в пристройке, где бы, к чертям, эта пристройка ни была.
Джейми показал на громадный цветущий куст примерно в тысяче шагов от нас. Мы шли в другом направлении.
— За той бугенвиллеей.
— Спасибо, — сказала я, вглядываясь в кустарник. — Я бы никогда не нашла. А у тебя сейчас какой урок?
Он поправил блейзер и застегнулся.
— Обычно продвинутая физика,
[18]
но я ее прогуливаю.
Продвинутая физика. Впечатляет.
— Так ты… ты в моем классе?
— Да, в младшем, — сказал Джейми.
Наверное, он заметил мой скептицизм, потому что быстро добавил:
— Я пропустил один класс. Наверное, унаследовал «короткие» гены
[19]
своих родителей путем осмоса.
— Осмоса? Или ты имеешь в виду генетику? — спросила я. — И вовсе ты не короткий.
Ложь, но безобидная.
— Меня усыновили, — сказал Джейми. — И брось, я коротышка. Невелика важность.
Джейми пожал плечами, потом постучал по часам на запястье.
— Тебе лучше идти в класс к Приете, пока ты не опоздала. — Он помахал рукой. — До скорого.
Вот так просто у меня появился друг. Я мысленно похлопала себя по спине: Даниэль будет гордиться. Мама будет гордиться еще больше. Я собиралась преподнести ей эту новость, как кот преподносит хозяйке дохлую мышь. Может, этого даже хватит, чтобы отсрочить сеанс психотерапии.
Если, конечно, я никому не расскажу о своих сегодняшних галлюцинациях.
— Пока.
8
Я ухитрилась пережить остаток дня, не угодив в больницу и не скомпрометировав себя. А когда уроки кончились, мама ждала меня именно там, где и сказал Даниэль. Ей превосходно удавались эти маленькие материнские моменты, и сегодня она меня не разочаровала.
— Мара, милая! Как прошел твой первый день?
Энтузиазм в ее вопросе бил через край. Мама подняла солнцезащитные очки на лоб и наклонилась, чтобы меня поцеловать. Потом напряглась.
— Что случилось?
— Что?
— У тебя кровь на шее.
Проклятье. Я думала, что все смыла.
— У меня пошла кровь из носа.
Правда, но неполная, поэтому… Господи, помоги мне.
Мама притихла и сощурила глаза, полные участия. Как обычно. И это так раздражало.
— Что?
— У тебя никогда в жизни не шла носом кровь.
Мне хотелось спросить: «Откуда ты знаешь?», но, к сожалению, она и вправду это знала. Когда-то, давным-давно, я рассказывала ей все. Эти дни давно миновали.
Я уперлась.
— Сегодня шла.
— Ни с того ни с сего? Просто так?
Она посмотрела на меня пронзительным взглядом психолога, тем взглядом, который говорил: «Дурь из тебя так и прет, так что прекрати лгать».
Я не собиралась признаваться, что стоило мне войти в класс, как я увидела комнату разваливающейся на части. И что сегодня мне являлись мои погибшие друзья — спасибо посттравматическому стрессу. С тех пор как мы переехали, у меня не было никаких проявлений. Я сходила на похороны друзей. Я уложила вещи в своей комнате. Я проводила время с братьями. Я делала все, что полагалось делать, чтобы избежать чести стать маминым проектом. А случившееся сегодня… Расскажи я об этом маме, мне это не окупилось бы даже немного.
Я посмотрела ей прямо в глаза.
— Просто так.
Она все еще мне не верила.
— Я говорю правду, — солгала я. — Теперь ты можешь оставить меня в покое?
Но, едва произнеся эти слова, я поняла, что еще пожалею о них.
И оказалась права. До дома мы ехали в молчании, и чем дольше не разговаривали, тем яснее становилось, что мама была вне себя от беспокойства. Я попыталась игнорировать ее и сосредоточиться на дороге, поскольку через несколько дней мне предстояло вести машину самой — Даниэля ожидал давно просроченный визит к дантисту. Лишь слегка утешало, что у мистера Идеала была предрасположенность к дуплам в зубах.
Дома, мимо которых мы проезжали, все были низкие и приземистые, с расставленными на газонах пластмассовыми дельфинами и отвратительными статуями в греческом стиле. Как будто городской совет собрался и проголосовал за то, чтобы вещи в Майами были полностью лишены очарования. Мы проезжали один характерный торговый центр за другим, и все они изо всех сил кричали: «Михаэлс!»,
[20]
«Кмарт!»,
[21]
«Хоум Депот!»
[22]
Хоть убей, я не могла понять, зачем нужно больше одного такого центра в радиусе пятидесяти миль.
Мы добрались до нашего дома после мучительной часовой поездки, заставившей меня второй раз за день испытать тошноту.
Остановившись в конце подъездной дорожки, мама вышла из машины в раздражении. Я осталась сидеть неподвижно. Братьев еще не было дома, папы — тем более, и мне не хотелось одной входить в логово льва.
Я уставилась на приборный щиток, мелодраматично варясь в своей горечи, пока в дверцу машины не постучали, отчего я чуть не выпрыгнула из кожи.
