— Mein Gott. — Тихо и напряженно воскликнула бабушка.
Гретхен оглянулась. Бабушка склонилась над газетой. Девочка выронила серебро, подошла ближе, взяла бабушкину неподвижную руку.
Та отвернулась, медленно подошла к стулу и упала на него.
— Бабушка… — Гретхен не знала, что сказать. Она не могла открыть, что шла за бабушкой до хижины, где прятался Клайд Татум.
— Наш ужин… — Едва слышно прошептала бабушка. Лицо ее осунулось от беспокойства.
Гретхен поставила на стол жареные колбаски и кислую капусту с ржаным хлебом и острой горчицей. Это было ее любимое блюдо, но в кафе они его больше не подавали.
Бабушка с усилием улыбнулась.
— Что ты делала сегодня?
— Да так, то здесь, то там. — Колбаски были восхитительны. Гретхен ела быстро. — В основном говорила с разными людьми о миссис Татум. — Ее лоб прорезала складка. — Надеюсь, у меня получится написать хорошую статью. Я узнала о ней много хорошего.
Бабушка положила вилку.
— О Фей можно вспомнить много хорошего. Я рада, что ты расскажешь о ней. Горе горем, но нужно помнить и светлое.
Но даже пересказывая бабушке отрывки собранных о Фей воспоминаний, Гретхен волновалась. Ей предстояло показать жизнь, а не смерть этой женщины. Справится ли она с этим?
Гретхен не сводила глаз с полоски лунного света, пересекавшей ее комнату. Лежать в блузке и шортах было жарко и неудобно. Но она знала, что сегодня бабушка пойдет в хижину, чтобы спросить Клайда Татума о пистолете. Глаза нестерпимо болели. Она прислушалась к шагам бабушки в прихожей. Может, надо сказать ей, что она знает о хижине? Опасно ли идти туда и спрашивать про оружие? Она вспомнила Клайда: как он наклонился вперед, закрыл лицо руками, как падал свет на мускулистые руки. Он клялся, что не убивал свою жену, но зачем он вернулся в дом за пистолетом? Неужели Клайд знал, с кем встречалась Фей? Значит, он взял пистолет, чтобы отомстить. Об этом бабушка его и спросит. Конечно, он не причинит ей вреда. Если он невиновен…
Гретхен с трудом удерживалась ото сна. Как это бабушка иногда говорит? Устала до самых костей. Сейчас это ощущение стало понятным, ночь наваливалась на нее, глушила сознание, сдавливала кости и мышцы, толкая вниз, вниз, в темноту.
Она проснулась. Где бабушка? Ее охватил страх. Она выскочила из постели, уже не беспокоясь о тишине, и почувствовала, что осталась в доме одна. Стены окружали пустоту. Наверное, так бывает, если оказаться на необитаемом острове. Уверенность, что рядом нет никого. Некого позвать, некому протянуть руку.
Гретхен сунула ноги в мокасины. Встала на колени, пошарила под кроватью и достала пистолет Джимми 22-го калибра и фонарик, которые припрятала заранее, и подбежала к окну. Когда могла уйти бабушка? Девочка спрыгнула на землю и побежала сквозь ночь, сжимая в руке пистолет, а под мышкой фонарик. Яркий лунный свет словно кремом покрыл деревья и дорогу. Фонарик не понадобился, пока она не добралась до заросшей тропинки к хижине. В густой темноте леса она включала и выключала свет, постоянно прислушиваясь. Как она могла заснуть? Что, если у Клайда пистолет? Господи, не дай ему причинить зло бабушке.
На поляне она помедлила, пытаясь восстановить дыхание. Луна серебрила старый лес. Из окна не пробивалось и щелочки света, так как его плотно закрывало одеяло. Гретхен подобралась к ступенькам и двинулась дальше, замирая от скрипа досок На цыпочках она добралась до окна, протянула руку, нащупала грубую шерсть и услышала тихое бормотанье, едва различимое из-за стрекота цикад.
Облегчение пришло так резко и неожиданно, что закружилась голова. Бабушкин голос! С ней все в порядке. Гретхен встала на колени, пригнулась к окну, осторожно отогнула край одеяла, увидела мерцающий золотистый свет и ощутила прогорклый запах керосина. Она напряглась. Бабушка и Клайд Татум стояли у входной двери в нескольких фугах от нее, так близко, что Гретхен видела черную щетину на небритом лице Татума, заплаты и пятна на его защитной форме и напрягшиеся мышцы рук, сжатых в кулаки. Гретхен вцепилась в рукоятку пистолета Джимми, не сводя глаз с Клайда. Но в руках у него ничего не было. Карманы плотно облегающей формы были пусты. Гретхен скользила взглядом по комнате: сломанный деревянный стол, две кастрюли, остатки еды, фонарь, бабушкина корзина для пикников, детский разлинованный блокнот, пара карандашей, бутылка пива, ржавая консервная банка, набитая окурками, пачка «Лаки Страйк», номер «Газетт». Пистолета нигде не было. Напряженные мышцы расслабились.
— …когда я выясню, кто ее убил… — Голос его сорвался.
— Клайд! — Бабушка коснулась его смуглой щеки. — Умоляю тебя. Оставь это. Пойдем со мной. Мы скажем полиции…
— Скажем полиции! — Слова взорвались, как пистолетные выстрелы. — Ну да, я им скажу, что Фей убил кто-то другой, а они меня бросят в тюрьму. Нет уж, мне самому нужно все выяснить. У меня есть знакомые парни из тех, кто бывает в «Синем пламени». Я им сегодня позвонил, но они не захотели со мной разговаривать, а я спрашивал только, не заметили ли они, чтобы кто-нибудь особенно приглядывался к Фей в тот вторник. — Он глубоко вздохнул. Лицо его блестело от пота. На крыльце тоже было жарко, но хижина просто изнемогала от зноя: ведь в нее не проникал воздух и ничто не освежало невыносимую тяжесть духоты. Клайд поднял сжатые руки, посмотрел на них и бессильно уронил на колени. — Я уже кое-что начал, — он показал на открытый блокнот, — но мне нужно еще немного времени. Прошлой ночью я выходил. Пытался поговорить с Эдом Ньютоном, но, — он подавил измученный вздох, — все время кто-то был с ним рядом. Я следил за его домом и во всем разобрался. Поговорю с ним с глазу на глаз, и он мне скажет, где он услышал все это про Фей. Может, какой-нибудь парень приставал к ней, она прогнала, а он все равно увязался за ней. — Он затих. Он не верил в то, что говорил, только хотел верить. — Так или иначе, я должен все выяснить.
Рядом с Гретхен зажужжал майский жук. Как странно: она стояла так близко к Клайду, что могла дотронуться до него и хранила тайну, ради которой он готов был рисковать свободой. Что ему даст разговор с Эдом Ньютоном? Даже если он узнает о том, что видела миссис Крейн, она никогда ему не назовет мужчину, приходившего к Фей. Не назовет полиции, не назовет и Клайду. Слишком уж она жалела о том, что проговорилась.
— …я поговорю с ним, кто бы это ни был. И если он причинил зло Фей…
— Тогда надо будет пойти в полицию. — Бабушка сжала руки. — Шеф Фрейзер хороший человек, Клайд. Он выслушает тебя.
Клайд потер лицо.
— Как только я выясню, я ему скажу. Вам лучше идти домой. Я бы не хотел, чтобы вы снова сюда приходили.
Бабушка дернула воротник платья.
— Я не могла не прийти. Пистолет… кто мог его взять, Клайд?
Он потер щеку, нахмурился.
— Не знаю. Все как-то не сходится. Фей побежала к шкафу и схватила его. Боже, она была вне себя. — Он сцепил пальцы, поглядел на них, хрустнул костяшками. — Она кричала, что застрелит меня, а потом запустила пистолетом через всю комнату. Он ударился о диван и упал на пол. Тогда она закричала, чтобы я убирался. Я ушел. Я тоже был в ярости, перед глазами стояла красная пелена, и я весь трясся. В газете говорится, что миссис Крейн вызвала полицию. Может, кто-то был на смежной линии и услышал про пистолет. Но я клянусь, что не брал его. Может, какой-то мальчишка забрался и прихватил его, просто для развлечения. Может, Фей оставила его на полу, и его подобрал тот, кто влез в дом.
