Вопрос: а как же он ухитрился окончить две военные академии, да еще и с золотыми медалями? Что это: стандартный уровень выпускников Военной академии имени Фрунзе и Военной академии Генерального штаба? Или, может, генерал армии Махмут Гареев просто купил дипломы, медали, ученые степени и звания, воинские звания и высокие должности?
8
Гареев неустанно повторяет, что наши танки были легкими и устаревшими. Но генерал не удосужился сравнить наши «легкие и устаревшие» с танками Германии.
Удивительное — рядом: сам генерал армии Гареев в своей работе говорит о том, что в Германии вылито меньше грязи на Гитлера и его армию, чем в нашей стране на нашу армию. Генерал армии Гареев говорит это с фальшивым возмущением, говорит так, словно сам он чист, словно он сам грязи на свою страну и армию не лил. Есть, мол, какие-то темные силы, которые нашу историю грязью мажут. Махмут Ахметович, а разве не вы лично эти самые силы возглавляете? Не вы ли их направляете?
И не понятна позиция некоторых моих критиков. Я выступил с книгой, суть которой в том, что мы не глупее других. На мою книгу обрушился камнепад критики. А наши официальные историки, во главе которых был и Махмут Гареев, восхваляют гитлеровскую армию, которая якобы имела на вооружении 35-тонные и 38-тонные танки, и против этого никто не протестует.
Товарищи дорогие, на чью мельницу воду льете?
9
И вот выступает полковник Мерцалов Андрей Николаевич, доктор исторических наук, профессор, автор многочисленных… и пр. и пр.
Андрей Николаевич уличает меня в том, что я не являюсь носителем высоких званий и звучных титулов. Себя он приводит в пример: доктор исторических наук, профессор, и дочка — доктор исторических наук и тоже профессор, а пишет профессор Мерцалов в соавторстве с самим Махмутом Гареевым…
Андрей Николаевич, вам вопрос: а почему вы не протестовали, когда ваш соавтор М.Гареев писал про 35-тонные танки? Вы боялись или… тоже никогда военной историей не интересовались? Почему вы молчали, когда профессор Гареев военные термины путал? Не следовало публично нападать, но можно было бы по-дружески подсказать: Махмут Ахметович, тут что-то не совсем так…
Простительно кому-то чего-то не знать. Но простительно ли доктору математических наук не знать таблицы умножения? Простительно ли вам, Андрей Николаевич, профессору и доктору исторических наук, эксперту в области начального периода войны, не знать, что за танки были у немцев в этом самом начальном периоде? Вы бахвалитесь доступом к архивам, но зачем вам архивы, если вы не научились работать даже с открытой литературой? Если вы не удосужились в танковый музей за всю свою жизнь заглянуть?
Советский Союз выпускал больше всего в мире инженеров, врачей, учителей. И вот однажды в Узбекистане был проведен внезапный экзамен среди студентов-экономистов выпускного курса. Была поставлена одна, но очень сложная задача: от двух третьих отнять одну вторую. Понятно, задача трудная, но согласимся: экономисту в его работе надо владеть не только марксистско-ленинской методологией. Понимая, что задача представляет сложность, экзаменаторы время на решение не ограничивали: кому-то потребуется всего один час, а кому-то и целый день — тут не вопрос времени, главное — решили бы. Хоть через день, хоть через два. Правильный ответ дали 23% опрошенных. Можно бы и радоваться такому результату. Беда в том, что остальные ответа правильного не дали.
Что же делать с такими экономистами? Ответ простой: выпустить, выдать дипломы, кому — с золотой медалью, кому без оной. А был ли другой выход? Раньше таких же выпускали. И позже. Чем эти хуже? Только тем, что их сейчас проверили. А предшественников не проверяли. И дипломы выдали. И пошли экономисты в большой мир с путевкой в жизнь. И если с нашей экономикой не все ладно, так за это надо благодарить тех самых экономистов…
Не провожу параллелей, но, Андрей Николаевич Мерцалов, не кажется ли вам, что специалист по начальному периоду войны, который никогда сам не считал дивизий и корпусов, который пропускает целые армии, который понятия не имеет о том; что за танки были на вооружении противоборствующих сторон, похож на экономиста, не усвоившего элементарной арифметики. Наша официальная историческая наука находится в том же положении, что и экономика. Историкам перестали верить. За семьдесят лет упорных трудов мы дошли до того, что нет учебника истории для обыкновенной школы, которому можно было верить хотя бы на одну четверть. Не ваша ли персональная в том заслуга? Не вы ли в соавторстве с Гареевыми, Анфиловыми, Волкогоновыми и Кривошеевыми довели науку до состояния полного идиотизма? Вы — профессиональный историк, но стоит ли этим гордиться на фоне достижений нашей исторической науки? Вам кажется подозрительным уровень моих познаний в военной истории. Андрей Николаевич, я знаю очень мало. Вам кажется, что я знаю много, но это только на фоне знаний начальника Генерального штаба и его заместителя по научной работе. Удивляться приходится их уровню. Его следует считать подозрительным.
И если вы считаете, что любители ни на что не способны, то я вам постараюсь доказать обратное. В 1993 году в Москве издательство «Хоббикнига» (одно название чего стоит!) выпустило великолепную книгу Игоря Павловича Шмелева о советских танках серии ВТ. В книге много нового и интересного, например, впервые сообщаются цифры производства танков БТ. чего в «Военно-историческом журнале» не найдешь. Автор провел сравнительный анализ танков БТ с другими иностранными танками, в частности, с танками 35(t) и 38(t) — чешскими танками, которые состояли на вооружении Вермахта. Автор текста правильно назвал танки, точно описал и добросовестно сравнил технические характеристики. Автор текста не генерал, не профессор, не доктор наук. У него перед вами только одно преимущество: он предметом своего исследования заинтересован.
Вот бы кому ученые звания и степени присваивать.
ГЛАВА 24
СВИДЕТЕЛЬ НАЙДЕН!
Ура! Октябрь уж наступил.
А.С.Пушкин (в изложении профессора Г.Городецкого. «Миф „Ледокола“. С. 25).
1
Советский Союз был готов к войне, как никто другой.
Коммунистам эту готовность к войне надо замазать грязью, чтобы никто ее не заметил. И они работают.
Мажут.
Из-за кордона выписали «научного профессора» Г.Городецкого, и он написал книгу «Миф „Ледокола“. На первый взгляд книга — против меня одного, а на второй — не только против одного…
Приятно, когда про меня книги пишут. Жалко, что включиться в нее трудно. Пробовал несколько раз, не получается. Не интересно. И тогда начал читать книгу наоборот, не с первой страницы, а с последней. И сразу стало интересно.
Итак, последняя фраза последней главы — торжественный финал о всех нас, о жителях бывшего Союза и его лидерах: «Все были уверены, что британский флот на всех парах идет по Балтийскому морю, чтобы совместно с Гитлером напасть на Ленинград и Кронштадт» (С. 338).
Книга Городецкого — если охватить ее одним взглядом — о нашей общенародной трусости. Трусость, если верить Городецкому, — основная черта нашего национального характера. С этого он книгу начинает, этим и завершает. После затянувшегося на две главы вступления Городецкий начинает с главного: «РОССИЯ В ОСАДЕ». Это начало третьей главы. Городецкий рассказывает трогательную историю о том, что нас, бедных, с 20-х годов осадили враги со всех сторон и все на нас хотели напасть — от Финляндии и Эстонии до Афганистана и Ирана. И вся советская страна страшно этого боялась. Тема страха проходит через всю книгу. Самым запуганным был, понятно, Сталин: «Сталин загипнотизирован немецкой военной мощью…» (С. 345). И все советские люди были запуганы до такой степени, что потеряли способность соображать и верили, что британский флот объединился с германским и «на всех парах» прет по Балтике, чтобы пальнуть по Ленинграду… В Советском Союзе о приближении объединенного флота Черчилля — Гитлера, если верить Городецкому, все знали и ждали удара с минуты на минуту. Тут же Городецкий описывает и бедного Сталина, который, с одной стороны, запуган до смерти и «загипнотизирован мощью», а с другой — не загипнотизирован, ничего не боится, отказывается верить в возможность германского нападения и посылает к уже известной матери автора агентурного сообщения о готовности Германии к нанесению удара (С. 323). И на фоне этого всеобщего советского страха и растерянности действует британский посол премудрый Криппс, который старается объяснить Сталину, Молотову и Вышинскому самые простые вещи, но понимания не находит…
