– Какое у вас впечатление? – спросил он.
– Во всей истории чувствуется какая-то фальшь, – ответил
детектив. – Знаешь, Перри, от нее разит сфабрикованным делом. Но не может же
Гамильтон Бергер быть в сговоре с Джефферсоном?
– Нам очень многое нужно выяснить, – сказал Мейсон. – Мне не
нравится, как разворачиваются события… Есть новости?
– Вернулся Вальтер Ирвинг.
– Черт бы его побрал. Где он был?
– Неизвестно. Появился примерно в десять сегодня утром. Он
был в суде.
– Где?
– Сидел в последнем ряду и все записывал.
Мейсон вздохнул:
– В этой истории есть нечто противоречивое и непонятное.
– Обвинение явно приберегает козыри, – озабоченно сказал
Дрейк. – Они готовят тебе, Перри, потрясающий сюрприз. Мне никак не удается
разнюхать, что именно. Не поэтому ли Гамильтон Бергер остается совершенно
невозмутимым, хотя пока его свидетели производят не слишком благоприятное
впечатление?
– Именно это меня и тревожит, – признался Мейсон. – Если
судить по реакции Бергера, это всего лишь предварительная стадия. Главное будет
впереди. Его не интересует ни то, что показывают его свидетели, ни мои нападки
на их показания, ни их собственная надежность.
– Ну а что с Ирвингом? Ты хочешь с ним встретиться?
– Мы с ним отнюдь не в приятельских отношениях. Последний
раз, когда он приходил ко мне в контору, он весь кипел от ярости. Дал
телеграмму своей компании, уговаривал их отказаться от моих услуг. Скажи, тебе
ничего не удалось узнать о Марлен Шомо и ее брате?
– Пока не удалось выяснить, где они находятся, но похоже, я
скоро буду знать, каким образом им удалось от меня ускользнуть. Точнее, я уже
догадался.
– Интересно знать, как же?
– Все это настолько просто, что я никак не могу себе
простить, что не догадался раньше.
– Давай выкладывай.
– Марлен Шомо попросила носильщика сдать ее багаж в камеру
хранения или, вернее, в автоматические камеры. Носильщик, естественно, принял
их за прибывших пассажиров. Сама же она отвела брата на специальное маршрутное
такси, которое развозит пассажиров по городу, а потом вручила другому
носильщику номерки от багажа. Все в наилучшем виде. Теперь они устроились в
каком-нибудь отеле и посмеиваются над нами.
– Верно, это было просто.
– Как я полагаю, и багаж-то она получала не сразу весь, а по
частям. Скажем, взяла сначала два места, а за двумя остальными приехала
позднее.
– Нам нужно отыскать ее, Пол.
– Я постараюсь, Перри.
– Ты можешь проверить регистрационные книги в отелях?
– Чудак, я проверил всех, кто прибыл примерно в это время.
Проверил агентства по сдаче в аренду домов и квартир. Проверил на телефонной
станции, кто делал в этот период заявки на включение аппаратов. Мои девушки
облазили все многоквартирные дома, узнавая, не сняла ли квартиру молодая особа
с больным братом. Проверил и отели. Одним словом, сделал все, что только мог
придумать.
Мейсон задумался.
– А агентства по аренде машин?
– Что ты имеешь в виду?
– Бюро проката, где можно взять на определенный срок машину.
На лице Дрейка отразились самые противоречивые чувства.
– Она не рискнула бы… Черт побери, я не подумал! Послушай,
Перри, а вдруг я и вправду упустил такой шанс?
– Понимаешь, ей было бы проще всего взять такую машину,
погрузить на нее свое имущество, включая братца, отвезти в ближайший город, а
потом вернуть машину обратно.
– Я бы сказал, что это один шанс из тысячи, но все равно я
его проверю… потому что нам больше не за что ухватиться.
– Хорошо, Пол, действуй. Сейчас нам важна любая зацепка.
Глава 15
Суд возобновил работу ровно в два часа, и судья Хартли
предложил обвинителю продолжить вызов свидетелей.
После некоторого колебания окружной прокурор сказал:
– Прошу вызвать свидетельницу Мэй Молдис Иордан.
Мэй Иордан, спокойная, серьезная, медленно и сосредоточенно
прошла к свидетельскому месту, как будто исполняя ту обязанность, о которой она
уже давно думала с предельным неудовольствием и даже с отвращением. Она
принесла присягу, сообщила свое имя и адрес и села в кресло.
Голос прокурора стал сладким как мед.
– Вы знакомы с обвиняемым Джоном Джефферсоном? – спросил он.
– Да, сэр.
– Когда и как вы с ним познакомились?
– Вы имеете в виду, когда я впервые его увидела?
– Нет, когда вы впервые вошли с ним в контакт.
– До того как мы встретились, мы некоторое время
переписывались.
– Когда вы впервые его увидели?
– Когда он приехал в этот город. Я встречала его на вокзале.
– Какого числа?
– Семнадцатого мая.
– Этого года?
– Да, сэр.
– Вы сказали, что до этого переписывались с ним?
– Да.
– Как началась эта переписка?
– Она началась как пустяк… развлечение.
– В каком смысле?
– Я увлекаюсь фотографией и как-то, листая фотожурнал,
наткнулась на предложение любителя из Южной Африки обменяться цветными
снимками. Меня заинтересовало это объявление, и я написала по указанному
адресу. Этим любителем был…
– Одну минуту, – перебил ее Мейсон. – Ваша честь, я возражаю
против того, чтобы свидетельница делала свое заключение, так как она не может
знать, кто давал объявление в газету, прошу прощения – в журнал. Это можно
доказать только по регистрационной книге.
– Мы это докажем, – бодрым голосом заверил Бергер, – но в
данный момент, мисс Иордан, мы можем опустить эту подробность. Что было дальше?
– Я стала переписываться с обвиняемым.
Повернувшись к Мейсону, Бергер язвительно сказал:
– Конечно, я понимаю, что защита может возразить против
данного вопроса как несущественного, но мне хочется обрисовать общее положение
вещей.
Мейсон улыбнулся:
– Я всегда недоверчиво отношусь к тем, кто старается
обрисовать общее положение вещей, прибегая к второстепенным доказательствам.
Почему не пустить в ход сами письма?
