Ее руки дрожали, и она не могла контролировать
их. Лоренс встал, взял лист бумаги, сделал в нем 2 отверстия на расстоянии 20
см одно от другого. Он поставил лист на стол, прислонив его к бутылке виски,
чтобы он стоял вертикально.
Потом пошел на кухню и принес пробку от
бутылки. Сел во главе стола, толкнул лист с бутылкой в другой конец и поставил
напротив себя пробку.
– Иди сюда, – сказал он.
Брида встала. Она пыталась спрятать дрожащие
руки, но ему, казалось, было совершенно все равно.
– Давай представим, что эта пробка – электрон,
одна из маленьких частичек, которые образуют атом. Ты понимаешь?
Она утвердительно покачала головой.
– Тогда будь внимательна. Если бы у меня здесь
были некоторые сложные приборы, которые мне позволят совершить «выстрел
электрона», и если бы я выстрелили в сторону листа, он прошел бы через два
отверстия одновременно. Ты это знала? Он прошел бы через оба отверстия, не
разделяясь.
– Я в это не верю, – сказала она. – Это
невозможно.
Лоренс взял лист и бросил его в мусорное
ведро. Потом отнес пробку туда, откуда взял: он был очень организованным
человеком.
– Не верь, но это правда. Все ученые знают
это, даже если не могут объяснить. Я тоже не верю в то, что ты мне сказала. Но
я знаю, что это правда.
Руки Бриды еще дрожали. Но она больше не
плакала и не теряла контроль. Все, что она почувствовала, – алкоголь полностью
испарился. Она была освещена странным светом.
– А что делают ученые, сталкиваясь с тайнами?
– Они вступают в Темную Ночь, если
использовать твои определения. Мы знаем, что тайна никогда нас не покинет, и
тогда мы учимся принимать ее и жить с ней. Думаю, это присутствует во многих
жизненных ситуациях. Мать, которая учит сына, возможно, чувствует себя
потерянной в Темной Ночи. Или иммигрант, который приезжает издалека в поисках
работы и денег. Все верят, что их усилия будут вознаграждены и что когда-нибудь
они поймут, что произошло на их пути, когда они были так напуганы. Это не
объяснения заставляют нас продвигаться, а наше желание двигаться вперед.
Брида внезапно почувствовала огромную
усталость. Ей надо было поспать. Сон был единственным волшебным царством, в
которое она могла войти.
В ту ночь у нее был прекрасный сон, с морями и
островами, покрытыми деревьями. Она проснулась на рассвете и обрадовалась, что
Лоренс спит рядом. Она встала, подошла к окну и стала смотреть на спящий
Дублин.
Она вспомнила о своем отце, который обычно
делал это, когда она просыпалась в страхе. Воспоминание принесло еще одну сцену
из детства.
Они были на пляже с отцом, и он попросил ее
проверить, была ли температура воды достаточной. Ей было 5 лет, и ее
воодушевило то, что она может помочь ему в чем-то. Брида подошла к берегу и
обмакнула ногу.
– Опусти ногу, вода холодная, – сказала она
ему.
Отец взял ее на руки, подошел к морю и безо
всякого предупреждения опустил ее в воду. Она испугалась, но потом все
обратилось в шутку.
– Ну, и как вода? – спросил отец.
– Хорошая, – ответила она.
– Тогда впредь, если ты захочешь узнать
что-нибудь, окунайся в это с головой.
Она очень быстро забыла этот урок. Несмотря на
то, что ей был только 21 год, она уже успела заинтересоваться и отказаться от
многих вещей с той же скоростью, с какой воодушевлялась ими. Она не боялась
трудностей: ее пугала необходимость выбрать путь.
Выбрать один путь означало оставить остальные.
У нее была целая жизнь, чтобы жить, и она всегда думала, что, возможно, будет
раскаиваться в будущем в вещах, которые хочет совершать сейчас.
«Мне тяжело брать на себя обязательства», –
подумала она. Ей хотелось пройти все возможные пути, но в результате она не
проходила ни одного.
Даже в самом важном в жизни, в любви, она не
могла дойти до конца; после первого разочарования она никогда больше не
отдавалась целиком. Она боялась страдания, потерь, неизбежного расставания.
Конечно, это всегда присутствовало на пути любви, и единственным средством
избежать этого было отказаться проходить этот путь. Чтобы не страдать,
необходимо было не любить.
Как если бы чтобы не видеть зло в жизни,
нуждаться в слепоте.
«Жить очень сложно».
Нужно было пройти опасности, следовать одним
путям и оставить другие. Она вспомнила, как Уикка говорила о людях, которые
идут по дорогам, только лишь чтобы доказать, что они не для них. Но это не бьшо
самым ужасным. Самое ужасное было выбрать и провести остаток жизни, размышляя,
был ли выбор правильным. Никто не мог выбирать и не бояться.
Тем не менее, это был закон жизни. Это была
Темная Ночь, и никто не мог уйти от Темной Ночи, даже если никогда не примет
решения, даже если у него не будет смелости изменить что-либо; потому что это
уже само по себе решение и изменение. И без сокровищ, спрятанных в Темной Ночи.
Лоренс, наверное, был прав. В конце концов они
будут смеяться над страхами, которые у них были вначале. Как она смеялась над
змеями и скорпионами, которых выдумала в лесу. В отчаянии она не забыла о
святом покровителе Ирландии, Святом Патрике, который изгнал всех змей из
страны.
– Какое счастье, что ты у меня есть, Лоренс! –
сказала она тихонечко, чтобы он не услышал.
Она снова легла в постель, и сон пришел очень
быстро. Прежде, тем не менее, она вспомнила еще одну историю, связанную с
отцом. Это было воскресенье, и вся семья собралась на ужине в доме у бабушки.
Ей было уже лет 14, и она жаловалась, что не могла сделать какую-то работу для
школы, потому что все, что она затевала, заканчивалось плохо.
– Возможно, эти провалы научат тебя
чему-нибудь, – сказал ее отец. Но Брида настаивала, что нет, что она пошла по
ошибочному пути и сейчас нет других средств.
Отец взял ее за руку, и они пошли в большую
комнату, где бабушка обычно смотрела телевизор. Там были большие старые
напольные часы, которые остановились много лет назад из-за нехватки деталей.
– В мире нет ничего полностью ошибочного,
дочка, – сказал отец, смотря на часы. – Даже остановившиеся часы могут
показывать точное время 2 раза в день.
Какое-то время она шла по горе, пока не нашла
Мага. Он сидел на скале, почти на вершине, созерцая долину и горы, которые были
на Западе. Место было очень красивым, и Брида вспомнила, что духи предпочитают
именно такие места.
