«Это не может быть так просто», – думала Брида
каждый раз, когда раскладывала карты на столе. Она знала сложные методы,
разработанные системы, а эти разбросанные карты начинали приводить в такой же
беспорядок и ее рационализм. На шестую ночь она в раздражении бросила карты на
пол. На какой-то момент она подумала, что этот ее жест имел магическое
вдохновение, но результаты опять были нулевыми; только какое-то предчувствие,
которое она не могла определить и которое всегда считала плодом своего
воображения.
В то же время мысли о Второй Половине не
выходили у нее из головы ни на минуту.
Вначале она думала, что снова возвращается в
детство, в мечтания об очаровательном принце, который пересекал горы и долины
ради того, чтобы найти хозяйку хрустальной туфельки или чтобы поцеловать спящую
красавицу. «В сказках о волшебницах всегда говорится о Вторых Половинках», –
бормотала она сама себе. Сказки о волшебниках были ее первым погружением в мир
магии, в который она жаждала войти, и много раз спрашивала себя о том, почему
люди так отдалялись от этого мира, даже познав огромную радость, которую им оставляло
в жизни детство.
«Возможно, потому что они недовольны
радостью». Она нашла эту фразу почти абсурдной, но записала ее в своем Дневнике
как нечто созидательное.
После недели размышлений о Второй Половине
Бриду охватило ужасающее чувство – возможность выбрать не того человека. На
восьмую ночь, проснувшись, чтобы снова безрезультатно посмотреть на карты таро,
она решила пригласить своего жениха поужинать на следующий день.
Она выбрала ресторан, который был не очень
дорогой, потому что он всегда сам хотел оплачивать счета, несмотря на то, что
жалованье ассистента кафедры Физики в Университете было намного ниже, чем ее
секретарское. Было еще лето, и они сели за столик, который располагался на
тротуаре, у берега реки.
– Я хочу узнать, когда духи позволят мне
провести с тобой ночь еще раз, – сказал Лоренс.
Он был в хорошем расположении духа. Брида с
нежностью посмотрела на него. Она попросила его, чтобы он 15 дней не приходил к
ней, и он это принял, запротестовав лишь ради того, чтобы она поняла, насколько
он любит ее. Он тоже, но по-своему, искал секреты Вселенной; так что если бы он
ее когда-нибудь попросил не подходить к нему 15 дней, она должна была бы
принять это.
Они неспешно ужинали, много не говорили и
смотрели на лодки, которые пересекали реку, и на людей, которые ходили по
тротуару. Бутылка белого вина, которая стояла на столе, быстро стала пустой и
была заменена на другую. Через полчаса стулья уже были придвинуты близко друг к
другу, и они стали созерцать вместе летнее звездное небо.
– Обрати внимание на это небо, – сказал
Лоренс, поглаживая ее волосы. – Мы смотрим на то же небо, которое было тысячи
лет назад.
Он уже говорил ей это в день, когда они встретились.
Но Брида не стала прерывать его. Это был его способ делить свой мир с ней.
– Многие из этих звезд уже погасли, и, тем не
менее, их свет еще пересекает Вселенную. Другие звезды родились далеко, и их
свет еще не доходит до нас.
– Получается, никто не знает, каково настоящее
небо? – она задавала этот вопрос в их первую ночь. Но было приятно повторить
такие моменты.
– Мы этого не знаем. Мы изучаем то, что видим,
но не всегда то, что мы видим, существует.
– Я хочу спросить тебя кое о чем. Из чего мы
созданы? Откуда пришли эти атомы, которые образуют наше тело?
Лоренс ответил, смотря на старое небо:
– Они были созданы вместе с этими звездами и
этой рекой, которую ты видишь. В первую секунду Вселенной.
– То есть после этого первого момента Создания
не прибавилось ничего больше?
– Ничего. Оно только двигалось и двигается.
Все преобразовывалось и продолжает преобразовываться. Но любая материя
Вселенной та же, что была миллионы лет назад. Причем ни один атом не был
добавлен.
Брида смотрела на движение реки и движение
звезд. Было легко ощутить движение реки на Земле, но было трудно заметить, как
звезды двигаются по небу. Тем не менее, и река, и звезды двигались.
– Лоренс, – сказала она после долгого молчания,
в котором они смотрели на лодку, идущую по реке, – позволь, я задам тебе
вопрос, который может показаться абсурдным: физически возможно, чтобы атомы,
которые составляют мое тело, были в теле кого-то, кто жил тысячи лет назад?
Лоренс удивленно посмотрел на нее.
– Что конкретно ты хочешь знать?
– Только то, что я спросила. Это возможно?
– Они могут быть в растениях, в насекомых,
могут преобразовываться в молекулы гелия и быть в миллионах километрах от
Земли.
– Но возможно ли, чтобы атомы кого-то, кто уже
умер, были в моем теле или в теле другого человека?
Он помолчал некоторое время.
– Да, это возможно, – ответил он наконец.
Вдалеке зазвучала музыка. Она шла с лодки,
плывущей по реке, и, несмотря на расстояние, Брида смогла различить силуэт
моряка, обозначившийся в освещенном окне. Эта музыка напоминала ей детство и
возвращала ее на школьные танцы, к запаху ее комнаты, цвету ленточки, которой
она обычно завязывала хвост. Брида поняла, что Лоренс никогда не думал о том,
что она спросила у него только что, и, возможно, сейчас пытался узнать, были ли
в его теле атомы викингов, вулканических извержений или доисторических
животных, исчезнувших таинственным образом.
Но она думала о другом. Все, что она хотела знать,
это был ли человек, который обнимал ее так нежно, частью ее самой.
Лодка постепенно приближалась, и музыка начала
заполнять атмосферу. За другими столиками прервали разговор, чтобы понять,
откуда идет тот звук, потому что у всех было детство, школьные танцы и мечты о
воинах и волшебниках.
– Я люблю тебя, Лоренс.
И Брида очень сильно захотела, чтобы этот
юноша, который столько знал о свете звезд, имел немного от кого-то, кем она
была раньше.
«Я не смогу этого сделать».
Брида села на кровать и поискала пачку сигарет
на туалетном столике. Противореча всем своим привычкам, она решила покурить,
несмотря на то, что еще ничего не ела.
