Но Жуков не делает ничего. Так объясните же мне, кому нужна мудрость Жукова, если эта мудрость не выходит за стены кремлевского кабинета? Что толку от такой мудрости? Что толку, если Жуков все понимает и все знает, но войскам своего знания и понимания обстановки не сообщает?
Обязанность командующих фронтами, флотами, армиями, флотилиями, командиров корпусов, дивизий, бригад, полков, батальонов, рот и взводов — командовать своими войсками, отражать удары противника. Но они не выполняют своих обязанностей, ибо связаны приказами огня не открывать. А обязанность Жукова — оповестить войска о начале войны. В своих действиях Жуков не связан ничем. Так почему он не выполняет свои обязанности?
Сам Жуков описал эти первые минуты и часы войны. Вот в кабинет Сталина входит Молотов и заявляет, что имел встречу с германским послом, и тот передал официальные документы германского правительства об объявлении войны Советскому Союзу. Жуков описывает реакцию Сталина на это сообщение, но почему-то не описывает свою собственную реакцию. Сам Жуков якобы давно знает, что война началась, вот еще и Молотов принес официальное подтверждение. Реакция Жукова на слова Молотова должна быть однозначной и мгновенной. Каждая секунда промедления означает все новые захваченные противником мосты, склады оружия и боеприпасов. Каждая минута промедления — это новые километры, намотанные на гусеницы танков Гота, Гудериана, Манштейна. Каждый час промедления означает новые сотни сгоревших на аэродромах самолетов, новые сотни тонн без толку пролитой крови. Поэтому, услышав официальное подтверждение Молотова о том, что война объявлена, Жуков должен был хватать трубку телефона и орать во все адреса: ВОЙНА! ВОЙНА! ВОЙНА!
Но мудрый Жуков ходит по кабинету, говорит умные слова, но ничего не сообщает войскам, которые не имеют никаких указаний, кроме категорических требований никаких мероприятий не проводить.
Не имея указаний Москвы, командующий Западным фронтом генерал армии Павлов на свой страх и риск, в 5 часов 25 минут отдает приказ: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю поднять войска и действовать по-боевому».
Что это означает: действовать по-боевому? Наступать? Обороняться? Отходить? Или вот конкретная ситуация: пограничный мост. Приказано действовать по-боевому. Это значит, пограничный мост удерживать? Или взорвать его? Или по нему двинуть на территорию противника разведывательные батальоны танковых дивизий?
Приказ действовать по-боевому, означал, что каждый может действовать, как найдет нужным. И получился полный разнобой. Каждый командир отдавал свои собственные приказы, понятия не имея, что делают соседи: наступают, обороняются, бегут или прячутся в лесах. Такая ситуация именуется страшным термином: потеря управления.
Это происходило не только в Западном особом военном округе, но и во всех остальных.
Одни войска по приказам своих командиров или без приказов отходили.
Другие встали в глухую оборону. Среди них 99-я стрелковая дивизия, которую генерал-майор А. А. Власов перед войной сделал лучшей дивизией Красной Армии. Власовцы стояли насмерть, защищая свою родину. Кстати, в ходе войны 99-я стрелковая дивизия первой в Красной Армии была награждена боевым орденом. Это случилось 22 июля 1941 года.
Третьи перешли в решительное наступление. Например, боевые корабли Дунайской флотилии высадили мощный десант на румынских берегах и водрузили красные знамена освобождения на всех колокольнях.
Все это вместе называется хаосом. Ничего хорошего из этого выйти не могло. И не вышло.
Над приказом генерала Павлова «действовать по-боевому» нас приучили зубоскалить: дурачок отдал приказ, который каждый мог трактовать как угодно. Но мы над Павловым смеяться не будем. Павлов проявил инициативу. Павлов, нарушив указания и директивы Жукова, приказал на провокации поддаваться! Генерал армии Павлов Дмитрий Григорьевич, не имея на то полномочий, не зная, что Германия объявила войну Советскому Союзу, по существу самостоятельно объявил войну Германии. В своем приказе командующий Западным фронтом генерал армии Павлов сказал главное: это война! Воюйте, кто как знает. Я РАЗРЕШАЮ ВОЕВАТЬ!
Что он еще мог приказать? Наступать? Но может быть, остальные фронты отступают. Отступать? Но может быть, остальные фронты обороняются. Не зная обстановки на других фронтах и не имея указаний Москвы, Павлов просто разрешил своим войскам воевать, не указывая конкретно, кому и что делать.
Можно сколько угодно смеяться над Павловым и его приказом, но давайте помнить, что гениальный Жуков сидел в Москве, знал, что война началась, но вообще никаких приказов не отдавал. Последнее, что от него слышали: НЕ ПОДДАВАТЬСЯ НА ПРОВОКАЦИИ!
Представьте себя командиром дивизии на самой границе. Есть два указания. Одно от Жукова не реагировать на действия германской армии, которая давит гусеницами ваших солдат, засыпает их снарядами и бомбами. Другое указание от Павлова: действовать по-боевому! Какое из этих указаний вы, командир дивизии, считаете преступным? Автора-мерзавца какого из этих указаний вы бы пристрелили как бешеного пса?
9.
Чем же в эти минуты и часы занят наш великий стратег Жуков?
Он пишет директиву с указаниями, что войскам надлежит делать. И это позор.
Инструктировать командующих военными округами и армиями, командиров корпусов, дивизий, бригад и полков надо было до войны. А в момент ее начала надо только передать исполнителям «петушиное слово». В любом подразделении, части, соединении действия в чрезвычайных обстоятельствах всегда отрабатываются заранее. Когда чрезвычайная ситуация возникла, командир отдает совсем короткие приказы: «В ружье!» «К бою!» А уж каждый знать обязан, что ему надлежит делать. Так принято везде, на всех уровнях, от взвода начиная. Но только не у Жукова.
Зачем Жуков пишет директиву? Ведь каждый советский командир уже держит в руках «красный пакет», не смея его распечатать. Нужно только дать разрешение. Но Жуков разрешения не дает. Он сочиняет новые инструкции. 1 января 1941 года он бросил взгляд на карту и тут же предвосхитил германский план войны. Потом почти полгода он составлял какие-то планы, которые в случае нападения противника использовать нельзя. И вот 22 июня нанесен внезапный удар, и великий стратег решил написать директиву войскам. Он решил объяснить командующим фронтами и армиями, что же им надлежит делать в случае нападения, которое уже совершилось.
В своей книге Жуков сообщает. «В 7 часов 15 минут 22 июня директива наркома обороны № 2 была передана в округа. Но по соотношению сил и сложившейся обстановке она оказалась явно нереальной, а потому и не была претворена в жизнь». (Воспоминания и размышления. Стр. 248)
Можно было написать: директива № 2. Но Жуков уточняет: директива наркома обороны № 2. Этим жестом Жуков снимает с себя ответственность и вежливо перекладывает ее на наркома обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. Но каждый знает, что любая директива наркома готовится начальником Генерального штаба. В данном случае директива не только подписана Жуковым, но и написана его собственной рукой.
