– О, с восторгом, детка!
– Спасибо, Эличка, все было так вкусно.
Марго быстро составила посуду в посудомойку, вытерла стол,
несмотря на слабые протесты Элички.
– Ну что, едем?
– Не рано ли?
– Да нет, пока припаркуюсь, пока дойдем, посидим…
Она хочет мне что-то рассказать, подумала Эличка, ее что-то
мучает…
Какие же они все-таки все тупые! У девчонок в башках один
гламур! И диеты! Вот дуры и у всех, как говорит дядя Лева, «совершенно пустые
файлы»! А я среди них чувствую себя белой вороной, и это противно. Притворяюсь
как могу дебилкой, чтобы не выделяться на общем фоне, а то затравят… Слава
богу, завтра на дачу! Там не будет фона! Мама сказала, что приедут какие-то
родственники из провинции и моя ровесница с красивым именем Таисия… Поглядим,
что за фрукт… Опять же мама уверяет, что ее мать Александра Игоревна
необыкновенно интеллигентная тетка, может и дочка у нее с мозгами? Хорошо бы… А
парни наши это вообще отпад, усоски какие-то… Ненавижу нашу идиотскую школу,
лучше бы меня в обычную городскую отдали…
Дома никого нет и слава богу! Могу на что угодно поспорить,
что Нуцико пошла в театр, а мама с Эличкой поехали за ней. Неужели маме больше
некуда вечером пойти? Похоже, ее так называемый муж не выдержал испытания
раздельной жизнью… а она мучается.
Зазвонил телефон, Тоша нехотя взяла трубку, звонят наверняка
не ей.
– Алло, Тошенька? А мама дома?
– Здрасьте, ее нет. Она вас что, не ставит в
известность, куда ходит по вечерам?
Мужчина на том конце провода горько усмехнулся.
– Твоя мать слишком эмансипирована. А где она, не
знаешь?
– Могу только предполагать.
– И что ты предполагаешь?
– Что они с Эличкой поехали забирать из театра Нуцико.
– А в какой театр сегодня отправилась уважаемая Нуцико?
– Понятия не имею. А почему вы не позвоните маме на
мобильный?
– Она не отвечает.
– Дам бесплатный совет: позвоните ей на второй
мобильник.
– Я даже не подозревал о его существовании. Дашь номер?
– С меня голову снимут! К тому же она скорее всего не
ответит, когда увидит ваш номер.
– Это уже мои проблемы, ты только номер дай.
– Вы поссорились?
– Поссорились, – вздохнул мужчина.
– И кто виноват?
– Мама думает, что я.
– А вы так не думаете?
– Черт его знает…
– Понятно. Ладно, записывайте номер. Но меня не
выдавайте.
– Даже под пытками инквизиции или гестапо.
– Только со своего телефона не звоните. А еще лучше
переждите денька два-три. Она забеспокоится, что вы пропали и сама позвонит.
– Откуда в твоем возрасте такая житейская
мудрость? – радостно засмеялся Даниил Аркадьевич.
– Не согласились бы на дурацкий гостевой брак, пожили
бы в нашей семье, стали бы мудрым, как Ярослав и Натан вместе взятые.
– Какой еще Натан?
– Лессинга не нюхали, Даниил Аркадьевич? Есть у него
такой персонаж – Натан Мудрый.
– Батюшки, такая эрудиция в пятнадцать лет и в наше
время просто пугает. Кто сейчас читает Лессинга?
– А что, вы предпочитаете Оксану Робски?
– А это еще кто? – расхохотался он. – Слушай,
как мама себя чувствует, как выглядит?
– О, похоже вас отлучили от дома и закрыли доступ к
телу?
– Слушай, Тошка, тебе не кажется, что ты переходишь
границы? Но это прискорбное событие произошло уже десять дней назад. Впрочем,
ты все-таки скажи маме, что я звонил.
– А как же мудрый совет?
– Я его принял к сведению. Если мама мне сегодня не
позвонит, я затаюсь.
– Жалко, что вы с нами не живете, я люблю с вами
болтать. А то в школе мозги ржавеют.
– Ну ты крутая! Ладно, спокойной ночи, ребенок.
Пять дней пролетели как одно мгновение – оказалось, чтобы
уехать на какое-то время, надо столько всего сделать. Но Тася с мамой все
успели. Сложнее всего было маме договориться об отпуске в такое время.
– Мам, да пошли ты их всех, возьми расчет!
– С ума сошла? Где я потом найду здесь такую работу?
– Мама, не надо здесь, мы же едем в Москву! И твоя
Марго пишет, что найдет работу там…
– Ерунда все это, а где мы жить будем?
– Мамочка, миленькая, я не хочу здесь жить, что меня
тут ждет?
– А что тебя ждет там? Знаешь, какая в Москве
конкуренция буквально во всем? Нет, и не проси.
– Мама, но мы же получили наследство…
– Послушай, скорее всего никакого наследства и нету,
это просто Маргоша решила нам что-то отстегнуть, по доброте душевной. С какой
стати твой дед стал бы вдруг оставлять нам что-то, когда при жизни и знать нас
не хотел?
– Может, он думал о душе?
– Да нет, ерунда, если бы нам что-то и вправду было
завещано, нас известили бы официально, а так… Это доброхотное даяние Маргоши…
– И ты, конечно, от него откажешься?
– Не знаю, смотря в какой форме это будет… Обижать
Марго я не хочу, но и чувствовать себя бедной родственницей-приживалкой тоже не
желаю! Но недельку мы там все же поживем, посмотришь Москву, сходим в театр,
хорошо бы в Большой…
– Выходит, они нам подачку дают? – прищурилась
Таська.
– Я только предполагаю. Вполне возможно, что завещание
было устным, не оформленным официально… а я просто мнительная дура.
– Устным? Так кто же в здравом уме будет отныкивать сам
у себя какой-то куш? Они больные, что ли?
– Дорогая моя, ты слишком много смотришь телевизор, а
там зачастую жизнь кажется куда ужаснее, чем на самом деле. Поверь, хорошие и
порядочные люди еще не перевелись. И добрые тоже.
– Тебя не поймешь. То ты уверяешь, что нам хотят
бросить кость, то все кругом добрые и порядочные…
– Я просто не хочу, чтобы ты ехала туда с какими-то
чрезмерными ожиданиями.
– А как ты думаешь, мам…
– Тася, отвяжись, у меня и так голова кругом идет… –
тихо проговорила мать.
