— Это произойдет во время парламентских слушаний? — спросили ее. — Вы хотите сказать, что сможете назвать имя убийцы Деборы и ее друга?..
: — Имя убийцы — Фред. Воцарилась минутная пауза.
— Его имя Фред, Фредерик Уилсон Чини!
На этот раз заговорил Брюс Чини, лицо которого отливало на телеэкране мертвенной бледностью.
— Фред был не только другом Дебби, — возмущенно возразил он. — Он ведь тоже мертв. Моего сына тоже убили! — Душившие его слезы не дали ему возможности завершить начатую фразу, и он опустил голову, чтобы скрыть свое скорбное лицо.
Я не могла спокойно наблюдать за происходящими на телеэкране дебатами. Совершенно потрясенная, я отвернулась от телевизора.
Стоявшая в дверях Роза, взглянув на меня, укоризненно покачала головой.
Филдинг встал, потянулся и потуже завязал тесемки своего хирургического халата.
— Она мужественно держалась перед всем проклятым миром, — сказал он, выходя из библиотеки.
Наливая себе чашку кофе, я начала осознавать смысл произнесенной Пэт Харви фразы, которая эхом отзывалась в моей голове.
«За молодыми людьми сначала охотились, как за зверями, а затем убивали».
Ее слова звучали так, как будто она цитировала подлинник какого-то документа, и все же мне показалось, что она как-то не совсем уверенно произнесла последнюю фразу: «Каждое федеральное агентство прикрывает своих боссов».
Охота.
«Червонный валет — как рыцарь с кубком. Один из тех, кто считает себя соперником или защитником. Или тот, кто затевает какую-то борьбу», — говорила мне Хильда Озимек.
Рыцарь. Солдат.
Охотник.
Все убийства были тщательно продуманы и методично спланированы. Брюс Филипс и Джуди Роберте исчезли в июне. Их тела обнаружили в середине августа, когда начался охотничий сезон.
Джим Фримэн и Бонни Смит исчезли в июле, а тела их нашлись в первый день открытой охоты на перепелов и фазанов.
Бен Андерсон и Кэролин Беннет пропали в марте, а их трупы нашли только в ноябре, когда была разрешена охота на оленей.
Сьюзен Уилкокс и Майк Мартин исчезли в конце февраля, а тела их обнаружили только в середине мая, с открытием сезона охоты на индюков.
Дебора Харви и Фред Чини пропали накануне Дня труда и были найдены спустя несколько месяцев, когда в лесу появились охотники на зайцев, белок, лис, фазанов и енотов.
Я не придавала достаточно серьезного значения тому, что оказавшиеся на столе моего офиса разложившиеся и превратившиеся почти в скелеты трупы были найдены именно охотниками. Когда кто-либо терялся или пропадал в лесу, вероятнее всего, что только охотник мог набрести на останки пропавших людей. Но время и место нахождения этих трупов должно быть заранее спланировано.
Убийце нужно было, чтобы жертвы хотя и не сразу, но все же нашлись, поэтому он убивал их еще до начала охотничьего сезона. Он заранее знал, что существует очень маленькая вероятность того, что тела будут найдены сразу после убийства. А ко времени, когда трупы обнаружатся, они превратятся в скелеты, а вместе с кожным покровом исчезнут и следы нанесенных им увечий. При предполагаемом изнасиловании также не оставалось никаких следов семенной жидкости. Очень многие важные улики могли быть смыты дождем и развеяны ветром. Может быть, он даже придавал какое-то особенное значение тому, что тела будут найдены охотниками. Возможно, он тоже воображал себя особого рода охотником.
«Охотники выслеживают животных, — размышляла я, сидя днем за рабочим столом городского офиса. — Партизаны, специальные военные агенты и солдаты-наемники могли охотиться за живыми людьми.
В радиусе пятидесяти миль, то есть там, где пропадали, а потом находились мертвыми все пять пар, располагался полигон Ланглей и ряд других военных объектов, включая принадлежащий ЦРУ Вест-Пойнт, скрывавший свое основное предназначение под вывеской военной базы Кэмп Пири. В детективных романах и исследовательских трудах Кэмп Пири называли «фермерским хозяйством». Здесь офицеров обучали военному мастерству — таким маневрам, как просачивание и незаметный уход с позиций и уничтожение противника, ночным парашютным прыжкам с самолета и другим тайным операциям.
Эбби Торнбулл, свернув с дороги не в том месте, въехала на своей машине прямо в ворота Кэмп Пири, а спустя несколько дней к ней наведались агенты ФБР.
Агенты ФБР испытывали маниакальную подозрительность, и я, кажется, догадывалась, почему. А после знакомства с опубликованными в газетах статьями о проведенной Пэт Харви конференции я еще больше в этом убедилась.
Среди множества лежавших на моем столе газет находилась газета «Пост». Особое место в ней отводилось статье репортера Клиффорда Ринга, который долго и нудно старался показать недостатки управляющего и всего персонала Департамента охраны здоровья, труда и занятости. Мистер Ринг коснулся моей персоны один только раз, упомянув о том, что при занимаемой Пэт Харви должности просто неприлично пускать в ход запугивания и угрозы в адрес всех, кто участвовал в расследовании убийства ее дочери. Прочитанная мною статья навела меня на мысль, не является ли мистер Ринг подставным выразителем мнения средств массовой информации или каналом, который будет отражать нужное ему мнение, что само по себе было не так уж и плохо. Но существовало одно обстоятельство, которое я нашла весьма волнующим.
Мое предположение о том, что это выступление миссис Харви будет преподнесено как самое сенсационное разоблачение месяца, не подтвердилось; вместо этого его расценили как показатель колоссальной деградации женщины, на которую всего лишь несколько недель назад смотрели как на возможного кандидата в вице-президенты США. Если бы мне задали вопрос, касающийся пресс-конференции, я бы первая сказала, что обличительная речь Пэт Харви, мягко выражаясь, не продумана и дерзка. Мне также показался странным тот факт, что не наблюдалось никаких серьезных попыток хоть как-то подтвердить выдвинутые обвинения. Репортеры, похоже, вовсе не были настроены эти обвинения комментировать или отделывались какими-то лицемерными отговорками заседающих в правительстве бюрократов, за которыми обычно гоняются журналисты.
Теперь же благодаря средствам массовой информации миссис Харви стала преследуемой жертвой, и ее имя беспощадно склонялось в печати. Нашелся даже редактор, озаглавивший свою статью «Кровожадная». Она стала не только объектом нападок журналистов, но и политической карикатурой. Одно из самых уважаемых должностных лиц Америки получило отставку, ее окрестили «истеричной женщиной, место которой в психиатрической больнице штата Южная Каролина». Недоуменно разводя руками, от нее отвернулись самые преданные союзники, а враги методично и изощренно добивали ее всевозможными нападками, маскируясь под сочувствующих. «Многим понятна причина такой неадекватной реакции Пэт Харви, если принять во внимание ту невосполнимую потерю, которую она понесла, — писал один клеветник, представитель демократической партии, добавляя при этом: — Было бы разумно посмотреть совершенно под другим углом зрения на ее опрометчивый поступок. Ее грозные обвинения являются результатом серьезного расстройства психики». Другой обозреватель писал: «Все происходящее с Пэт Харви является трагическим примером самоуничтожения индивидуальности в результате появившихся у нее проблем личного характера, которые, сломив ее, показали полную неспособность этой женщины преодолевать возникшие трудности».
