– Скарпетта.
– Доктор Маркус, – говорит он тем властным, но достаточно любезным голосом, который подходит для данного случая. У него много голосов и много оттенков.
– Доброе утро. Надеюсь, доктор Филдинг сообщил о результатах повторного вскрытия Джилли Полссон?
– Да, сообщил. И изложил ваше мнение. – Ему нравятся эти слова, «ваше мнение», потому что именно так говорят опытные адвокаты. Как бы ему хотелось увидеть ее реакцию. А вот обвинитель сказал бы «ваше заключение», потому что второй вариант подразумевает оценку опыта и компетентности, а первый есть замаскированное оскорбление. – Скажите, вы знакомы с отчетом эксперта-трасолога?
– Нет.
– Есть кое-что интересное. Поэтому мы и собираемся сегодня, – говорит он голосом, не предвещающим ничего хорошего, о совещании было объявлено еще накануне, но Скарпетта узнает об этом только сейчас. – Жду вас в моем кабинете в половине десятого. – Голубая «импала» сворачивает к соседнему дому. Интересно, кто там живет?
Скарпетта отвечает не сразу, как будто полученное в последнюю минуту приглашение не совсем устраивает ее, но затем все же соглашается.
– Конечно. Буду через полчаса.
– Можно узнать, что вы делали вчера во второй половине дня? Я не видел вас в офисе. – Из голубой «импалы» выходит чернокожая старушка.
– Занималась бумажной работой, звонила… А что, я была вам нужна?
Доктор Маркус наблюдает за голубой «импалой», и у него слегка кружится голова. Великая Скарпетта спрашивает, была ли она нужна ему, как будто работает на него. Так оно и есть. Сейчас она работает на него. Невероятно.
– Нет, сейчас мне от вас ничего не нужно. Увидимся на совещании. – Он с удовольствием – первым! – вешает трубку.
Каблуки старомодных, на шнуровке, коричневых ботинок громко стучат по дубовому полу. Доктор Маркус идет в кухню и ставит второй кофейник. Первый пришлось вылить. Он так разволновался из-за мусорщиков, что забыл про кофе и тот перестоял. Доктор Маркус ставит второй кофейник и возвращается в гостиную – понаблюдать за «шевроле». Чернокожая старуха достает из багажника пакеты с покупками. Должно быть, служанка. Его раздражает, что какая-то чернокожая служанка ездит на такой же машине, что и его мать когда-то. Раньше «шевроле» считался приличным автомобилем. Не все могли позволить себе белую «импалу» с продольной голубой полосой. Он гордился ею. Если бы еще мать не застревала в снегу у подножия холма… Водила она плохо. Вообще-то ее и не следовало бы пускать за руль «импалы», машины, названной в честь африканской антилопы, умеющей далеко прыгать и очень пугливой. Мать нервничала и тогда, когда стояла на своих двоих, а уж тем более за рулем мощного своенравного автомобиля.
Чернокожая служанка неуклюже собирает пакеты и медленно, вперевалку идет от машины к боковой двери, потом возвращается, достает из багажника остальные пакеты и неловко, бедром, закрывает дверцу. Да, когда-то это считалось приличной машиной, размышляет доктор Маркус, глядя в окно. «Импала» служанки выглядит лет на сорок, но она в хорошем состоянии. Когда ему в последний раз попадалась на глаза «импала» шестьдесят третьего или шестьдесят четвертого года? Память молчит. Доктору Маркусу вдруг приходит в голову, что это не случайно, что появление старой «импалы» имеет какое-то особое значение. Но какое? Он возвращается в кухню за кофе. Если задержаться еще минут на двадцать, подчиненные разойдутся, займутся делом и ему не придется ни с кем разговаривать. Ожидание подгоняет пульс. Нервы снова накаляются.
Сначала доктор Маркус списывает учащенный пульс и дрожь в руках на присутствие кофеина в напитке, приготовленном из декофеинизированного кофе, но потом вспоминает, что сделал всего пару глотков. Значит, дело в чем-то другом. Мысль о голубой «импале» у соседнего дома не дает покоя. Настроение портится, волнение нарастает. Лучше бы она не приезжала. И уж тем более не сегодня, в день, когда ему пришлось задержаться из-за мусорщиков. Доктор Маркус идет в гостиную, садится в большое кожаное кресло, откидывается на спинку и пытается расслабиться. Сердце колотится так сильно, что даже рубашка начинает подрагивать на груди. Он делает несколько глубоких вдохов и закрывает глаза.
Он живет здесь четыре месяца и прежде ни разу не видел «импалу». Тонкий голубой руль… голубая панель… подушек безопасности нет… ремни тоже голубые… Доктор Маркус представляет себя в салоне машины, но не той, что стоит у соседнего дома, а другой, белой с голубой продольной полосой. Забытый кофе стынет на столе рядом с креслом. Несколько раз доктор Маркус поднимается и выглядывает в окно. И вот машины уже нет. Он включает сигнализацию, запирает дверь и идет к гаражу. И тут его настигает страшная мысль: что, если никакой «импалы» нет и не было? Что, если она ему только привиделась? Нет, не может быть. Машина была и есть.
Через несколько минут доктор Маркус сворачивает с дорожки, медленно едет по улице и притормаживает напротив дома, возле которого недавно стояла голубая «импала». Он сидит в «вольво», оснащенной всеми современными средствами безопасности, смотрит на пустую дорожку, потом прижимается к тротуару и выходит. Длинное серое пальто, серая шляпа и черные перчатки из свиной кожи немного старомодны, но аккуратны и даже элегантны. Доктор Маркус всегда одевается так в холодную погоду, еще со времен Сент-Луиса, и знает, что выглядит респектабельно.
Дверь открывается после второго звонка.
– Чем могу помочь? – За порогом женщина лет пятидесяти в теннисном костюме и кроссовках. Лицо знакомое. На лице вежливое, но не более того, выражение.
– Я доктор Маркус, – представляется он доброжелательным тоном. – Живу по соседству. А сегодня увидел на вашей дорожке голубую «импалу». – Если женщина скажет, что не знает ни о какой голубой «импале», придется сделать вид, что он ошибся домом.
– А-а, это миссис Уокер. У нее эта машина чуть ли не всю жизнь. Она ее и на новенький «кадиллак» не променяет, – говорит женщина, лицо которой ему смутно знакомо.
– Понятно, – с облегчением произносит доктор Маркус. – Извините, мне просто любопытно. Коллекционирую старые автомобили. – Никакие автомобили, ни старые, ни новые, доктор Маркус не коллекционирует, но ему и ничего не чудится. Слава Богу.
– Ну, эта в вашу коллекцию точно не попадет, – бодро сообщает соседка. – Миссис Уокер в нее прямо-таки влюблена. Мы, наверно, не знакомы, но я знаю, кто вы. Наш новый коронер. Вы ведь вместо той женщины… как ее… нашей знаменитости. Я была просто в шоке, когда она уехала. Так жаль. А что с ней, вы не знаете? Ну вот, заставляю вас стоять на холоде. Такая рассеянная… Не желаете ли пройти? А еще она была симпатичная. Как же ее звали…
– Мне нужно идти, – говорит доктор Маркус уже другим голосом, сдержанным и нелюбезным. – Не хочу опаздывать на встречу с губернатором. – Ложь дается ему легко.
Глава 25
На бледно-сером небе – тусклое солнце. Свет чахлый и холодный. Скарпетта идет через автомобильную площадку; полы длинного темного пальто вьются у ног. Парковочное место номер один, зарезервированное за главным судмедэкспертом, пустует – доктор Маркус еще не приехал. Как всегда, опаздывает. Скарпетту это злит. Она прибавляет шагу и поворачивает к передней двери.
