– Нет. Он винит тебя.
– Но почему? Это же какой-то бред! Что я ему сделала?
– Пока сказать не могу. Ясно только, что ты каким-то образом вписываешься в этот бред. Он стремится наказать тебя. Возможно, поэтому и напал на Генри. Чтобы через нее наказать тебя. Мы не знаем, что происходит у него в голове. У него своя логика, не такая, как у нас. Им руководит не расчет, а импульс. Паранойя. Это все, что я могу пока сказать. – Бентон останавливается. – Ну вот.
Снежинки уже вьются вокруг них. Люси снимает очки. Порыв ветра налетает на тополя, темной грядой вытянувшиеся на фоне белых гор. Буран налетает внезапно, швыряя в лицо мелкие сухие и жесткие крупинки, и ветер пытается столкнуть Люси и Бентона с замерзшей дороги.
Глава 50
Снег лежит горками на лапах черных елей и в развилках тополей. Комната Люси на третьем этаже, но окно открыто, и она слышит, как кто-то идет по запорошенной дорожке внизу. Отель «Сент-Реджис», вытянутое здание из красного кирпича, напоминает дракона, притаившегося у склона горы Аякс. Кабинки подъемника еще дремлют в столь ранний час, но люди уже проснулись.
Солнце прячется за горами, и рассвет – это крадущаяся беззвучно, если не считать хруста снега под ногами отправившихся на утреннюю прогулку лыжников да урчания автобусов, голубовато-серая тень.
Накануне, после сумасшедшего спуска по дороге Марон-Крик, Бентон и Люси сели каждый в свою машину и отправились каждый по своему маршруту. Он, конечно, не хотел, чтобы она приезжала в Аспен или чтобы Генри оказалась здесь, но жизнь есть жизнь, и она приносит с собой незнакомое и странное, сюрпризы и огорчения. Генри здесь. Теперь и Люси здесь. Бентон сказал, что у него она остановиться не может. Это понятно. Он не хочет, чтобы ее приезд помешал тому, чем он занимается с Генри, хотя прогресс, судя по всему, невелик. Но сегодня Люси повидается с Генри в удобное для последней время. Прошло уже две недели; чувство вины и оставшиеся без ответа вопросы гнетут ее невыносимым бременем. Какой бы ни была Генри, Люси должна понять это сама.
Сумерки тают, и все сделанное и сказанное Бентоном проступает с очевидной ясностью. Для начала он провел Люси через горный перевал, где не разболтаешься и где злость и страх уходят вместе с силами, а потом отправил спать. Она не ребенок, хотя Бентон иногда и обращается с ней как с ребенком, и понимает, что он заботится о ней. Так было всегда, даже тогда, когда она ненавидела его.
Люси достает из сумки лыжные брюки, свитер, шелковое белье и носки и раскладывает все на кровати, рядом с девятимиллиметровым «глоком», магазин которого вмещает семнадцать патронов. Она всегда берет его, когда предполагает, что стрелять придется в здании. Легкость и скорострельность – вот что главное в такой ситуации. Не палить же в отеле из «кольта» или винтовки! Что она скажет Генри и как поведет себя, когда ее увидит, Люси еще не знает.
Не жди ничего хорошего. Не надейся, что она будет счастлива тебя видеть или даже просто вежлива и внимательна. Люси садится на кровать, стягивает брюки, стаскивает через голову футболку. Потом подходит к зеркалу, смотрит на себя и убеждается, что возраст и земное притяжение пока еще не взяли над ней верх. Так и должно быть, ведь ей нет еще и тридцати.
Тело мускулистое и поджарое, но не мальчишеское, так что физическое состояние не дает повода для беспокойства. И все же, рассматривая свое отражение, Люси испытывает странное чувство, как будто тело и то, что в нем, не совсем одно и то же, и сколько бы раз она ни занималась любовью, ей не дано узнать, каково оно для другого и что ощущает ее любовница, когда ласкает его. Люси хотелось бы это знать, и она рада, что не знает.
«Ты нормально выглядишь, – говорит она себе, – отходя от зеркала и направляясь в душ. Тем более что сегодня то, как ты выглядишь, совершенно не важно. Ты ведь не собираешься ни с кем ласкаться. Ни сегодня, ни завтра».
– Боже, что я делаю? – бормочет Люси. Горячая вода бьет о мрамор, и брызги летят на стеклянную дверь. Что я наделала, Руди? Что я наделала? Пожалуйста, не уходи, не оставляй меня. Обещаю, я стану другой.
Полжизни Люси проплакала в душе. Она попала в Квонтико еще девчонкой, потому что у нее была влиятельная тетя, и, попав туда, где ей нельзя было находиться, она спала в общежитии, стреляла из пистолета и бегала кроссы с агентами, которые никогда не паниковали и не плакали. По крайней мере при ней. Тогда увиденное произвело на нее сильное, даже неизгладимое впечатление. Тогда Люси поверила в мифы, потому что была молода и доверчива. Сейчас она другая и уже не верит в мифы, но что-то осталось, и это что-то уже не исправишь. Если она плачет, а это бывает редко, то плачет одна. Если ей больно, она не подает виду.
Уже почти закончив одеваться, Люси ловит себя на том, что в комнате с самого утра непривычно тихо. Послав в свой адрес проклятие, она лезет рукой в карман лыжной куртки и находит сотовый. Он, конечно, разрядился. Прошлым вечером, усталая и несчастная, Люси не вспомнила о телефоне и оставила его в кармане. Обычно с ней такого не случается. Руди не знает, где она. И тетя не знает. Никто не знает, каким она воспользовалась именем, так что даже если кто-то и позвонит в отель «Сент-Реджис», спросить ему будет некого. Кто она и где, ведомо только Бентону. То, что она поступила так с Руди, не укладывается в голове. Прежде всего это непрофессионально. Руди будет рвать и метать. И надо же такому случиться в самый неподходящий момент. А если он уйдет? Никому из тех, с кем Люси работает, она не доверяет так, как ему. Найдя зарядное устройство, Люси включает телефон и обнаруживает одиннадцать сообщений, причем большая часть поступила после шести утра. И почти все от него.
– Я уж думал, тебя стерли с лица земли, – говорит Руди. – Третий час пытаюсь дозвониться. Чем ты так занята? С каких это пор перестала отвечать на звонки? Только не говори, что телефон не работает. Не поверю. Этот работает везде. К тому же я и по радио пытался с тобой связаться. Ты что же, все отключила?
– Успокойся, Руди. У меня просто разрядилась батарейка. Без нее, как тебе известно, не работает ничего. Извини.
– А почему ты не подзарядила, когда…
– Я же сказала, Руди. Извини.
– Ладно. У нас тут кое-что есть. Будет лучше, если ты вернешься как можно скорее.
– Что случилось? – Люси садится на пол рядом с розеткой, в которую воткнут зарядник.
– К сожалению, ты не единственная, кто получил от него посылочку. Поуг подбросил химическую бомбу в ящик какой-то женщине. Ей в отличие от тебя не повезло.
– Господи…
– Она работает официанткой в одном паршивом баре в Голливуде. Через дорогу от бара заправочная станция «Шелл». И знаешь что? Напитки там продают в больших стаканах с Котом в сапогах. Женщина прилично обгорела, но поправится. Похоже, он бывал в этом баре. Называется «Другой путь». Не слышала?
– Нет, – шепчет Люси, думая об обгоревшей официантке.
– В общем, мы сейчас проверяем весь район. Я отправил несколько человек. Не новичков. Эти пока еще не самые сообразительные.
