— Подойдите сюда, — зовет она Эда. — Посмотрите и скажите, он это или нет.
— А…
— Посмотрите.
Эд пролезает к телу, бросает один только взгляд и устремляется прочь, ломая зеленую изгородь.
— Господи… нет, нет… о Господи!
— Он? — спрашивает Скарпетта, и швейцар кивает. В голове бьется беспокойная мысль — она только что делала искусственное дыхание рот в рот. Без всякой защиты. — Где вы находились перед тем, как он позвонил насчет «порша»?
— Сидел у себя за столом.
Эд напуган, глаза бегают. Он вспотел, облизывает губы, откашливается.
— Кто-нибудь входил в здание примерно в это время или, может быть, чуть раньше звонка?
Вой полицейских сирен стихает, красные и синие вспышки пульсируют теперь на бледном лице Эда.
— Нет, — отвечает он. — В здание никто, кроме нескольких жильцов, не входил.
Стук дверей, треск раций, урчание дизелей. Полицейские и фельдшеры выходят из машин.
— На столе ваш бумажник, — говорит Скарпетта швейцару. — Вы, наверное, достали его, когда зазвонил телефон. Я права? — Она поворачивается к детективу в штатском. — Вон там. — Кивает в сторону кустов. — Упал вон оттуда. — Показывает рукой на освещенное окно.
— Вы тот новый медэксперт. — Детектив смотрит на нее, словно ждет подтверждения.
— Да.
— Вы констатировали смерть?
— Это дело коронера.
Детектив идет к кустам, а Скарпетта добавляет, что мужчина — похоже, Джанни Лупано — мертв.
— Никуда не уходите, мне понадобятся ваши показания, — бросает полицейский через плечо.
Снова шуршат кусты.
— Не понимаю, при чем тут мой бумажник, — бормочет Эд.
Скарпетта отступает, давая пройти санитарам с каталкой. Зеленая изгородь вынуждает их свернуть за угол и идти в обход.
— Ваш бумажник лежит на столе. И дверь открыта. Вы всегда ее так оставляете? — спрашивает она Эда.
— Может, войдем и поговорим?
— Сначала расскажем все следователю, а потом можно и поговорить.
Кто-то спешит к ним по тротуару. Женщина в домашнем халате. В фигуре что-то знакомое. Так и есть — Роза. Скарпетта делает шаг ей навстречу.
— Не ходи туда.
— Можно подумать, я чего-то еще не видела. — Роза смотрит вверх, на освещенное окно. — Так он там жил, да?
— Кто?
— А чего ты ожидала после случившегося? — Роза кашляет, переводит дыхание. — Что ему оставалось?
— Вопрос во времени.
— Может быть, из-за Лидии Уэбстер. В новостях только о ней и говорят. Мы-то с тобой знаем, что она мертва.
Скарпетта только слушает и удивляется. Почему Роза решила, что случившееся с Лидией Уэбстер должно как-то отразиться на Джанни Лупано? И откуда ей знать, что он мертв?
— Он показался мне таким самоуверенным, когда мы встретились.
Роза переводит взгляд на темные кусты под окном.
— Я и не знала, что вы знакомы.
— Виделись только раз. Я бы и не узнала, кто он такой, если бы Эд не подсказал. Они разговаривали в холле, а я проходила мимо. Это уже давно было. Я приняла его за рабочего. Мне бы и в голову не пришло, что это тренер Дрю Мартин.
Скарпетта поворачивается — неподалеку Эд разговаривает с детективом. Санитары уже закатывают носилки в «скорую помощь». Полицейские ищут что-то на земле, подсвечивая фонариками.
— Другой такой, как Дрю Мартин, уже не будет — такое раз в жизни случается, — продолжает Роза. — И что ему оставалось? Наверное, ничего. А когда у людей ничего не остается, они умирают. Я их не виню.
— Идем. Тебе не стоит дышать сырым воздухом. Идем, я тебя провожу, — говорит Скарпетта.
Обогнув угол, они едва не сталкиваются с Генри Холлингсом. Тот спускается по ступенькам и, не заметив их, поворачивает в сторону Ист-Бей-стрит и скрывается в темноте.
— Он пришел сюда даже раньше полиции? — удивляется Скарпетта.
— Живет неподалеку, в пяти минутах, — объясняет Роза. — У него дом на Бэттери.
Скарпетта смотрит вслед Холлингсу. На горизонте бухты два освещенных корабля напоминают громадные желтые конструкции «Лего». Небо расчищается, уже появились звезды. Скарпетта не говорит Розе о том, что думает: коронер округа Чарльстон только что прошел мимо выбросившегося из окна человека и даже не посмотрел в его сторону. Не сделал ничего, что обязан был сделать. Она входит в лифт вместе с Розой, которая силится не показать виду, что не хочет видеть у себя гостей.
— Я в порядке, — говорит она, придерживая двери. Лифт стоит. — Сейчас лягу. Думаю, с тобой тут хотят поговорить.
— Это не мое дело.
— Люди всегда хотят поговорить с тобой.
— После того, как я доставлю тебя домой.
— Может быть, он увидел тебя и решил, что ты обо всем позаботишься. — Двери открываются, и Скарпетта нажимает кнопку.
— Ты имеешь в виду коронера? — Странно напоминать, что должностное лицо только что и без всяких объяснений уклонилось от исполнения своих обязанностей.
Роза запыхалась и не отвечает, а когда они, пройдя по коридору, останавливаются у ее дверей, не спешит входить, но похлопывает Скарпетту по руке.
— Открывай, и я пойду.
Роза достает ключ, однако по-прежнему не торопится попасть домой.
— Входи, — говорит Скарпетта.
Роза не входит. Одна мнется, другая упрямится. Наконец Скарпетта забирает у нее ключ и отпирает дверь.
У окна с видом на бухту два стула. Между ними столик. На столике два бокала и вазочка с орехами. Скарпетта, не дожидаясь приглашения, проходит в комнату.
— Мужчина, с которым ты встречаешься, — Генри Холлингс. — Она закрывает дверь, поворачивается и смотрит Розе в глаза. — Вот почему он так поспешно скрылся. Ему позвонили из полиции насчет Лупано, он рассказал тебе и ушел, чтобы никто знал, что он был здесь.
Она выглядывает в окно, словно его еще можно увидеть на улице. Смотрит вниз. Окно Розы недалеко от окон Лупано.
— Он человек публичный, приходится осторожничать. — Роза устало опускается на диван. — Никакого романа у нас нет. Его жена умерла.
— Поэтому он скрытничает? — Скарпетта садится рядом. — Извини, но объяснение неубедительное.
— Он защищает меня.
Глубокий вздох.
— От чего?
— Если станет известно, что коронер встречается с твоей секретаршей, пойдут слухи. И уж конечно, это попадет в новости.
— Понимаю.
— Не понимаешь.
— Что хорошо тебе, хорошо и мне.
