Книга Обстоятельства гибели, страница 17. Автор книги Патрисия Корнуэлл

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Обстоятельства гибели»

Cтраница 17

— Роботов нужно использовать в мирных целях, для наблюдения, транспортировки.

— Это ты так считаешь, но согласны с тобой далеко не все.

— Роботы не должны принимать решения о вопросах жизни и смерти. Как и автопилот не должен решать, стоит ли нам проходить через эти тучи.

— Автопилот вполне мог бы принять такое решение, если бы вертолет имел сенсоры влажности и температуры. А если добавить еще силовые преобразователи, то и летал бы он сам по себе, как перышко. Еще немного сенсоров, и я тебе уже не понадоблюсь. Забирайся в кабину, садись и нажимай кнопку. Как в «Джетсонах» [16] . Звучит безумно, но чем безумнее, тем больше шансов на успех. Спроси в АПИ. Ты хотя бы представляешь, сколько денег АПИ инвестировало в Кембридж?

Люси опускает ручку управления. Мы теряем высоту и скорость, а из темноты накатывает очередной грозовой фронт.

— Кроме того, что вложило в ЦСЭ.

Настроение у Люси изменилось, даже лицо стало другим, и она больше не старается скрывать свое состояние. Я знаю это ее настроение. Слишком хорошо знаю. В последнее время она в нем пребывала редко, но приметы распознаются легко, как симптомы на время отступившей болезни.

— Компьютеры, робототехника, синтетическая биология, нанотехнологии — чем несуразнее идея, тем лучше. Такого понятия, как «сумасшедший ученый», теперь уже не существует. Можно выдать самое невероятное изобретение, а потом узнать, что оно уже используется где-то, что твоя новость уже устарела.

— Значит, ты предполагаешь, что мужчина, умерший в Нортон’с-Вудс, связан с АПИ.

— В каком-то качестве — да, связан. Прямо или косвенно — не знаю, — отвечает Люси. — РЭБП больше не используется ни в военной, ни в каких других областях. Но лет восемь или десять назад, когда начались разговоры о «звездных войнах», АПИ открыло финансирование разработок по робототехнике, биотехнологиям и компьютерному конструированию для применения в военных и разведывательных целях. И в нашей области тоже, во всем, что касается мертвых или погибших в бою.

Именно АПИ финансировало исследования и разработку технологии «радпат», которой мы пользовались, проводя сеансы виртуальной аутопсии в Довере и теперь в ЦСЭ. АПИ оплатило и мою стажировку, растянувшуюся с четырех до шести месяцев.

— Значительная часть грантов на проведение научно-исследовательских работ направляется в лаборатории, расположенные в районе Кембриджа, в Гарвард и МТИ. Помнишь, когда все стало ориентироваться на войну?

Теперь уже не просто вспомнить время, когда было не так. Война стала нашей национальной индустрией, как некогда автомобили, сталь и железные дороги. Мы живем в опасном мире, и я не верю, что ситуация когда-нибудь изменится.

— Кому-то в голову пришла замечательная идея использовать роботов вроде РЭБПа в районе боевых действий для эвакуации убитых и раненых, чтобы не рисковать жизнью их товарищей, помнишь? — говорит Люси.

Эта идея была не столько блестящей, сколько неудачной. В высшей степени неразумной, как я считала тогда и считаю до сих пор. Она-то и развела нас с Бриггсом по разные стороны баррикад. Конечно, он ни за что не признается, что это я спасла его от совершения большой ошибки, которая могла бы сильно подпортить его репутацию.

— Ее всесторонне изучили и благополучно отложили до лучших времен, — добавляет Люси.

Отложили только лишь потому, что ее практическое осуществление предполагало бы, что именно роботу надлежало бы решать судьбу человека, определять, ранен он или уже мертв.

— Министерству обороны крепко досталось тогда за этот проект. Многие сочли его жестоким и бесчеловечным.

Досталось министерству вполне заслуженно. Солдаты не должны умирать в стальных лапах механического существа, вытаскивающего их с поля боя, из подбитой машины или из-под развалин обрушившегося здания.

— Я к тому веду, что более ранние поколения этой технологии были похоронены самим министерством, отправлены на склады металлолома или растащены по частям. И тем не менее парень, который лежит сейчас в твоем холодильнике, имел у себя дома такую вот игрушку. Где он ее раздобыл? Очевидно, у него были какие-то связи. Дальше. На кофейном столике лежала чертежная бумага. Следовательно, он изобретатель, разработчик, инженер, что-то в этом роде, и так или иначе причастен к секретным проектам, требующим высокой степени допуска. При этом он сам — человек штатский.

— Почему ты так уверена, что он штатский?

— Уверена. У него нет никакой специальной подготовки, нет опыта, и он точно не правительственный агент и не военный разведчик, иначе не разгуливал бы, слушая музыку и вооруженный дорогим пистолетом со спиленным серийным номером и, скорее всего, купленным на улице. Профессионал имел бы при себе что-то такое, чей путь невозможно проследить, что-то, чем пользуешься один раз и выбрасываешь…

— А оружие еще не отследили? — уточняю я.

— Насколько мне известно, нет, и это, конечно, смешно. Он ведь не какой-то нелегал и не жил под чужим именем. Лично я думаю, что он боится. — Люси говорит это так, словно констатирует истину. — То есть боялся, — поправляется она. — Кто-то держал его под наблюдением — по крайней мере, я так полагаю, — и вот теперь он мертв. Это не совпадение. И я предлагаю тебе быть крайне осторожной в разговоре с Марино.

— Он иногда сильно ошибается в суждениях, но укокошить меня пока не пытался.

— А еще он не перегружен интеллектом, как ты, и его соображения хватает ровно настолько, чтобы не обсуждать дела со своими приятелями в боулинге и не трепаться с репортерами. Зато он полностью доверяет таким, как Бриггс, потому что испытывает священный трепет перед военной формой. — Такой встревоженной и хмурой я не видела племянницу уже давно. — В подобных случаях тебе следует говорить с Бентоном или со мной.

— Ты уже рассказала ему то, что сейчас рассказала мне?

— Будет лучше, если про РЭБП объяснишь Марино ты, потому что сам он понять это не сможет. Его ведь не было рядом, когда ты изучала эту тему в Пентагоне. Ты расскажешь ему, и мы все сможем об этом поговорить. Ты, он, я — и этого достаточно, по крайней мере пока, потому что ты не знаешь, кто есть кто, а нам позарез нужно выстроить все факты и понять, кто с нами и кто против нас.

— Если я не могу доверять Марино в таком деле или, если уж на то пошло, в любом другом, то зачем он вообще мне нужен? — Я оправдываюсь и поэтому резка, ведь Марино был идеей Люси.

Это она предложила взять его в ЦСЭ шефом оперативных расследований и сама же с ним договорилась, хотя, по правде сказать, особенно стараться и не пришлось. Марино никогда в этом не признается, но жить там, где нет меня, он не хочет. Как только стало известно, что я перебираюсь в Кембридж, ему вдруг разонравилась служба в нью-йоркской полиции. Он разочаровался в помощнике окружного прокурора Джейми Бергер, к офису которой был приписан. Мало того, у него обострилась старая вражда с домовладельцем в Бронксе. Начались жалобы на нью-йоркские налоги, которые он безропотно платил уже несколько лет. Как можно жить в городе, где негде прокатиться на мотоцикле и некуда поставить грузовичок, вопрошал Марино, хотя ни первого, ни второго у него тогда не было. В общем, ему ничего не оставалось, как переехать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация