Доктор Лльюэллин неверно истолковал практически все детали убийства Мэри-Энн Николс. Но он старался сделать все, что было в его силах в тот период времени. Интересно представить, как то же самое преступление расследовалось бы сегодня. Я перенесла место действия в Виргинию не только потому, что я сама там работала, но и потому, что этот штат обладает самой лучшей системой судебной медицины во всей Америке.
В Виргинии каждый полицейский участок имеет собственного судебного патологоанатома, специализирующегося исключительно на судебной медицине. Эти доктора проходят подготовку в течение десяти лет после окончания медицинского института, не говоря уже о трех дополнительных годах обучения, если судебный патологоанатом хочет получить юридическую степень. Судебный патологоанатом производит вскрытие, но на место преступления вызывают медэксперта — врача любой специальности, сотрудничающего с полицией и патологоанатомом на условиях частичной занятости. Медэксперта вызывают во всех случаях внезапной, неожиданной или насильственной смерти.
Если бы доктор Рис Ральф Лльюэллин жил в Виргинии, он бы имел частную практику и периодически выполнял обязанности медэксперта в одном из четырех участков в зависимости от места жительства. Если бы Мэри-Энн Николс была убита сегодня, местная полиция вызвала бы на место преступления доктора Лльюэллина. Место преступления огородили бы и укрыли от глаз посторонних и от воздействия непогоды. При необходимости полиция натянула бы тент, установила ограждения, освещение и сигнальные огни. Полисмены регулировали бы движение и отгоняли любопытных.
Доктор Лльюэллин использовал бы чистый химический термометр. Он ввел бы его в задний проход жертвы (если бы, конечно, анус не был травмирован) и измерил бы температуру тела. Затем он измерил бы температуру окружающего воздуха. Быстро проведенные вычисления позволили бы точно определить время смерти Мэри-Энн, потому что в относительно нормальных условиях и при температуре воздуха около двадцати градусов тело остывает на полтора градуса по Фаренгейту в час в течение первых двенадцати часов. Затем доктор Лльюэллин установил бы степень трупного окоченения и определил скопления крови. Он бы осторожно произвел внешний осмотр тела, а также всего, что находится вокруг тела и под ним. Он бы сделал фотографии и собрал все вещественные улики, найденные на теле, которые могли бы быть утеряны или испорчены при транспортировке. Он бы задал полиции множество вопросов и зафиксировал бы ответы. Затем он отправил бы тело в судебную лабораторию или в морг, где квалифицированный патологоанатом произвел бы вскрытие. Все собранные вещественные доказательства и фотографии были бы переданы детективам или криминалистам.
В принципе такая процедура мало чем отличается от расследования убийства в современной Англии, за исключением того, что результаты обследования места убийства и тела жертвы предоставляются коронеру. Коронер и присяжные анализируют информацию и показания свидетелей для того, чтобы определить, была ли смерть естественной, случайной, убийством или самоубийством. В Виргинии причина смерти определяется только патологоанатомом, производящим вскрытие. В Англии это решение выносят присяжные. Здесь не исключена вероятность ошибки, если большинство из них незнакомы с медико-юридической стороной дела.
Однако присяжные могут пойти дальше, чем патологоанатом, и довести дело о «непреднамеренном» убийстве до суда. Я вспоминаю один случай из собственной практики. Утонула женщина, и ее муж должен был получить крупную сумму от страховой компании. В задачу медэксперта не входит делать выводы и высказывать собственное мнение. А присяжные имеют такое право. Они могли посовещаться и решить, что женщина была убита алчным мужем, а затем отправить дело в суд.
Американская система расследования смерти была заимствована из Англии. Но по прошествии многих лет отдельные штаты, графства и города постепенно отказались от коронеров, поскольку те не имели медицинского образования, но были наделены правом решать, как умер человек и есть ли основание подозревать преступление. Когда я работала в офисе главного медэксперта в Ричмонде, то полагала, что подобная система существует и во всех остальных штатах. Однако это оказалось совсем не так. В других штатах коронерами были директора похоронных бюро, из-за чего в лучшем случае возникает конфликт интересов. В худшем это противоречит интересам дела, поскольку люди, занимающиеся расследованием, некомпетентны и стремятся выкачать побольше денег из несчастных родственников жертвы.
В США никогда не существовало национального стандарта процедуры расследования смерти. Даже сейчас мы очень далеки от этого. В некоторых городах и штатах по-прежнему существуют выборные коронеры, которые выезжают на место, но не выполняют вскрытия, поскольку не являются ни патологоанатомами, ни врачами. Существуют отделы, в частности в Лос-Анджелесе, где коронером называют главного медэксперта, несмотря на то что его никто не выбирал и он является патологоанатомом.
Есть штаты, где в одних городах есть коронеры, а в других медэксперты. В некоторых городах нет никого, и местное руководство платит небольшое жалованье так называемому «разъездному патологоанатому». Этот специалист приезжает в случае необходимости и разбирается с проблемой, как правило, в совершенно неподходящем для этого месте, например, в похоронном бюро. Хуже всего, как я помню, обстановка в Пенсильвании. Вскрытие производится в больничном морге, который используется как временное хранилище тел мертворожденных младенцев и ампутированных частей тел.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
КРИКИ
Английская система расследования смерти уходит своими корнями на восемьсот лет назад, в годы правления короля Ричарда I. Тогда было установлено, что в каждом графстве королевства его величества должен быть офицер, который должен гарантировать обеспечение «интересов короны». Этих людей назвали «краунерами», а затем стали называть «коронерами».
Коронеры избирались собственниками, проживающими в графстве. Коронеры были рыцарями. Они должны были иметь хорошее происхождение и обладать финансовой независимостью, которая позволила бы им сохранить объективность и честность при сборе налогов, причитающихся короне. Внезапная смерть являлась источником дохода короля, если обнаруживалось, что она произошла в результате убийства или самоубийства или даже неадекватных действий со стороны человека, обнаружившего мертвое тело, в частности, если он предпочел сделать вид, что вообще ничего не заметил.
Человеческая природа заставляет нас в ужасе поднимать крик, если мы видим мертвое тело, но в Средневековье не поступить подобным образом было даже опасно, поскольку такое поведение могло повлечь за собой наказание и финансовый штраф. Когда человек умирал неожиданно, коронера следовало известить немедленно. Он прибывал на место так быстро, как только мог, и собирал присяжных для первичного расследования причин смерти. Страшно даже подумать, сколько смертей было сочтено результатом преступления, несмотря на то, что умерший просто подавился бараниной, перенес инсульт или умер в раннем возрасте от болезни сердца или аневризмы. Самоубийства и убийства считались грехом, направленным против бога и короля. Если человек лишал себя жизни или это за него делал кто-то другой, коронер и присяжные находили злой умысел со стороны умершего или убийцы, и тогда все имущество скончавшегося переходило в распоряжение короны. Таким образом, положение коронера было довольно сложным, поскольку он мог повернуть дело любым образом в зависимости от того, сколько осядет в его карманах.
