—Представить не могу почему, — вежливо сказала Роз, изумленно разглядывая кабинет.
Здесь не было ни кусочка свободной поверхности, пахло сигарным дымом, а на подоконнике из щербатого горшка торчала засыхающая диффенбахия.
—Одну минуту.
Карнейги расчистил для гостьи стул, бесцеремонно смахнув на пол все, что там громоздилось, и выскочил из кабинета. Роз заметила среди завалов на письменном столе недоеденный сандвич и стакан, может, и с чаем... Она выгнула шею, чтобы взглянуть на монитор, но, к ее разочарованию, был включен режим сохранения. Правда, заставка сама по себе оказалась весьма интересной: несколько мультяшных фигурок играли в баскетбол.
—Надеюсь, чай сойдет, — объявил вернувшийся хозяин.
—Да, прекрасно, благодарю вас. — Роз взяла стакан, надеясь, что в последние десять лет его хоть пару раз мыли. — Доктор Карнейги, вы убиваете это растение.
—Какое растение?
—Диффенбахию на окне.
—Да? Надо же, а я и не знал, что у меня есть растение. — Он озадаченно уставился на подоконник. — Интересно, откуда оно взялось? По-моему, оно не очень здоровое, вы согласны?
Доктор Карнейги схватил горшок и, к ужасу Роз, чуть не швырнул в переполненную мусорную корзину рядом с письменным столом.
—Бога ради, не выбрасывайте его. Вы бы похоронили свою кошку живьем?
—У меня нет кошки.
—Просто отдайте диффенбахию мне. — Роз встала и выхватила из его рук горшок. — Она умирает от жары и жажды, и земля твердая, как камень. Я позабочусь о ней. — Роз поставила горшок рядом со своим стулом и снова села с довольно сердитым видом, резко скрестив ноги. — Доктор Карнейги...
—Митч. Если вы забираете мое растение, то должны называть меня Митч.
—Я объяснила по телефону, что заключить договор на тщательное генеалогическое исследование моей семьи с акцентом на сбор информации об определенной персоне.
«Деловая дамочка», — подумал он, усаживаясь за письменный стол.
—А я ответил вам, что берусь за генеалогию частных лиц только в том случае, если вижу в семейной истории что-то интересное. Я, как уже сказал, в настоящее время занят книгой и не располагаю временем, достаточным для исследования и составления отчета.
—Вы не назвали свои расценки.
—Пятьдесят долларов в час плюс расходы.
—Это адвокатские расценки, — сказала Роз, стараясь скрыть удивление.
—Составление типичного фамильного древа у специалиста много времени не занимает. В большинстве случаев часов сорок, в зависимости от того, как глубоко вы хотите копнуть. Если задание более сложное, можно — когда будет использовано это время — договориться о фиксированном вознаграждении. Однако, как я сказал...
—Не думаю, что вам придется углубиться больше, чем на столетие.
—Крохи в нашем деле. Если вас интересует всего столетие, вы вполне могли бы справиться сами. Я с радостью дам вам полезные советы. Бесплатно.
—Мне нужен специалист, а вы, как меня уверяли, хороший специалист. Я готова к переговорам, и, поскольку вы выкроили время из своего плотного графика на разговор со мной, думаю, вам следует выслушать меня, прежде чем выставить за дверь.
«Деловая дамочка, — снова подумал он. — И с характером».
—Я вовсе не собирался... выставлять вас за дверь. Разумеется, я вас выслушаю. Если вы не спешите с расследованием и отчетом, вероятно, я смогу помочь вам через несколько недель. — Под внимательным взглядом Роз Митчелл Карнейги зарылся в груды бумаг на столе, под столом... — Минуточку... Куда, черт подери, он подевался? — Наконец он откопал большой блокнот с желтыми линованными листами и шариковую ручку. — Итак, Розалинд, верно?
На ее губах мелькнула улыбка.
—Меня назвали в честь Розалинд Расселл
[36]
. Отец ее обожал.
Митчелл записал имя на верхней строчке первой страницы блокнота.
—Вы упомянули о столетии. Рискну предположить, что в такой семье, как ваша, хранятся дневники, документы и устные истории, охватывающие этот период.
—Логичное предположение. Архив действительно довольно большой, но кое-какие факты наводят на мысль о том, что некоторая часть устной истории либо некорректна, либо неполна. Однако я охотно предоставлю в ваше распоряжение все, что у меня есть. Мы уже многое прояснили.
—Мы?..
—Я и мои домочадцы.
—Итак, вы ищете информацию о каком-то определенном предке.
—Я не знаю, входит ли эта женщина в число наших предков, но уверена, что она имела непосредственное отношение к семье. И я не сомневаюсь в том, что она умерла в доме.
—У вас есть свидетельство о ее смерти?
—Нет.
Делая пометки в блокноте, Митчелл свободной рукой поправил очки.
—Где ее могила?
—Не знаю. Собственно, речь идет о призраке.
Митчелл вскинул голову и, недоуменно моргая, уставился на Роз. Она безмятежно улыбнулась.
—Человек, изучающий семейные предания, не верит в привидения?
—Я никогда ни с одним не встречался.
—Встретитесь, если возьметесь за эту работу. Доктор Карнейги, сколько вы возьмете за то, чтобы идентифицировать наше семейное привидение и разузнать его историю?
Митчелл откинулся на спинку стула, постучал ручкой по подбородку.
—Вы не шутите?
—Я никогда не стала бы шутить за пятьдесят долларов в час плюс расходы. Если я пойду вам навстречу и подпишу отказ от прав, клянусь, вы напишете очень интересную книгу о фамильном привидении Харперов.
—Даже не сомневаюсь.
—Есть и другой вариант. Мне кажется, что вы могли бы считать мое задание чем-то вроде научного исследования. И, может, тогда я должна буду предъявить счет вам.
Митчелл широко улыбнулся.
—Прежде чем активно заняться новым проектом, я должен закончить эту книгу. Несмотря на факты, свидетельствующие об обратном, я всегда заканчиваю то, что начал.
—Тогда почему у вас не вымыта посуда?
—Я же просил, чтобы вы не смотрели! Теперь о деле. Во-первых, по моему мнению, шансы на то, что в вашем доме обитает настоящее привидение, примерно... ну... один к двадцати миллионам.
—Я без колебаний поставлю доллар, если вы рискнете двадцатью миллионами.
—Во-вторых, — невозмутимо продолжал профессор, — если я за это возьмусь, то потребую доступ ко всем семейным документам... личным семейным документам, и вы оформите мне письменное согласие на работу по вашему делу в государственных и прочих архивах.
—Разумеется.
