– Нет-нет… Все нормально со мной. Просто не люблю этих разговоров про женскую судьбу – удачлива ли, не удачлива. И вообще – что значит удачлива? Надо сидеть на печи и ждать, когда к тебе эта удача сама придет, что ли? В лице прекрасного принца, который все проблемы с печью решит? Нет-нет, я подобных взглядов на женскую судьбу совсем не разделяю. Нормальная женщина и сама в состоянии устроить себе и удачу, и судьбу, и фортуну. Были бы способности и желание. А главное – отсутствие непреодолимых барьеров. Тогда и принца никакого ждать не надо! Ну, то есть… С определенной целью, чтоб с печи снял…
Соня вдруг поймала взгляд Марка – задумчивый, чуть насмешливый. И чуточку, как ей показалось, обеспокоенный ее рассуждениями. Нет, а чего беспокоиться-то? И вообще – почему она должна ему поддакивать?
– Что ж, понятно, понятно… Значит, ты, Сонечка, вышла из феминистских рядов?..
– Нет, вовсе нет. Еще чего не хватало!
– Ну, слава богу!.. А то уж я грешным делом подумал… А относительно удачи и фортуны в женской судьбе я тебе вот что скажу, Сонечка: никогда не надо делать поспешных выводов! Жизнь – штука коварная. А судьба – она и есть судьба, несет человека по мутной реке, как щепку. Сегодня ты, может, одних взглядов придерживаешься, а завтра, глядишь… Ну, попробуй же мясо, остынет! Оцени мои старания!
Марк подошел, опять сел перед ней на корточки, в руках – тарелка с разрезанным мясом. Протянул вилку. Соня взяла ее почему-то очень осторожно, боясь, чтобы их пальцы не соприкоснулись. Нет, как барышня-институтка, ей-богу!.. Чего ей бояться-то? Не съест же он ее!
Соня подцепила кусочек мяса, отправила в рот.
– М-м-м… Вкусно. Никогда такого не ела.
– Так уж и никогда?
– Никогда…
– Еще съешь.
– Спасибо… Только мне неловко как-то.
– Чего тебе неловко? Тебе кажется, что я слишком стараюсь?
– Ну, в общем…
– Брось, Сонечка. Поверь, мне это доставляет удовольствие. Каждый мужчина хочет продемонстрировать женщине гусарские замашки, но не всегда эта потребность дает о себе знать. Только изредка. Только для избранной прекрасной дамы. Что ж делать, Сонечка, придется тебе какое-то время походить в прекрасных дамах… Вот хотя бы этим прекрасным утром, например.
Соня смутилась, отвернула лицо. Протянула руку к столику, взяла бокал с вином, сделала большой глоток. Вздохнула, оглядевшись кругом:
– Да, утро действительно чудесное… Хорошо тут у вас… Красиво…
– Ну, ты еще всей красоты не видела. Хочешь, к озеру прогуляемся?
– А я вас от дел не отрываю?
– Да бог с тобой, что ты? Какие дела могут быть в такое утро? Вставай, пойдем…
Марк протянул руку, и Соня с осторожностью вложила в его пальцы ладонь. Приятная у него рука, сильная… И ладонь сухая, горячая. Поднялась из кресла, опять смутилась, неловким жестом одернула футболку.
Молча пошли по усыпанной гравием дорожке. Справа и слева – густая россыпь сиреневых мелких цветов. Марк наклонился, сорвал один, протянул Соне.
– Что это за цветы? Хорошо пахнут…
– Это крокусы. А вон там, дальше, есть настоящий розарий… Ты любишь розы, Сонечка?
– Не знаю. Люблю, наверное.
– Отлично… Но мы сейчас туда не пойдем. А пойдем вон по той дорожке, к озеру, через березовую рощу.
Какое чудо, думала Соня, круженье белых нежных стволов перед глазами! Березки все молодые, стройные, так и хочется подойти, погладить каждую. И трава – зеленая. И птицы поют… А вон там, средь стволов, солнце расположилось причудливо, образуя яркий светящийся столб.
Ноги словно сами понесли ее. Она встала в столб света, закрыла глаза, подняла руки вверх… О, счастье!..
Но тут же будто черная молния сверкнула внутри, и смех-гром раскатистый: очнись, дурочка! Какое такое счастье?! Забыла, кто ты есть? Забыла?
Соня дернулась, обхватила себя руками, вышла из солнечного пятачка, пристыженная. Марк взглянул на нее удивленно и слегка озабоченно. Положив руку на плечо, спросил, развернув к себе:
– Что случилось, Соня? Тебе плохо?
– Нет. Нет… Все хорошо, Марк.
– Но я же вижу. Ты страшно чем-то обеспокоена. А иногда так напряжена, что током бьет… Может, расскажешь?
– Нечего мне рассказывать! Да и с чего бы?
– Соня…
– Ну что? Что? – Она подняла отчаянные глаза, дернула плечом, сбрасывая его ладонь. – Что вам от меня надо? Если человека к вам в гости занесло, причем совершенно случайно, заметьте! Случайно занесло, повторяю! Это не значит, что вы вправе к нему в душу лезть, понятно? И… Извините меня, конечно… – Соня икнула неприлично, некрасиво, будто захлебнувшись приступом гнева.
Марк стоял, потупив глаза в землю. А ей вдруг ужасно стыдно стало… Он-то тут при чем? Он же ничего плохого не сделал, просто посочувствовал, проявил заботу! Обыкновенное вежливое сочувствие, только и всего. Под утреннее гусарское настроение – аккурат и сочувствие в жилу пришлось. Тем более нельзя забывать, что она ему любимую жену напоминает!
– Нет, правда, извините меня, Марк, я вовсе не собиралась хамить… Как-то, знаете, вдруг понесло. Но уж и вы, пожалуйста… Не надо у меня ничего выспрашивать, ладно? И сочувствовать – тоже не надо. Знаете, есть такая песня, там слова очень хорошие, правильные… Нас не надо жалеть, ведь и мы никого не жалели. Все, все так и есть. Именно так. Не достойна я ни жалости, ни сочувствия, только это могу вам сказать. Вы наверняка добрый и хороший человек, но не обижайтесь на меня, ладно? – Выпалив это скороговоркой, Соня пошла вперед, туда, где за деревьями мелькала, серебрилась под солнцем синяя гладь озера.
Марк догнал ее, молча пошел рядом. Молчание его было спокойным, умиротворяющим. И опять ей стало стыдно – теперь уже от его молчания. Ничего себе, гостья заявилась, подумала Соня, хозяину рот заткнула! Ступайте себе молча, не приставайте ко мне!
А с другой стороны, ощущалась в его молчании какая-то нота интимности. Ничего, мол, я все понимаю очень даже хорошо… Так хорошо, как ты и не думаешь. Было, было в этом что-то… неестественноскоропалительное. А с чего ради, собственно?
– Сонечка… По-моему, мы вчера договорились, что будем на «ты».
– А я что, на «вы» перешла? Хм, даже не заметила… Хорошо, Марк, извините. То есть извини, конечно. Вот же день начался – еще утро, а я раз пять успела извиниться!
– Я больше не буду приставать к тебе с расспросами. Договорились?
– Да. Спасибо.
– Ну, вот и замечательно. Хочешь, на лодке прокачу?
– А что, и лодка есть?
– А как же? Пойдем…
Прошли вдоль берега – впереди открылась небольшая заводь. Мелкие волны лизали белый песок, чуть покачивали привязанную к столбу лодку. Марк ловко справился с узлом, помог Соне сесть на корме, оттолкнул лодку от берега, успев каким-то образом впрыгнуть, не замочив ног. Лодка сильно качнулась, Соня взвизгнула. Марк улыбнулся, подмигнул довольно:
