— Ром,— начала разговор Ксюша Собчак.— Пока тебя здесь не было, ничего
криминального не происходило. Ольга вела себя очень прилично, скучала по тебе,
но я и многие другие ребята заметили, что Оле стало свободней дышать. Свободней
в том смысле, что твой сильный характер становится авторитарным и человеку,
который с тобой живет, тяжело. Оле за время твоего отсутствия удалось закончить
холодную войну, которую вы вели с некоторыми людьми. Мне кажется, было бы
супер, если бы вы продолжили в том же ключе.
— Я никогда не выступал против Олиного общения с участниками,— сухо ответил
Рома, по его играющим желвакам было заметно, насколько ему не нравятся слова
Собчак.— Негатив, который идет от живущих рядом, накапливается, и мне сложно
вот так взять и многое им простить. Оле это сделать легче.
— Я начала идти на контакт с тем же Маем, Солнцем. Все мы можем ошибаться,
теперь я чувствую от бывших врагов теплоту и нежность.
Рома заметно напрягся, но мне было важно услышать его мнение. Когда мы остались
вдвоем, я спросила:
— Ром, что молчишь?
— Только что был разговор, вот о нем и думаю.
— А можно вслух?
— Нет.
— Ну... Я хочу с тобой поговорить.
— Давай говорить. Оль, я ожидал этого разговора, неужели ты этого не понимаешь?
— Когда мы начинали встречаться, мне реально никто не был нужен. Но сейчас,
когда ты уехал, я поняла, что мне не хватало общения с девочками, ребятами,
всего того, что получила за эти девять дней. Не хочется терять свое самое главное
достоинство: доброту, открытость и любовь к людям.
— Хорошо, а перспективы наших отношений? Ведь ты теперь общаешься со всеми,
кого я не люблю, со всеми, кто причинил нам столько боли. А я не доверяю этим
людям и не смогу с ними даже создать видимость беседы, мне противно. Так что
получается — ты отдельно, а я отдельно?
— Мои чувства к тебе ни капельки не изменились. Я по-прежнему хочу быть с
тобой, но мне не хватает ребят, и за то время, что ты отсутствовал, я поняла,
насколько сильно.
Рома
Оля — душа коллектива, а Рома — злодей, который запер ее в клетке и не давал
быть собой. Просто Василиса Прекрасная и Кощей. Эта мысль удачно культивируется
недалекими участниками проекта, при всей ее очевидной абсурдности. Да, ребята
неплохо поработали: Оля сегодня мне разом выпалила, что ей было без меня легче,
приятнее, веселее. Она нашла общий язык со всеми ребятами, даже с Солнцем, хотя
до моего отъезда она была враг номер один. Так было здорово — приехал
отдохнувший, с новыми силами, и вот на тебе, жри! Здорово. Здорово.
Наверное, я действительно насел на нее со своим аналитическим умом и погрузил в
свой мир, где она тонет. Потому что разум плохо сочетается с чувствами.
Сейчас, если все в один голос будут говорить Оле, как она весела и всеми горячо
любима, ребята легко смогут свести наше общение на нет. Оля охотно во все это
верит, и, может, ей так легче. Странно, но даже в этом можно выйти на
позитивную ноту. Главное, не терять связь между нами, хотя в последнее время
это все сложнее удается.
Оля
Так сложилось, что у меня не появилось подруги на проекте. Единственный человек
в коллективе, помимо Ромочки, который всегда меня поддерживал,— Стас, с ним я
встречалась в самом начале, около двух недель. После меня у Стаса было как
минимум три девушки. Обычно, когда молодые люди расстаются, им не удается
сохранить хорошие отношения. Но не в этом случае; Стас стал для меня настоящим
другом. Мало того, не только Стас, но и его родной брат-близнец Оскар часто
приходил в наш с Ромкой домик. Мы обсуждали новеньких девочек, грядущие
голосования. Я и подумать не могла, что у Стаса могли остаться ко мне чувства,
столько ведь времени прошло. Но оказалось, что я ошибалась.
Рома
Настя Дашко пригласила меня, Нелидова и Максима на свидание. Якобы она не может
определиться со своими симпатиями. Хотя чувствовал, что нравлюсь ей. Было
забавно: катались на роликах. А по возвращении домой получил скандал от Оли.
Эта форма общения превращалась в норму. Оля все меньше времени проводила дома.
Если я хотел ее найти, мог смело идти к кроватке Стаса. Они мило беседовали,
смеялись. А я закипал, если видел их рядом. Стас меня бесил.
Я гублю себя этой ревностью! А что делать? Обидеться, устроить истерику?
Грубить? Да они просто посмеются надо мною. Начну драку, набью Стасу лицо — это
хорошо, но ничего в сознании Оли не изменится. Более того, она начнет его
жалеть. Устроить ей скандал? Уже был, и не один. «Скажи, что у вас со Стасом?»,
«Определись, кто тебе нужен!», «Что с тобой происходит! Я не узнаю тебя»,
«Когда ты прекратишь парить мне мозги этим Стасом». В ответ слезы и молчание.
Каждый новый конфликт только подливает масла в огонь. Боюсь, она начнет бегать
от меня, как от одной большой неприятности.
Письмо Оле от Ромы:
“Зайчонок, прости, что порой очень сильно ревную. Все, что я питаю к тебе, для
меня дико и ново. Мне действительно очень больно видеть, как ты с ним
общаешься.
Прости, ничего не могу поделать, я люблю тебя и все улыбки, все эмоции хочу
делить с тобой. Мне очень тяжело без тебя. Без нашего домика.
Давай жить дружно. Давай мириться… Только твой Ромка.”
Раньше мы никогда не ложились спать друг без друга, а сейчас я укладываюсь — ее
еще нет, а просыпаюсь — она еще спит. Раньше мы обнимались, засыпая, теперь
даже на это я не вправе рассчитывать.
— Убери руки,— говорит она.
Я готов проклинать тот день, когда захотел любить. «Мне неудобно. Убери руки»,—
когда пытаешься обнять. Это ли любовь?
Оля
Естественно, я знала, что нравлюсь Стасу. Он часто ставил меня в пример другим
девчонкам. Но я думала, что он относился ко мне как к подруге, сама же любила
Стаса и Оскара словно своих братьев.
К тому моменту на проект пришла девочка, которая столько неприятностей
доставила нам с Ромой. Камила Галеева и по сей день при каждом удобном случае
говорит всякие гадости Роме обо мне. Еще раньше Камилы появилась Анастасия
Дашко. Обе они сдружились с Аленой Водонаевой... Господи, вам просто не
передать, как мне было тяжело. Кто-то из них меня постоянно тыркал, оскорблял.
Если бы не Ромочка, я, наверное, давно бы уже сбежала с проекта. Вспоминая те дни,
я думаю, что нашу с Ромой первую разлуку спровоцировали эти три змеюки.
Камила с Настей науськивали Стаса, говоря, что, если он меня любит, ни в коем
случае нельзя молчать. Тем более, они якобы видят, как я на него, на Стаса,
смотрю! И Стас бросился за мной ухаживать. Я немного удивилась, но, не скрою,
это было безумно приятно. Он дарил мне цветы, говорил комплименты. Моя самая
главная ошибка в том, что я не сказала ему твердо «нет», принимала его
ухаживания.
Рома
Мне нравилось делиться своими переживаниями с Машей Петровской. Она со всем
соглашалась, все понимала, сочувствовала. Даже пыталась что-то советовать. Не
проходило и получаса, как Маше начинала жаловаться Оля. Манюнечка снова
соглашалась, сопереживала, советовала. Бедняга оказалась между молотом и
наковальней. Ей приходилось по десять раз в день выслушивать бредни
заблудившихся влюбленных.
На этот раз попробовал вытянуть из Маши, что же чувствует Оля к Стасу. Но она
ничего толком не сказала. Единственное, предложила устроить очкую ставку с
Олей, свидание втроем, где мы расставим точки над i. Идея — класс.
