Онлайн книга «Дом-2. Роман с Бузовой. История самой красивой любви»
Рома
Я ничего подобного не испытывал. Все так романтично и красиво. Мы целуемся,
вытащив загубник. Инструктор дает мне планшет, на котором я карандашом пишу: «Я
тебя люблю». И вот именно в тот момент, когда я писал, меня посетила мысль,
которой я испугался. «Оля, выходи за меня замуж»,— крутилось у меня в голове, а
рука так и хотела вывести эти слова.
Я написал все же только уже привычное «Я тебя люблю». А ведь так хотелось
написать этим самым карандашом на маленькой планшетке: «Будь моей навсегда,
давай поженимся». Сказать не решился, но для себя отметил, что сделаю Оле
предложение, когда она этого не будет ждать и, естественно, как-то
по-особенному, чтобы ей было чем похвастаться перед внуками...
Оля
Всю дорогу назад мы ехали обнявшись. До конца не верилось, что мы наконец-то
снова вместе. Я забыла все плохое, мне так сильно не хватало его все это время,
что я ловила каждый его взгляд, каждое слово. Хотелось кричать от радости,
чтобы все слышали и знали: мы помирились!
Но не бывает в жизни всегда все так просто и легко. Слишком далеко все зашло.
Стоять на своем
Рома
Приехали, зашли в барак, начали обсуждать наши нерешенные проблемы — и снова поругались. Мы опять не разговариваем.
Оля
А случилось это потому, что, лежа на кровати, мы начали разговаривать о том,
почему расстались.
Оказалось, что для того чтобы помириться, недостаточно просто обняться,
поцеловать друг друга и сказать слова любви. Никто из нас не попросил прощения
друг у друга, потому что каждый считал себя правым. То, что произошло в
спортивном комплексе, скорее было похоже на страстный срыв, а не на осмысленное
примирение. Это и дало о себе знать.
Кто прав, кто виноват? Не говорить об этом было нельзя, разговор все равно
случился бы, не завтра, так сегодня. Многое для меня оставалось непонятным, и
мне хотелось узнать, почему Рома так отвратительно себя вел все это время. Он
же опять начал говорить о том, что его не устраивает, когда я общаюсь со
Стасом.
Я была в шоке. Я же не заставляю его прекратить общение с его друзьями, я
ничего ему не сказала по поводу его теплых отношений с Камилой... Да какое он
право вообще имеет ставить мне условия? Я всегда считала, что в отношениях
между мужчиной и женщиной не может быть никогда никаких ультиматумов. В общем,
мы опять поругались.
Мы опять не вместе.
Рома
28 марта 2005 г.
Почему я должен жить как все? Делать правильные вещи? Ходить на работу, чтобы
заработать денег, раз в месяц их получать и тут же их тратить, отдавая долги,
оплачивая коммунальные услуги и покупая еду. Тратить жизнь на то, чтобы платить
за воду, газ, свет и прихоти или нужды людей, которые меня окружают?
Почему я так серьезно подхожу к выбору девушки? Зачем пытаюсь бороться с ее
недостатками? Наверное, для того, чтобы прожить с ней ту долгую и счастливую
жизнь, сошедшую на меня из книг школьной программы и экранов телевизоров.
Думаю, что мне с ней будет тяжело в жизни, если она не изменится. Зачем
мучаться? И вообще — почему я должен прожить всю свою жизнь с одной женщиной —
с ней?
Всю жизнь провести, умоляя ее избавиться от капризов! Почему должен
заинтересованно говорить о ее внешнем виде, о том, идет ей или не идет шляпка,
юбка, кофточка, штанишки? Это не пошло? А разговоры о самом волнующем — пошло?
Чего я боюсь? Потерять того, кто якобы меня любит, или потерять самого себя?
Что дороже — я или непонятная любовь? Что это вообще?
Мне кажется, чувство неполноценности, слабости и неверия в свои силы — это
когда ты вцепился в симпатичную блондинку и боишься ей сказать, что тебя что-то
в ней не устраивает, потому что если начинаешь говорить, то она непременно
начинает собирать вещи. Лысый гоблин с заниженной самооценкой — это про меня!
До чего дожил! Позор!
Почему я живу только отрицательными эмоциями? Меня все не устраивает, а надо,
чтобы устраивало все без исключения. Надо от этого избавляться.
Просто я хочу снова научиться веселиться. Если мы расстались, это не значит,
что я должен вести себя «правильно» и грустить. Сила — в оптимизме и радости.
Если смысл жизни в поступках, которые тебя радуют, то я вообще его лишен. Я
лишь существую — жру, сру и сплю. Я — амеба, инфузория туфелька, тюлень.
Участник реалити.
30 марта 2005 г.
С Олей мы не разговариваем уже десять дней. Что происходит, не понимаю, точнее
— понимаю слишком четко. Мы оба очень сильно привязались друг к другу, но
невыясненные претензии не дают покоя. Мне покоя не дает этот Стас, ей — мысль о
том, что я сознательно решил поругаться с ней для того, чтобы выгнать ее на
голосовании, публично унизил ее, наорав на лобном месте, что я тайно хочу
трахнуть Галееву, что я — черствый, эгоистичный, самовлюбленный, расчетливый
человек.
Глупость ситуации в том, что я и она все это знаем и понимаем, но гордость и
амбиции не позволяют сделать кому-то из нас первый шаг, а второму простить.
Мы уже мирились в бассейне, но по возвращении в периметр снова поругались,
причем по ее инициативе.
Я говорил, что хочу отношений, а она: «Не хочу, чтобы меня постоянно упрекали,
оскорбляли, унижали...» Я требовал от нее, на мой взгляд, самого главного:
«Скажи, чего ты хочешь? Ты хочешь отношений или нет?» На этом мы остановились.
Теперь с моей стороны не будет ни одного взгляда, даже намека на примирение.
Хватит бегать за этой высокомерной сучкой и выпрашивать аудиенции. Сколько
можно? Я хочу видеть в ее глазах желание быть прощенной, желание любить. Хотя в
моих глазах этого она уж точно не увидит.
Не дождетесь.
Не вижу смысла препираться дальше, хотя сам бешусь, как только ее вижу. Что
меня так злит? Я же видел ее тяжелое состояние, после того как мы расстались,
не буду скрывать — меня так не типало. Все это очень напоминает долгую и
мучительную блокаду, только нам жутко не хватает не пищи, а любви и нежности.
От этого недостатка и злимся друг на друга.
А что сейчас? Она успешно делает вид, что меня не существует, она общается с
ребятами, веселится, смеется на весь Дом. Подозреваю, что делает это нарочно,
чтобы меня задеть,— и задевает. Я злюсь на то, что ей хорошо в те моменты,
когда мне так хреново.
А почему мне плохо? Наверное, потому, что есть все-таки какие-то чувства,— и
потому, что любимый человек не рядом. Или, может, я просто хочу быть обиженным,
злым, агрессивным и с успехом играю эту роль, в которую так вжился? Не пора ли
начать играть счастливого человека?
Может, пора ее отпустить? «Лети, порхай, делай все что хочешь! Мне уже тяжело
тебя держать».
Я хочу ее? Определенно, да. Как быть? Не знаю. Надо же как-то приучить себя к
нелюбви.
Рома
30 марта 2005 г.
Мне кажется, что я до сих пор не знаю, что такое любовь. Более того, никогда не
узнаю. Хотя я уже против нее. Я против этого дурацкого стереотипа, что любовь —
это что-то возвышенное, божественное, нереально приятное. Как же понять, что
она есть на самом деле: счастье или несчастье? В чем она проявляется?
Больнее, чем сейчас, мне никогда не было. Дикая ревность, безумная боль потери
близкого человека, отсутствие внимания и понимания, бессонные ночи, мысли,
отравляющие разум, желание разорвать ее за гордыню и за то, что она предпочла
меня кому-то,— это ли любовь?! Но в то же время я всегда хотел и буду ее хотеть
неистово, дерзко, похотливо, ежедневно, ежечасно.