Выписку уже оформили, и отец ждал их на стуле в коридоре. В шляпе и с чемоданом, тем самым, с грязным нижним бельем и красками. А костюма Курт Валландер не узнал.
— Это я ему купила, — ответила Кристина на его молчаливый вопрос. — По-моему, прошлый он покупал лет тридцать тому назад.
— Как дела? — спросил отца Курт Валландер.
Отец печально смотрел ему прямо в глаза. Курт понял, что он пришел в себя.
— Очень хочу домой, — коротко сказал он и поднялся.
Курт взял его чемодан. Отец оперся на руку Кристины. Во время поездки в Лёдеруп он сидел с ней на заднем сиденье.
Валландер торопился в Мальмё. Он обещал вернуться к шести. Сестра осталась на ночь. Она попросила Курта купить чего-нибудь к ужину.
Отец немедленно переоделся в свою богемную блузу, и, не успели они оглянуться, он уже стоял перед мольбертом.
— Как ты думаешь, он справится, если к нему будет приходить помощница? — спросил Курт сестру.
— Посмотрим. Надо немного подождать.
Было уже около двух часов дня, когда Валландер, на скорую руку пообедав в мотеле в Сведале, притормозил у главного здания губернского муниципального управления в Мальмё. Он поставил машину и вошел в большую приемную.
— Я ищу Эрика Магнуссона, — сказал он женщине в окне.
Она отодвинула стеклянную перегородку:
— У нас их трое, насколько я знаю. А может быть, есть и еще. Вам которого надо?
Он вынул полицейское удостоверение.
— Я точно не знаю. Но он должен быть примерно пятидесятого года рождения.
— Тогда это должен быть Эрик Магнуссон с центрального склада. Двое других явно старше. А что он натворил?
Валландер улыбнулся ее любопытству:
— Ровным счетом ничего. Мне просто нужно задать ему несколько вопросов.
Она объяснила, как проехать на центральный склад. Валландер поблагодарил ее и вышел из здания.
Склад находился на северной окраине Мальмё, в районе порта Ольехамн. Он немного поплутал, пока нашел, что искал.
На двери было написано «Контора». Через большие стекла ему было видно, как желтые погрузчики неутомимо снуют вдоль бесчисленных полок.
В помещении никого не было. Он спустился по лестнице в подвальное помещение. Длинноволосый молодой человек грузил большие полиэтиленовые мешки с туалетной бумагой. Валландер подошел к нему.
— Я ищу Эрика Магнуссона, — сказал он.
Парень показал на погрузчик у дебаркадера, где разгружали фуру.
Первым, что бросилось Валландеру в глаза, были светлые волосы водителя погрузчика. Он подумал, что Марии Лёвгрен вряд ли могла прийти в голову мысль об иностранцах при виде этого блондина, душащего ее удавкой, и тут же с раздражением отбросил эту мысль. Опять он торопится с выводами.
— Эрик Магнуссон! — позвал он, стараясь перекричать шум двигателя.
Водитель поглядел на него вопросительно, потом выключил двигатель и спрыгнул на землю.
— Эрик Магнуссон?
— Да?
— Я из полиции. Мне надо минут пять с вами поговорить.
Валландер наблюдал за его реакцией. Удивлен. Но не больше. Естественное удивление.
— А в чем дело? — спросил он.
Валландер огляделся:
— Можем мы где-нибудь присесть?
Тот провел его за угол, где возле кофейного автомата стоял деревянный стол и несколько покосившихся скамеек. Валландер опустил в щель две кроны и взял кофе. Эрик Магнуссон ограничился порцией жевательного табака, которую сунул за щеку.
— Я из полиции Истада, — сказал Валландер. — У меня есть несколько вопросов, касающихся зверского убийства в Ленарпе, Вы читали об этом?
— По-моему, да. Но какое я имею к этому отношение?
Валландер мысленно задал себе тот же самый вопрос. Человек по имени Эрик Магнуссон не проявлял ни малейшего волнения по поводу прихода полиции к нему на работу.
— Знаете ли вы имя вашего отца?
Он наморщил лоб.
— Отца? У меня нет отца.
— У всех есть отец, — сказал Валландер.
— А у меня — нет. Во всяком случае, я его не знаю.
— И как же это вышло?
— Мать была не замужем, когда меня родила.
— И она никогда не говорила, кто отец?
— Нет.
— И вы никогда не спрашивали?
— Как бы не так! Я доставал ее, пока был пацаном. А потом плюнул.
— И что она говорила? — спросил Валландер.
Эрик Магнуссон поднялся и налил себе кофе.
— А почему это вы интересуетесь моим папашей? — спросил он. — Это он, что ли, пришил кого-то?
— Мы к этому вернемся. И все-таки что вам говорила мать?
— Каждый раз по-разному.
— Что значит — по-разному?
— То она сама не знает, кто мой отец. То какой-то коммивояжер, которого она больше в жизни не видела. То еще что-нибудь.
— И вы не проявили настойчивости?
— А что я мог? Раз не хочет говорить — значит, не хочет.
Курт Валландер задумался. Неужели парню в самом деле неинтересно, кто его отец?
— А у вас хорошие отношения с матерью?
— Что значит — хорошие?
— Вы часто встречаетесь?
— Иногда она звонит. Иногда езжу в Кристианстад. С отчимом у меня были отношения получше.
Валландер насторожился. Ни о каком отчиме Буман ему не говорил.
— Мать вышла замуж?
— Она с ним жила, пока я рос. Нет, замуж она не выходила. Но я все равно называл его папой. Они разъехались, когда мне было пятнадцать, и уже на следующий год я уехал в Мальмё.
— Как его зовут?
— Звали. Он умер. Разбился на машине.
— И вы уверены, что он не настоящий ваш отец?
— Таких разных, как мы с ним, поискать.
Валландер решил попробовать зайти с другой стороны:
— Человека, убитого в Ленарпе, звали Юханнес Лёвгрен. Это случайно не ваш отец?
Эрик Магнуссон поглядел на него с нескрываемым удивлением.
— Мне-то откуда знать? Это у матери надо спросить.
— Уже спрашивали. Она говорит, что нет.
— Спросите еще раз. Мне, понятно, интересно бы узнать, кто был мой папаша. Убит он или нет.
У Валландера не было причин не верить ему. Он записал его адрес и личный номер и поднялся.
— Может быть, мы еще позвоним, — сказал он.
Магнуссон опять полез в кабину погрузчика:
