Это ощущение возникло у него сразу. Едва он открыл дверь в комнату.
Что-то здесь было не так. Соня Хёкберг и ее комната совершенно друг с другом не сочетались. Он не мог представить ее себе в этой обстановке, среди розовых медвежат. И все-таки комната ее. Он старался понять, что это может значить. И что правдивее? Соня Хёкберг, с которой он встречался в управлении? Или комната, где она жила и спрятала под кроватью окровавленный молоток?
Много лет назад Рюдберг учил его слушать. «У каждой комнаты свое дыхание. Надо лишь прислушаться. Комната расскажет много секретов о человеке, который в ней живет».
Поначалу Валландер отнесся к совету Рюдберга с большим сомнением. Но со временем понял, что Рюдберг преподал ему необычайно важный урок.
Ну вот, еще и голова заболела. В висках стучало. Он встал, открыл дверцу гардероба. Одежда на плечиках, внизу обувь. Да, только обувь и рваный медвежонок. На внутренней стороне двери - киноафиша. «Адвокат дьявола». В главной роли - Аль Пачино. Валландер помнил его по «Крестному отцу». Он закрыл гардероб, сел на стул возле письменного стола. Так комната была видна в другом ракурсе.
Чего-то здесь недостает. Ему вспомнилась комната Линды, когда она была тинейджером. Игрушечных зверушек у нее, понятно, тоже хватало. Но в первую очередь - портреты кумиров, они менялись, однако так или иначе присутствовали непременно, в том или ином виде.
В комнате Сони Хёкберг ничего такого не было. А ведь ей девятнадцать лет. Только киноафиша в гардеробе.
Валландер еще несколько минут побыл в комнате. Потом вышел, спустился вниз. Эрик Хёкберг ждал его в гостиной. Валландер попросил стакан воды, принял свои таблетки. Хёкберг испытующе посмотрел на него:
- Нашел что-нибудь?
- Я просто хотел посмотреть.
- Что с ней теперь будет?
Валландер покачал головой:
- Она подлежит уголовной ответственности и признала свою вину. Ей будет нелегко.
Хёкберг молчал. Валландер видел, что он очень удручен.
Потом он записал телефон Хёкберговой свояченицы в Хёэре. А засим распрощался.
Ветер усилился. Налетал шквал за шквалом. Комиссар поехал обратно в управление. Чувствовал он себя паршиво. После пресс-конференции надо сразу домой и в постель.
Когда он вошел в проходную, Ирена замахала рукой, подзывая его. Валландер заметил, что она бледная как полотно.
- Что случилось? - спросил он.
- Не знаю, - ответила Ирена. - Но тебя тут искали. А ты, как всегда, не взял с собой мобильник.
- Кто меня искал?
- Все.
Валландер потерял терпение:
- Кто - все? Нельзя поточнее?
- Мартинссон. И Лиза.
Валландер пошел прямиком к Мартинссону. Ханссон тоже был там.
- Что стряслось? - спросил комиссар.
Ответил Мартинссон:
- Соня Хёкберг сбежала.
Валландер недоверчиво посмотрел на него:
- Сбежала?
- Да, примерно час назад. Все силы брошены на поиски. Но она будто сквозь землю провалилась.
С минуту Валландер глядел на коллег.
Потом снял куртку и сел.
6
Комиссару потребовались считаные минуты, чтобы понять, что произошло.
Кто-то проявил халатность. Совершенно недопустимым образом пренебрег своими служебными обязанностями. А главное, забыл, что Соня Хёкберг не просто молодая девушка с невинной внешностью, а преступница, которая всего несколько дней назад совершила жестокое убийство.
Реконструировать происшедшее не составило труда. Соню Хёкберг нужно было отконвоировать из одного помещения в другое: из комнаты, где она беседовала с адвокатом, обратно в камеру. Но сперва она попросила разрешения зайти в туалет. Выйдя оттуда, Соня обнаружила, что ожидавший ее конвоир стоит к ней спиной, болтая с кем-то в конторском помещении. И тогда она направилась в другую сторону. Никто даже не пытался ее остановить. Она прошла через вестибюль, мимо вахты, никем не замеченная. Ни Иреной, ни другими. Минут через пять конвоир заглянул в туалет, не нашел там Сони и сперва вернулся в ту комнату, где она встречалась с адвокатом. И только увидев, что ее и там нет, поднял тревогу. К тому времени Соня Хёкберг имела примерно десять минут форы. Вполне достаточно, чтобы скрыться.
Валландер аж застонал в душе. Снова разболелась голова.
- Я всех, кого мог, послал на поиски, - сказал Мартинссон. - И позвонил ее отцу. Ты только что ушел от него. Не узнал ничего такого, что позволяет предположить, куда она навострила лыжи?
- Ее мать находится у своей сестры в Хёэре. - Он отдал Мартинссону листок с телефоном.
- Вряд ли она двинет туда, - заметил Ханссон.
- У Сони Хёкберг есть водительские права, - сказал Мартинссон, прижимая к уху телефонную трубку. - Она может сесть на попутку, может угнать машину.
- Прежде всего надо потолковать с Эвой Перссон, - решил Валландер. - Незамедлительно. Плевать я хотел, что она несовершеннолетняя. Пусть выкладывает что знает.
Ханссон вышел из кабинета, едва не столкнувшись в дверях с Лизой Хольгерссон, которая была на совещании за пределами управления и только что узнала об исчезновении Сони Хёкберг. Пока Мартинссон говорил по телефону с ее матерью в Хёэре, Валландер объяснил Лизе, как Соне удалось бежать.
- Но это же недопустимо! - воскликнула она, когда Валландер умолк.
Лиза рассердилась. И Валландеру это нравилось. Он вспомнил их прежнего начальника, Бьёрка, который бы первым делом забеспокоился о том, как случившееся отразится на его собственной репутации.
- Конечно недопустимо. И все-таки происходит. Но сейчас самое главное - разыскать девчонку. А там посмотрим, где напортачили и кого призвать к ответу.
- Думаешь, есть риск, что она опять прибегнет к насилию?
Валландер задумался. Перед глазами у него стояла Сонина комната. Множество мягких игрушек.
- Мы слишком мало о ней знаем. Полностью исключать такую возможность нельзя.
Мартинссон положил трубку:
- Я поговорил с ее матерью. И с коллегами из Хёэра. Они знают, в чем дело.
- В чем дело, не знает, увы, никто из нас, - вставил Валландер. - Но девчонку надо найти, и как можно скорее.
- Она задумала побег? - спросила Лиза Хольгерссон.
- По словам конвоира, нет, - сказал Мартинссон. - Думаю, она просто воспользовалась случаем.
- Нет, все-таки задумала, - возразил Валландер. - Она искала случая. Хотела выбраться отсюда. С адвокатом кто-нибудь говорил? Он может нам посодействовать?
- Вряд ли кто успел об этом подумать, - сказал Мартинссон. - Он уехал, как только закончил разговор с Соней.
