Наутро он уехал домой. Еще до вечера был в Сконе, по дороге остановился купить продукты, потом заехал за Юсси, который на радостях перемазал ему грязными лапами всю одежду. Поужинав и вздремнув часок-другой, он сел за кухонный стол, положил перед собой Хоканов скоросшиватель и самую сильную свою лупу. Лупу ему подарил отец, когда подростком он вдруг заинтересовался мелкими букашками, шаставшими в траве. Помимо собаки, Саги, это был один из немногих полученных им подарков, и он бережно ее хранил. Сейчас надо заняться фотографиями из черного скоросшивателя, тексты и пометки на полях подождут.
Одна из фотографий не очень-то вязалась с остальными. Раньше он не обратил внимания, но в ней было что-то слишком уж цивильное. В папке наверняка нет ничего случайного. Хокан фон Энке — ищейка осторожная, но необычайно целеустремленная.
Черно-белый снимок сделан возле каких-то портовых сооружений. На заднем плане — постройка без окон, вероятно, пакгауз. У размытого края Валландер сумел в лупу разглядеть две грузовые тележки и небольшой штабель ящиков с рыбой. Фотограф направил объектив на двух мужчин, стоявших у рыбачьей посудины, траулера старого образца. Один — пожилой, второй — молоденький, мальчишка совсем. Должно быть, подумал Валландер, снято в 1960-е. Все еще шерстяные свитера, кожаные куртки, зюйдвестки, проолифенные дождевики. Судно белое, бортовая обшивка в черных царапинах. Позади ног пожилого и между ними видны какие-то буквы, должно быть регистрационный код судна. Последняя буква определенно «G». Первая почти целиком закрыта, средняя, вероятно, «R» или «Т». Цифры прочитать легче — 123. Валландер сел за компьютер, вошел в Интернет и поискал через Google, где зарегистрирован траулер. Довольно скоро он установил, что комбинация букв может быть только одна: NRG. Траулер приписан где-то на восточном побережье, в районе Норрчёпинга. Продолжив поиски, Валландер добрался до Морского ведомства и Управления рыболовства. Записал на бумажке номер телефона и вернулся к кухонному столу. Тут зазвонил телефон. Линда недоуменно спросила, почему он не дает о себе знать.
— Исчезаешь молчком, — сказала она. — Вообще-то нам хватит пропавших людей.
— Обо мне можешь не беспокоиться. Я вернулся всего несколько часов назад, хотел позвонить тебе завтра.
— Нет, сейчас. Я и в особенности Ханс хотим знать, что ты выяснил.
— Он дома?
— На работе. Сегодня утром я отругала его, что он тут вообще редкий гость. Попробовала объяснить, что однажды тоже выйду на работу. И что тогда будет?
— А что будет?
— Он должен помогать. Ну, рассказывай!
Валландер попробовал описать встречу с Сигне, одиноким скрюченным существом со светлыми волосами, но едва только начал, как Клара расплакалась, и Линде пришлось прервать разговор. Он обещал позвонить завтра.
Наутро, придя в Управление, он первым делом разыскал Мартинссона и выяснил, назначили его дежурить на Праздник середины лета или нет. Мартинссон неизменно был в курсе всех передвижек в дежурствах и через несколько минут дал ответ. Несмотря на трехдневное отсутствие, работать в праздник Валландеру не придется. Сам Мартинссон собирался с младшей дочкой в Данию, в лагерь йогов.
— Не знаю, что там будет, — сказал он, не скрывая беспокойства. — Разумно ли, в самом деле, чтобы тринадцатилетняя девочка горела желанием заниматься йогой?
— Лучше уж это, чем многое другое.
— Двое других детей увлекались лошадьми. Куда спокойнее. А эта девочка, последыш, совсем не такая.
— Все мы разные, — загадочно ответил Валландер и вышел из комнаты.
Он позвонил по номеру, который разыскал накануне вечером, и вскоре выяснил, что NRG-123 принадлежал рыбаку по имени Эскиль Лундберг, с острова Букё в южных шхерах Грюта. Когда включился автоответчик, он оставил сообщение, что дело не терпит отлагательства.
Потом позвонил Линде и закончил вчерашний разговор. Она поговорила с Хансом, и они собирались при первой возможности навестить Сигне. Валландер не удивился, но подумал, понимают ли они, что их там ждет. Что представлял себе он сам?
— Мы решили отпраздновать середину лета, — сказала Линда. — Несмотря на все происходящее, несмотря на горе от их пропажи. Рассчитывали порадовать тебя и нагрянуть в гости.
— Отлично, — сказал Валландер. — Жду с нетерпением. Приятный сюрприз.
Он сходил за кофе к автомату, который для разнообразия работал исправно, перекинулся словечком-другим с техником-криминалистом, проторчавшим всю ночь в болоте, где вроде бы покончила с собой повредившаяся рассудком женщина. Вернувшись на рассвете домой, он выудил из кармана комбинезона лягушку. Жена была не в восторге.
Валландер пошел к себе, разыскал в своей пухлой телефонной книжке еще один номер. Последний, по какому хотел позвонить нынче утром, чтобы затем до поры до времени отвлечься от исчезнувших супругов и вернуться к своим служебным обязанностям. Сообщение на автоответчике он уже оставил. А теперь отыскал номер мобильника того же абонента. На сей раз ему ответили.
— Ханс-Улов?
Валландер узнал высокий, прямо-таки детский голос молодого профессора геологии, с которым общался несколько лет назад. Тот оказал им ценную помощь как эксперт, когда возникла необходимость выяснить, что за каменная пыль найдена в карманах трупа, обнаруженного на берегу возле Сварте. Ханс-Улов Уддмарк проделал быстрый и тщательный анализ, сообщив, что пыль была трех разных видов. В результате удалось установить место убийства — нашли-то труп совсем не там — и поймать преступника.
Валландер услышал в трубке объявление о вылете рейса.
— Это Валландер. Я слышу, вы на аэродроме?
— В Каструпе. Только что прилетел из Чили, с геологического конгресса. И похоже, моя сумка пропала.
— Мне нужна ваша помощь, — сказал Валландер. — Хорошо бы сравнить несколько камешков.
— Охотно. Только можно подождать до завтра? Я не выношу таких долгих перелетов.
Валландер вспомнил, что у Уддмарка не меньше пятерых детей, хоть он и весьма молод.
— Надеюсь, в пропавшей сумке были не подарки для детей?
— Хуже. Я вез домой красивые камни.
— Рабочий адрес у вас прежний? Если да, я отошлю камешки еще сегодня.
— Что я должен определить помимо характера горной породы?
— Я хотел бы знать, встречаются ли они в США. Если такое можно установить.
— А точнее?
— В окрестностях Сан-Диего, в Калифорнии, или на Восточном побережье, в районе Бостона.
— Посмотрим, что можно сделать. Но задачка, похоже, трудоемкая. Вы представляете себе, сколько существует горных пород?
Валландер ответил, что не представляет, еще раз посочувствовал по поводу пропавшей сумки, попрощался и поспешил на утреннее совещание, где требовалось его присутствие. На столе лежала записка, что это важно. Он прибежал последним, окно в комнате стояло нараспашку, день обещал быть жарким. Сколько же раз он сам проводил совещания, подумалось ему. Сейчас это случалось реже, но он испытывал двойственное чувство. Долгие годы, когда сам возглавлял большинство расследований, он часто мечтал о том дне, когда это кончится. Но теперь, когда расследованиями зачастую руководили другие, его иной раз огорчало, что не он все время подгоняет других, сортирует идеи, дает директивы.
