Полчаса спустя выхожу из магазина, улыбаясь еще шире. Меня
взяли! По субботам я буду работать с 8.30 до 17.30, и мне станут платить 4, 80
в час, а еще дадут скидку в 10 процентов на всю одежду! А после трех месяцев
работы — уже 20! Все, мои проблемы с деньгами позади.
Слава богу, день выдался спокойный — я тут же заполнила
анкету, и менеджер Даниэлла сразу провела со мной собеседование. Сначала она
глядела на меня с подозрением, особенно когда я сказала, что работаю финансовым
журналистом, а сюда хочу устроиться, чтобы подзаработать и получить скидку на
одежду. Она все время говорила, что работать тут нелегко, и спрашивала, понимаю
ли я это. Но, думаю, она изменила свое мнение, когда мы заговорили о товаре. Я
обожаю вещи от «Элли Смит» и, естественно, знала, сколько стоит каждая из них и
есть ли что-нибудь похожее у конкурирующих фирм. В конце концов Даниэлла как-то
странно на меня посмотрела и сказала: «Да уж, к одежде вы явно неравнодушны». И
взяла меня на работу. Приступаю уже в эту субботу. Правда, здорово?!
Возвращаюсь в офис, переполненная восторгом от такого
успеха. Оглядываюсь и вдруг понимаю, что этот офис слишком тесен для моей
широкой творческой натуры. Нет, мне тут не место, среди стопок старых
пресс-релизов и пыльных компьютеров. Мое место там, в ярко освещенных залах с
кашемировыми кардиганами от «Элли Смит». Может, мне даже стоит
переквалифицироваться и уйти в торговлю, думаю я, усаживаясь за компьютер.
Может, в будущем я открою собственную сеть магазинов одежды! О да. Про меня
тоже будут писать в газетах — целые статьи о моем пути к успеху. «Бекки Блумвуд
работала финансовым журналистом, когда ей пришла в голову идея создания бутиков
„Блумвуд“. Теперь ее магазины есть во всех крупных городах страны. А началось
все в тот день, когда…»
Звонит телефон.
— Алло, — рассеянно говорю я в трубку. — Ребекка Блумвуд. —
Даже чуть не добавила: «Магазин Блумвуд». Хотя с этим, пожалуй, пока не стоит
торопиться.
— Мисс Блумвуд, это Дерек Смит, банк «Эндвич».
Что? От удивления с грохотом роняю трубку на стол и потом не
сразу могу ее поднять. Боже мой, откуда Дерек Смит знает мой рабочий номер?
— Что с тобой? — удивленно спрашивает Клэр.
— Ничего, — сглатываю я. — Все нормально.
А она все смотрит и смотрит. Теперь уже я не смогу просто
положить трубку на место и сделать вид, что кто-то ошибся номером. Придется с
ним поговорить. Ладно, буду говорить оживленно, весело и постараюсь избавиться
от него как можно быстрее.
— Здравствуйте, — радостно щебечу я в трубку. — Простите! Я
просто была очень занята, понимаете, как бывает на работе.
— Мисс Блумвуд, я написал вам несколько писем, и ни на одно
из них вы не дали серьезного ответа.
Сама не знаю, почему вдруг краснею. Да, похоже, он и вправду
рассердился. Вот еще! Кто дал ему право портить мне весь день?!
— Извините, мне было совершенно некогда. У меня… тетушка
болела. И мне нужно было с ней сидеть, понимаете?
— Понимаю, и тем не менее…
— И она умерла, — добавляю я бодро, чтобы он не слишком
расстроился.
— Очень вам сочувствую. — В голосе Дерека Смита нет и намека
на сочувствие. — Однако это не меняет того, что на вашем счету долг…
У него что, сердца нет? Пока он говорит что-то о счетах и
балансе, я отодвигаю трубку от уха, чтобы не портить себе настроение,
рассматриваю поверхность своего стола и думаю, что произойдет, если просто
положить трубку — словно нечаянно.
— И если ситуация не разрешится, — сурово чеканит он, —
боюсь, нам придется…
Вот ужас. Что делать? Что мне делать?
— Хорошо, — слышу свой голос, — мне скоро удастся получить
деньги. — Я еще не закончила произносить эти слова, а уж покраснела от стыда.
Но ведь надо что-то сказать, иначе он от меня не отвяжется.
— Мы твердо можем рассчитывать? — Конечно. Понимаете ли…
моя… тетушка оставила мне наследство.
Это почти правда. Естественно, тетя Эрминтруда непременно
оставила бы мне наследство. Я же у нее была любимая племянница. Кто еще купил
бы ей шарф в магазине «Денни и Джордж»?
— Я получу наследство через пару недель, — уточняю я. —
Тысячу фунтов.
Эх, надо было сказать — десять тысяч. Это бы его впечатлило.
Но теперь уже поздно — слово не воробей.
— Так, значит, через две недели вы нам подпишете чек на
тысячу фунтов в счет долга?
Ну и зануда!
— Э-э… да, — немного помедлив, отвечаю я. — Пожалуй.
— Очень рад это слышать. Я записал дату нашего с вами
разговора, Ребекка Блумвуд, и в понедельник, двадцать седьмого марта, ожидаю
поступления на ваш счет суммы в тысячу фунтов.
— Хорошо, — нагло заявляю я. — Это все?
— Пока да. Всего хорошего, мисс Блумвуд.
— До свиданья, — говорю я и кладу трубку. Слава богу.
Кажется, отделалась.
Универмаг Бромптон
КЛИЕНТСКИЙ ОТДЕЛ
Бромптон-стрит, 1
Лондон
Ребекке Блумвуд
Берни-роуд д. 4, кв. 2
Лондон
10 марта 2000 года.
Уважаемая миз Блумвуд,
Благодарим за столь скорый возврат чека с подписью на 43
доллара.
К сожалению, хотя чек и подписан, он датирован 14 февраля
2200 года. Не сомневаюсь, это досадное недоразумение.
К сожалению, наш магазин не может принять чек с неверной
датой, поэтому возвращаю Вам этот чек и прошу прислать нам чек с подписью и
верной датой.
Вы также можете оплатить наличными или заполнить прилагаемую
квитанцию. Прилагаем брошюру с инструкцией.
С нетерпением ждем поступления оплаты.
С уважением,
Джон Хантер,
менеджер клиентского отдела.
Глава 9
Вернувшись вечером домой, обнаруживаю целую стопку писем на
свое имя. Но я не обращаю на них ни малейшего внимания, потому что наконец
пришла бандероль от «Клуба изготовителей изящных рамок»! И пусть мне пришлось
заплатить за набор 100 фунтов, но ведь уже через несколько часов я наделаю
товара на все 300 фунтов. Распечатываю бандероль и нахожу там брошюру с
фотографиями людей, которые уже сколотили целое состояние на этих рамках.
Да-да, кое-кто умудряется выручить по сотне тысяч фунтов в год! Ну надо же!
Чего ради я вообще училась на журналиста и пахала столько лет…
