Сейчас, мысленно прокручивая ситуацию, я думаю, что слишком
долго не могла сообразить, что он не шутил. Если честно, ему даже пришлось
ударить меня по лицу, чтобы я от него отстала. Хотя он потом очень извинялся.
Сьюзи смотрит на меня остекленевшим от ужаса взглядом, но
спустя минуту начинает взахлеб хохотать.
— Он был вынужден от тебя отбиваться? Бек-ки, да ты
настоящая хищница!
— Перестань! — протестую я. — Он был очень добр. Спросил,
готова ли я ждать его.
— А ты ответила: «Ни фига!»
— Почти… — И я отвожу взгляд. Вообще-то я, кажется,
поставила ему ультиматум. «Попробуй сопротивляться мне, если сможешь, Джеймс, —
сказала я хриплым шепотом, пожирая его, как мне думалось, жадным сексуальным
взглядом. — Но я знаю, не пройдет и недели, как ты сам постучишь в мою дверь».
Прошло уже больше недели, а в мою дверь никто даже и не поскребся. Прямо
скажем, девушке такое отношение не льстит.
— Но ведь это чудовищно! — говорит Сьюзи. — А как же
сексуальная совместимость?
— Не знаю, — пожимаю я плечами. — Видимо, он готов рискнуть.
— А ты хоть видела… — Не удержавшись, Сьюзи прыскает.
— Нет! Он и близко меня к нему не подпустил!
— Но хотя бы на ощупь? Может быть, он крошечный? — В глазах
Сьюзи мелькает коварный блеск. — Уверена, что так и есть. Он хочет обманом
заманить в жены бедную девушку, и ей всю жизнь придется мириться с этим
игрушечным пенисом. Бекки, тебе очень повезло, что ты не угодила в его лапы! —
Она закуривает сигарету.
— Отойди, — раздраженно говорю я. — Не хватало еще, чтобы
мой новый шарфик провонял табаком.
— Ну и какие у тебя планы на выходные? — затягиваясь,
интересуется Сьюзи. — Справишься одна? Может, поедем в мою деревню?
Это она про свое фамильное поместье в Хэмпшире. В мою
деревню. Как будто она владеет целым поселением вместе с его жителями и
домашними животными.
— Нет, спасибо, — угрюмо бубню я и беру программу
телевидения. — Хочу навестить родителей.
— Ну ладно, передавай маме от меня привет.
— Передам, — обещаю я. — А ты передай от меня привет
Пепперу.
Пеппер — это конь Сьюзи. Она ездит на нем от силы раза три в
году, но стоит ее родителям завести речь о продаже коняшки, Сьюзи начинает
биться в истерике. А содержание животины обходится ее семье в пятнадцать тысяч
ежегодно. Пятнадцать тысяч. И как он отрабатывает эти деньги? Стоит в конюшне и
лопает яблоки. Этак и я могу лошадью работать.
— Да, кстати, — говорит Сьюз, — пришла квитанция на местный
налог. По три сотни на нос.
— Триста… фунтов? — Я смотрю на нее в ужасе. — И что, прямо
враз все выплатить?
— Да, и мы уже опаздываем с оплатой. Просто выпиши мне чек,
или что там еще.
— Отлично, — с наигранной легкостью отвечаю я. — Считай, они
уже у тебя.
Достаю из сумки чековую книжку и выписываю чек на триста
фунтов. Сьюзи так великодушна по части квартплаты, что, помимо оплаты своей
половины счетов, я иногда еще и приплачиваю. Тем не менее, передавая Сьюзи чек,
я чувствую легкий холодок. Вот так легко ушли триста фунтов. А на мне все еще
висит тот неоплаченный счет по кредитке. Месяц не задался.
— Да, тебе кто-то звонил, — вспоминает Сьюз и щурится,
разглядывая какую-то бумажку. — Эрика Парнсип, есть такая?
— Эрика Парнсип?
Иногда мне кажется, что Сьюзи в юности слишком увлекалась
расширением сознания.
— Парнел. Эрика Парнел из банка «Эндвич». Просила ей
перезвонить.
Я, оцепенев от ужаса, не могу оторвать от Сьюзи безумного
взгляда.
— Она звонила сюда, по этому номеру?
— Да, сегодня днем.
— Черт! — Сердце забилось в агонии. — И что ты ей сказала?
Что я больна, у меня жестокая ангина?
— Какая еще ангина? — Теперь Сьюзи уперлась в меня безумным
взглядом. — С чего бы это я стала говорить, будто у тебя ангина!
— А про ногу она спрашивала? Вообще про мое здоровье?
— Нет! Просто спросила, где ты, а я сказала, что на работе…
— Сьюзи! — вырывается у меня вой отчаяния.
— А что я, по-твоему, должна была сказать?
— Что я прикована к постели с ангиной и сломанной ногой!
— Ну спасибо, что предупредила! — Сьюзи хмыкает и
усаживается в позу «лотоса». У нее самые тонкие, длинные и гибкие конечности,
какие мне только доводилось видеть. В черных легинсах она похожа на паука. —
Слушай, а в чем проблема? Ты превысила лимит?
Превысила ли я лимит?
— Слегка… Само все разрешится.
Сьюзи молчит. Я поднимаю глаза и вижу, что она рвет мой чек.
— Сьюзи, не глупи!
— Отдашь, когда будут деньги, — говорит она тоном, не
терпящим возражений.
— Спасибо, — обнимаю я ее.
Сьюзи просто обязана получить титул лучшей подруги всех
времен и народов.
Весь вечер и следующее утро меня мучает неприятное ощущение
в животе. Даже радость обладания шарфиком от «Денни и Джордж» не облегчает
страданий. Я лежу в постели, пялюсь в потолок и впервые за несколько месяцев
подсчитываю, кому сколько должна. Банку по карточке «ВИЗА», по карточке от
«Харвей Николс», от «Дебенхамс», от «Фенвикс»… а теперь я должна еще и Сьюзи.
Итого… дайте-ка подумать… да, итого шесть тысяч фунтов.
От одной этой цифры у меня мурашки по коже. Откуда мне взять
шесть тысяч? Можно откладывать по шесть фунтов в неделю в течение тысячи
недель. Или пятьсот недель по двенадцать фунтов. Или… по шестьдесят фунтов в
течение сотни недель. Вот, это уже ближе к истине. Но, черт возьми, как мне
сэкономить шестьдесят фунтов в неделю?
А если начитаться энциклопедий и пойти играть в
интеллектуальную игру? Или изобрести что-нибудь очень умное. Или… выиграть в
лотерею! От этой мысли мне становится тепло и легко на душе, я закрываю глаза и
заползаю обратно под свое уютное одеяло. Да, лотерея — лучший выход из
ситуации.
Нет, на джекпот я, конечно, не претендую — это абсолютно маловероятно.
А вот приз поскромнее — это да. Их ведь очень много раздают. Скажем, сотня
тысяч фунтов меня бы устроила. Я бы расплатилась с долгами, купила машину,
квартиру…
Но если подумать, лучше выиграть двести тысяч. Или двести
пятьдесят.
