Книга Китаец, страница 121. Автор книги Хеннинг Манкелль

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Китаец»

Cтраница 121

Остаток дня она изучала поступившее из министерства юстиции бюджетное обоснование одной из нескончаемых реорганизаций, которые терзали шведскую судебную систему.

Впрочем, она выкроила время и на другое: достала из ящика недоделанные тексты шлягеров, хотела добавить строчку-другую.

Замысел сложился летом. «Пляжная прогулка» — такое будет название. Но в этот день дело шло туго. Выбросив в мусорную корзину несколько неудачных вариантов, она опять заперла тексты в ящик. Но решила не сдаваться.

В шесть Биргитта выключила компьютер и вышла из конторы.

По дороге к выходу удостоверилась: корзина с исходящей почтой пуста.

39

«Лю спрятался на опушке, думая, что в конце концов все же сумел выдвинуться. Не забыл, что Я Жу сказал, важнее этого задания ничего нет и не будет. Он завершит всё, все эти потрясающие события, начавшиеся более ста сорока лет назад.

Стоя в зарослях, Лю думал о Я Жу, который дал ему задание, вооружил и напутствовал. Я Жу говорил обо всех, что были раньше. О бесконечном странствии, длившемся долгие годы, через моря и континенты, о путях-дорогах, полных страха и смерти, о невыносимых гонениях — и вот теперь необходимый конец и месть.

Тех, что странствовали, давным-давно нет. Одни упокоились на дне морском, другие — в затерянных могилах. Все эти годы из могил непрерывно поднимался жалобный стон. И теперь он, посланник, должен раз и навсегда пресечь горестные стенания. Выполнив свое задание, он положит странствию долгожданный конец.

Лю стоял на опушке, под ногами поскрипывал снег, холодно. Было 12 января 2006 года. Днем он видел на градуснике, что нынче девять градусов мороза. Он притопывал ногами, чтобы согреться. Вечерело, но еще слишком рано. Со своей опушки он видел в окнах домов свет ламп или голубоватый отблеск телеэкранов. Напрягал слух, однако не улавливал ни звука. Даже собак не слышно. Лю думал, что народ в этой части мира держит собак, которые охраняют их по ночам. Собачьи следы Лю видел, но понял, что животных держат в домах.

Вообще-то собаки в домах могут создать некоторые проблемы. Впрочем, незачем думать об этом. Никто даже не догадывается, что произойдет, так что никакие собаки его не остановят.

Он снял перчатку, посмотрел на часы. Без четверти девять. Гасить свет пока рано, придется подождать. Он снова надел перчатку и снова подумал о Я Жу и его рассказах про умерших, что привели его в такую даль. По странной случайности именно ему, постороннему для семьи, выпало закончить историю. Это наполняло его ощущением собственной важности. Я Жу доверял ему как родному брату.

Издали донесся шум автомобиля. Но направлялся он не сюда. Просто проехал мимо по магистрали. В этой стране, подумалось ему, тихими зимними ночами звуки разносятся далеко, так же, как над водой.

Он осторожно разминал ноги, по-прежнему стоя на опушке. Какова будет его реакция, когда все закончится? Может, в его сознании, в его совести все-таки есть неведомая ему частица? Как знать. Главное, он готов. В Неваде все прошло хорошо. Но как знать, ведь на сей раз задача намного масштабнее.

Мысли бродили в голове. Неожиданно он вспомнил отца, мелкого партработника, которому здорово досталось в годы культурной революции. Отец рассказывал, как ему и другим „приспешникам капитализма“ хунвейбины размалевали лица белой краской — дескать, зло всегда белого цвета.

И сейчас он пытался именно так думать о людях, что находились в этих безмолвных домах. Белые лица, как у демонов зла.

В одном окне погас свет, немного погодя — в другом. В двух домах уже темно. Он продолжал ждать. Мертвые ждали сто сорок лет, ему же досталось всего несколько часов.

Он снял с правой руки перчатку, пощупал меч у бедра. Холодная сталь, остро заточенное лезвие легко может порезать пальцы. Японский меч, случайно купленный в Шанхае. Кто-то рассказал ему про старика-коллекционера, у которого с времен японской оккупации 1930-х сохранилось несколько изумительных мечей. Лю разыскал неприметный магазинчик и, когда меч оказался у него в руках, ни секунды не медлил. Сразу же купил его, потом отнес к кузнецу, который сделал рукоять и наточил лезвие до остроты бритвы.

Лю вздрогнул. В одном из домов открылась дверь. Он поспешно отступил поглубже в лес. Какой-то мужчина вышел с собакой на крыльцо. Лампочка над входной дверью освещала заснеженный двор. Он обхватил ладонью рукоять меча и, прищурясь, следил за собакой. Что будет, если она учует его? Это разрушит все планы. Если собаку придется убить, он не задумываясь так и сделает. Но как поступит мужчина, который сейчас курит на крыльце?

Собака вдруг замерла, потянула носом воздух. На миг Лю показалось, она учуяла его. Но нет, собака снова принялась носиться по двору.

Мужчина подозвал собаку, и оба скрылись в доме. Дверь закрылась. И лампочка над притолокой сразу погасла.

Лю продолжал ждать. Около полуночи, когда во всей деревне светился один-единственный телевизор, он заметил, что пошел снег. Легкими перышками снежинки падали на ладонь. Как лепестки вишни, подумал он. Только снег не пахнет, не дышит, как дышат цветы.

Через двадцать минут погас и телевизор. Снег все падал и падал. Лю достал из нагрудного кармана куртки небольшой бинокль с прибором ночного видения. Поднес его к глазам, посмотрел на деревенские дома. Огни в окнах погасли, лишь кое-где горели наружные лампы. Он убрал бинокль в карман, глубоко вздохнул. Мысленно он видел картину, которую много раз описывал Я Жу.

Корабль. На палубе люди, как муравьи, энергично машущие платками и шляпами. Но лиц не видно.

Лиц нет, только машущие руки.


Он еще немного подождал. Потом медленно пересек дорогу. В одной руке карманный фонарик, в другой — меч.

Приблизился к крайнему дому, у дороги, ведущей на запад. Последний раз замер, прислушиваясь.

И вошел внутрь».


Виви!

Это фрагмент дневника, который вел некто по имени Я Жу. Он услышал этот рассказ от человека, который сперва побывал в Неваде, где убил целую семью, а затем приехал в Хешёваллен. Будьте добры, прочитайте его, чтобы понять все остальное написанное в моем письме.

Никого из этих людей более нет в живых. Но правда о случившемся в Хешёваллене куда масштабнее и совсем не такова, как все мы думали. Я не уверена, что все мною рассказанное можно доказать. Наверно, это невозможно. Точно так же, как я, например, не в состоянии объяснить, почему красная ленточка оказалась в снегу возле Хешёваллена. Мы знаем, кто ее туда принес, но это и все.

Ларс Эрик Вальфридссон, который повесился в камере СИЗО, был невиновен. Хотя бы его родные должны это знать. Почему он взял вину на себя, мы можем только гадать.

Конечно, я понимаю, это письмо спутает вам все расследование. Но ведь мы все в конечном счете стремимся к ясности. И надеюсь, я сумела помочь ее достижению.

Все, что мне сейчас известно, я попыталась сообщить в этом письме. В тот день, когда мы перестанем доискиваться правды, которая, безусловно, никогда не бывает объективна, но в лучшем случае базируется на фактах, вся наша правовая система рухнет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация