«Спасибо, Господи Иисусе за то, что Ты…»
Ударом кулака Арне заткнул пасть приемнику.
В городе движение было не таким сильным. Арне без труда нашел Тёйенгате, ведь год назад он делал ремонт в доме на Гьёвикгате. А это было недалеко.
Он медленно ехал вниз по улице. Начался дождь. Он не совсем отдавал себе отчет в том, что ищет. Название «Белла Донне Массаше» он помнил из телефонного разговора с женщиной, у которой был профессионально льстивый голос. Это название и адрес были единственным связующим звеном между ним и жизнью Анне в городе, его единственной зацепкой.
Арне вытер лобовое стекло и начал высматривать вывеску. Из машины ничего не было видно, но он не собирался сдаваться. Он припарковал машину и засеменил по улице, заглядывая в витрины магазинов и изучая вывески над подъездами. Сначала с одной стороны улицы до самого конца, а потом с противоположной стороны обратно. Почти что в самом конце, недалеко от того места, где он поставил машину, ему улыбнулась удача. В обычном четырехэтажном сером доме, около одного из звонков торчала карточка с надписью черной тушью «Белла Донна Массаше». Он представлял себе это не так. Само название намекало на нечто более роскошное, вроде ночного клуба с элегантными посетителями. Ну уж во всяком случае, не старый дом на восточной окраине Осло с потертыми ступеньками и картонкой вместо одного из стекол на входной двери.
И что теперь?
Он попробовал дверь. Она оказалась запертой. Поколебавшись несколько секунд, он нажал на звонок. Раздался звонкий голос:
— Да?
— Здравствуйте… — пробормотал он.
— Вы по записи?
— Да…
Дверной замок зажужжал, он нажал ручку и очутился в подъезде.
Не успел он собраться с мыслями, как услышал наверху шаги и голоса. Как ни в чем не бывало он пошел вверх по лестнице. Он встретил их уже на первой лестничной площадке — он, мужчина средних лет с жидкими секущимися волосами, в джинсах и стеганой куртке, и она — молоденькая девушка с мертвенно-бледным и накрашенным лицом, в кожаном пальто и сапогах на высоких каблуках. При виде ее сапожек он вспомнил Власту. На ней были точно такие же в тот вечер, когда он встретил ее в пустом кафе в кемпинге. Они изящно облегали ее стройные ножки. Он сидел и смотрел на нее, когда она пошла к автомату с сигаретами, и восхищался. Ему уже тогда захотелось обнять ее и почувствовать ее близость. Он как будто чувствовал, что это весьма реально…
Парочка прошла мимо него по лестнице — мужчина обнимал девушку за талию и крепко прижимал ее к себе. Она хихикала и смеялась, но по гримасе на ее лице было видно, что ей вовсе не так весело, как ему. Он засмеялся еще громче и хлопнул ее по заднице. Дверь с грохотом захлопнулась за ними.
При виде этой сцены в нем все замерло. Где-то в глубине он уже примирился с тем, что Анне работала в этом месте, однако когда он воочию увидел, как эта парочка, обнявшись и спотыкаясь, брела вниз по лестнице, он обомлел. Мужчина был просто омерзителен. То, как он хапал хрупкую женскую плоть. Его похотливая усмешка. А как же он сам выглядел, когда сидел и глазел на ноги Власты и воображал, как переспит с ней? «Массажный салон» это — все равно что бордель. И здесь работала его Анне. А он сам мог бы быть клиентом. Вот так-то. Он несказанно устал. Ноги не слушались, и он чуть не повис на перилах. И чего ему, собственно, здесь надо? Ведь не мог же он войти и просто-напросто спросить, не знают ли они, где его дочь. Здесь, видимо, не очень-то приветствовали визиты родителей. Он читал, что в таких местах держали вышибал, а эти уголовники могли отделать непрошеных гостей как следует. Надо бы поскорее уносить ноги, пока его не обнаружили.
Но он все-таки не ушел. Ведь он же пришел сюда. Нашел это место. А сейчас он уже не чувствовал ни гнева, ни разочарования, он был потрясен. Ему было жаль ее, жаль себя. Он дрожал. Ему тоже нужны утешение и поддержка. Находиться здесь было своего рода утешением. Сейчас он почувствовал, что расстояние между ним и Анне меньше, чем когда она сидела дома в гостиной, с бледным и мрачным лицом, и рассказывала, что у нее все хорошо, что она собирается замуж. Уж это-то наверняка было полетом фантазии. Разве можно, работая… здесь, думать о браке? Ведь не сошли же все с ума, черт возьми?
Он весь вспотел, наполовину стоя, наполовину повиснув на перилах лестницы. Он тяжело дышал, как будто долго бежал. Панические мысли проносились в его голове, мысли о том, как ему спасти Анне из этой отчаянной ситуации. Что это за люди, с которыми она связалась и которые имели над ней власть? Как вернуть ее к нормальной жизни?
На этаже выше хлопнула дверь. Он снова услышал шаги — кто-то шел вниз по лестнице. Арне повернулся и пошел вниз. Медленно, с остановками. За его спиной раздавалось равномерное постукивание высоких каблуков. Только на нижней ступеньке он отважился оглянуться. Перед ним на лестнице стояла высокая молодая женщина с совершенно черной кожей. Шлюха-негритянка. Она поравнялась с ним. Он вдохнул ее запах, когда она проходила мимо — терпкий цветочный аромат, напомнивший ему кемпинг «Фагерфьелль». Время, проведенное там с приятными девчонками, время, наполненное восторгом и презрением к самому себе. Кто он такой, чтобы судить работающих здесь девушек и их клиентов?
— Извините… — пробормотал он и сам удивился отчаянию, сквозившему в его голосе.
Она вздрогнула и схватилась за дверную ручку, как будто собралась спасаться бегством.
— Не бойтесь, я…
— Do I know you?
[31]
Она обернулась. Она была не только высокая, она была красивая. Он вдруг подумал, что хотел бы «спасти» и ее тоже… Но в данный момент важнее было другое.
— Только один вопрос.
— Что ты хочешь?.. — произнесла она с акцентом. Она стояла, по-прежнему не отпуская дверную ручку, готовая к бегству.
— Я ищу одного человека.
— You are looking for someone?
[32]
— Да. Yes. Мою дочку. Она здесь работает. Works here. Диана. Her name is Diana. Maybe you know her?
[33]
— Diana?
— Yes.
— She is not here any more. Она здесь больше нет…
— Нет?
— She got into trouble.
[34]
— Trouble?
Она рассмеялась, увидев выражение его лица, и удивительной белизны зубы прямо-таки осветили темный подъезд.
— Not that kind of trouble… This kind!
[35]
Она растопырила руки вокруг живота.
— She got herself pregnant, silly girl!
[36]
