Позвонил дежурный и сказал, что какой-то человек оставил ему конверт, согласно договоренности.
Владелец ресторана из «Малунгена». Про него он совсем было забыл. Семинар адвокатов. Три десятка острых юридических умов, собравшихся в нескольких сотнях метров от места убийства, и никто ничего не слышал.
— Я сейчас спущусь, — сказал он и схватил кофейную кружку, чтобы наполнить ее по дороге. Но не успел он встать со стула, как в дверь постучался Рюстен. Сияя неистощимой бодростью, он протянул Валманну толстую пачку бумаг.
— Что это такое?
— Выписки из телефонных разговоров, которые ты заказывал. Пятьдесят шесть страниц. В лучшем виде.
Валманн и про это забыл. Осознанно или нет, он создавал максимальное расстояние между собой и делом о наркотиках. Он не сожалел об этом, но чувствовал себя как-то неудобно оттого, что проявил так мало профессионализма. Он хотел видеть эти выписки, чтобы воочию убедиться в том, на чем Моене и Тимонен строили расследование дела. И если настало время взглянуть на этот материал, то именно сегодня и именно сейчас, когда он чувствовал, что мотивация падает до нулевой отметки.
— Спасибо.
— На здоровье, — бросил Рюстен. — Я счастлив, что не мне это читать.
— Ты хочешь сказать, что тебе не нравится вчитываться в частные разговоры других людей?
— Пятьдесят страниц собачьего бреда и, может быть, две, где найдется какая-то информация. Нетушки!
— Прослушивание телефонных разговоров облегчает нашу работу… — произнес речитативом Валманн, пытаясь подражать Моене, которая слыла ярым сторонником этого метода. Он вполне понимал скептическое отношение к этому Рюстена, и сам его разделял. Чистая техника в попытке вытеснить традиционные методы расследования и претендующая на роль главного элемента в погоне за преступниками. Микроанализ, химия, ДНК. Технология подслушивания из фантастических фильмов стала фактом и используется сплошь и рядом. Он вспомнил один из своих любимых фильмов — «Беседа», одна из первых лент Стивена Спилберга, с Джином Хэкменом в главной роли эксперта по прослушке. Его персонаж, неуклюжий, робкий и асоциальный тип, лучше всего чувствовал себя, когда приближался к своим «объектам» с помощью суперпередовых приборов. Тайный наблюдатель на частном рынке, который в силу своих способностей наступал на пятки сильным мира сего, до конца фильма оставался центральной фигурой, ничего при этом не понимая в расследовании и постепенно продвигаясь к психушке.
Валманн взглянул на кипу бумаг на столе. Сколько там будет всяческих покашливаний и хмыканий, всяких «э-э-э» и «не-е-е»? И разве не имеет права человек, пусть даже подозреваемый в контрабанде гашиша, спокойно кашлять и хмыкать и говорить «э-э-э»? Сам он, во всяком случае, был уверен в том, что пришел бы в бешенство, если бы когда-нибудь оказался по ту сторону барьера.
— И еще есть кое-что.
Рюстен никогда не торопился, он был из тех, кто оставляет самый лакомый кусочек напоследок.
— Я еще немного проверил зеленый «ауди».
— Ну и что?
— В реестре уголовных преступлений я обнаружил нарушение правил дорожного движения.
— Ну?
— Угадай, когда водителя задержали за лихачество?
— Ну давай же.
— В пятницу двадцать первого октября.
— В ту самую пятницу?
— В ту самую пятницу, когда ту девушку нашли в кювете около «Малунгена».
— Ну говори же.
— И где, думаешь, его задержали?
— Ну не тяни, выкладывай…
— На шоссе номер два, в паре миль к югу от Эльверума, прямо перед Браскерейдфоссом. В семнадцать сорок шесть.
— То есть за час до?..
— Совершенно точно.
— И кого, как ты думаешь, засекли со скоростью сто сорок три километра в час в зоне с восьмидесятикилометровым ограничением скорости?
— Ну уж конечно, не самого Замира, раз ты спрашиваешь.
— Верно. Это был наш приятель Бу Дален.
— Ты уверен?
— Никаких сомнений. Я читал рапорт.
— Бу Дален, в попытке удрать от попавшего в аварию куриного экспресса.
— Или экспресса с российской шлюхой… Он был не один в машине, когда его задержали.
— Ты все это узнал от опергруппы по дорожным авариям?
— Ну да.
— Ну и веселенькие же у них стали рапорты, не то что раньше, когда я там работал.
— Он не только превысил скорость, понимаешь… — Рюстен, очевидно, получал удовольствие оттого, что выдавал ему эти откровения маленькими порциями. — Наш приятель был еще подвыпивши, когда его задержали, и его попросили добровольно пойти в полицию, чтобы взять анализ крови. Ему это не очень понравилось, и он заупрямился. «Пришлось надеть ему наручники» — так обычно пишут в рапортах? И пока они старались нейтрализовать взбесившегося Далена, его спутница воспользовалась моментом, села за руль и была такова.
— А его спутницей была?..
— Молодая женщина. Ее описали как хрупкую женщину невысокого роста, одетую в шубку из искусственного меха. Больше, к сожалению, никаких деталей. Их интересовал водитель, понятно, после того как они проверили машину.
— Итак, девушка смылась в «ауди» и ее не пытались догнать?
— У них и так дел было по горло с Даленом. А во-вторых, ее же ни в чем не подозревали, и они подумали, что смогут связаться с ней через Бу, если понадобится. А кроме того, в тот вечер, как ты помнишь, дорога была ужасная, машины валялись в кювете от Вормсунда до Тинсета, и все полицейские силы были в работе. И, как нам известно, далеко она не уехала.
— Что верно, то верно.
— Я написал докладную об этом и положил ее сверху остальных бумаг, — сказал Рюстен. — Мне надо кое-что просмотреть, прежде чем я пойду домой. Я собрался уйти после ланча.
— А ты не хочешь прокатиться со мной в Швецию сегодня после обеда? Меня откомандировали встречать караван с гашишем из Сулькюстена, но я подумал, что я вместо этого наведаюсь в Торсби и зайду в автосалон к Херманссону. Ведь ты тоже не против посмотреть на поддержанные автомобили, а, Рюстен?
— А ты на улицу выходил? В такую погоду даже «ягуар» будет смотреться как развалюха.
Он прочитал тщательно написанную Рюстеном докладную, отложил ее в сторону и начал изучать стопку выписок из телефонных разговоров.
Прочитав две-три страницы, он начал листать их, просматривая по диагонали.
Неплохо получить общее представление: на каждом разговоре было помечено имя звонившего и кому звонили, номер телефона, время звонка и в большинстве случаев место. Валманн должен был признать, что Моене была права в одном: с помощью этой техники действительно стало легче проследить за преступниками в конкретных делах, где следствие видело основание для прослушивания. Но все же…
