— Кэсси, — отчаянно крикнул Адам, — сейчас же развяжи меня!
Тем временем заклятие добралось и до лица Скарлетт: кожа сделалась сухой и сморщенной, как консервированный персик, стала пепельно-серой, а потом мертвеннобледной — и лицо превратилось в неподвижную маску. Теперь на нем жили только глаза, которые, как безумные, вращались в глазницах.
— Ты уже в курсе, — сказала Кэсси, — ноя тебе напомню еще разок. Инструменты Мастера принадлежат мне и отныне откликаются только на мой зов. И этот парень, вон там, видишь? — Кэсси указала на Адама. — Он тоже мой.
Темные глаза Скарлетт перестали бегать, они замерли и стали темно-серыми, как и все ее иссушенное тело. Кэсси усмехнулась:
— Как ты думаешь, кто теперь папочкина любимица? Могу намекнуть: не ты.
— Кэсси, — окликнул ее Адам, но голос его звучал тихо, словно доносясь с другого конца длинного тоннеля. Кэсси знала, что он рядом с ней, в этой комнате, но в этот миг любимый показался ей чем-то мелким и незначительным. Да хоть бы его тут не было!
— Ты — пустое место, — сказала Кэсси, обращаясь к Скарлетт. — Никто. — Она чувствовала себя непобедимой. Сейчас так легко уничтожить Скарлетт! Кэсси вдруг нашла нужные слова. Поразительно — они пришли к ней из самой глубины ее существа. Она чувствовала на языке их вкус, горький, как солодка.
И маледицинтибус вобис ин мортем.
Я проклинаю тебя на смерть.
18
— Кэсси, — закричал Адам, — твои глаза! Ты должна остановиться!
Кэсси слышала окрики Адама, но не могла понять их смысла. Образ мертвой Скарлетт — единственное, что она сейчас видела перед собой.
— Ты собираешься убить ее! — выкрикнул Адам за миг до того, как она произнесла слова, убившие бы ее сестру. Голос Адама прервал кошмарный сон, и Кэсси что-то сконфуженно пролепетала, приходя в себя.
— Это все Черный Джон. Сейчас тобой правит его тьма, — увещевал Адам. — Кэсси, это не ты.
Кэсси огляделась, как будто впервые увидев комнату и Скарлетт, умиравшую у ее ног. Она почувствовала, как что-то оборвалось у нее внутри.
Ноги стали ватными, голова закружилась. Адам прав. Сейчас она — не она.
Бережно положив отцовскую Книгу Теней на стол, Кэсси осторожно отошла в сторону и посмотрела на Адама:
— Что я наделала?
Постепенно любимое лицо приобретало обычный цвет, плечи распрямлялись.
— Почти наделала, слава Богу. — Он вздохнул с облегчением. — Я думал, ты навсегда потеряна для добра. и для меня.
Кэсси подбежала к Адаму и обняла его.
— Надо подумать, как поступить со Скарлетт, — сказал он. — Вместе мы решим, что с ней делать. Только сначала развяжи меня.
Кэсси хотела было развязать его при помощи магии, но отказалась от этой мысли. Она поступила так, как обычно делают в таких случаях те, кто не владеет колдовством: дергала, тянула и развязывала веревки, удерживавшие Адама в кресле, пока не освободила его.
Адам встал и размял ноги, растер опухшие, в следах от веревок, руки.
— Откуда ты знаешь все эти темные чары? — спросил он. — Ты так много расшифровала из Книги?
— Нет. Не знаю, — сказала Кэсси. — Они просто появились во мне.
— Как это понимать — просто появились? Пришли изнутри? Твои глаза стали как черный мрамор.
— Адам, я не знаю. Может быть, сейчас нам лучше думать только о Скарлетт?
Серая, сморщенная Скарлетт по-прежнему неподвижно лежала на полу.
— С ней все будет в порядке? — спросил Адам.
— Наверно, да. Но я могу навести чары отмены.
Несколько мгновений Адам обдумывал это предложение.
— Пока она не может двигаться, — сказал он, — я думаю, нужно попытаться наложить еще одно заклятие, которое не позволит ей вернуться в Нью-Салем. Ты согласна?
— Магический ордер запрета, — проговорила Кэсси. — Это здорово, но я не думаю, что нашего обычного колдовства достаточно, чтобы осилить ее.
— Осилим. — Адам кивком указал на шкаф.
Инструменты Мастера. Конечно. За всеми волнениями Кэсси совершенно о них забыла.
Кэсси обошла Скарлетт, открыла створчатые дверцы, порылась в хламе на полу шкафа, отодвинула несколько коробок на верхней полке. и увидела их. Они ждали своего часа. Серебряный браслет, кожаная подвязка и сверкающая диадема.
Кэсси по очереди брала в руки каждый артефакт. Сначала она взяла браслет и застегнула его на запястье: гладкое серебро холодком коснулось кожи. Потом прикрепила на бедро подвязку. Когда Кэсси взяла диадему, Адам подошел сзади и помог ровно надеть ее на голову.
— Теперь узнаю, — сказал он. — Ты — Кэсси, которую я знаю и люблю.
Героиня впитывала светлую энергию, идущую от каждого из Инструментов, чтобы окончательно стать той Кэсси, которую знал и любил Адам. Она изо всех сил старалась улыбаться.
— Мне хорошо, — сказала она и поправилась: — Лучше. — Посмотрела на Скарлетт. — Давай наводить чары запрета.
— Для начала нам понадобится. — В поисках всего необходимого Адам деловито забегал по дому, открывая шкафы и роясь в ящиках. — Я сейчас вернусь, — с этими словами он выскочил во двор.
И Кэсси получила пару минут, чтобы все обдумать. Она чуть не убила сестру. Сможет ли Адам относиться к ней как прежде? Достойна ли она теперь носить Инструменты Мастера?
Адам вернулся в дом с порозовевшими щеками и горстью земли.
— Ладно, — сказал он, — давай попробуем это заклинание. — Склонившись над Скарлетт, он положил ей на лоб руку Кэсси. — Держи ладонь здесь и сосредоточься. Помни, твои намерения должны быть чистыми, Кэсси. Ты сможешь?
— Да, — легко ответила Кэсси, хоть и знала, что для этого ей придется напрячься.
Лоб Скарлетт был твердым и холодным, как у трупа. Адам зажег свечу, провел ею над телом Скарлетт от головы до пяток и монотонно возгласил:
— Я изгоняю тебя, Скарлетт, из Нью-Салема силой огня.
Кэсси представила успокаивающий белый свет, который разгорался все сильнее и ярче, пока она не увидела, что он льется не только на Скарлетт, но и на них с Адамом.
Адам поставил свечу в подсвечник на полу севернее головы Скарлетт. Потом он обнес лежащую на полу ведьму кругом принесенной со двора земли и произнес:
— Я изгоняю тебя, Скарлетт, из Нью-Салема силой земли.
Кэсси почувствовала запах почвы. Он напомнил ей об изначальной живительности земли, о чистоте пустынной местности. Она представила, как белый свет заливает всю комнату, весь дом и вырывается наружу.
Потом Адам взял со стола чашу с водой, окунул в нее руку и, как дожем, окропил тело Скарлетт со словами:
