– Именно так, ваша честь.
– Это необычно, – сказал судья Сидгвик.
– Это вообще весьма необычное дело, ваша честь.
Судья Сидгвик поджал губы.
– У суда нет полномочий предотвратить… гм… то, что
произойдет сейчас, если, конечно… Миссис Харлан!
Сибил Харлан подняла глаза.
– Возражаете ли вы против того, чтобы в этом деле
свидетельствовал ваш муж? – спросил судья.
– Нет, если мистер Мейсон считает это нужным.
Судья Сидгвик вздохнул:
– Что ж, свидетель должен ответить.
– У кого был второй ключ? – спросил Мейсон.
– У моей жены.
Судья Сидгвик нахмурился, открыл было рот, но взял себя в
руки и ничего не сказал.
– Значит, к сейфу, в котором хранились револьверы, имели
доступ лишь два человека – вы и ваша жена?
– Верно.
Широко распахнулись створки дверей зала заседаний, и в
помещение с громким и омерзительным скрипом вкатилась четырехколесная тележка,
толкаемая Полом Дрейком и его помощником.
– Что это?! – воскликнул судья Сидгвик.
– Ваша честь, – заявил Мейсон, – я взываю к вашей
снисходительности, но это, с позволения суда, необходимые вещественные
доказательства. Этот материал был выброшен некой персоной… Словом, это весьма
весомые улики. Не было никакого другого способа, чтобы доставить такую тяжесть
в суд. Я сожалею, но слушание необходимо прервать, чтобы…
– Вы могли бы подождать до перерыва, – заявил судья Сидгвик.
– Мы не можем потакать таким грубым нарушениям судопроизводства.
– Но, – возразил Мейсон, – мне нужны эти вещественные
доказательства, это существенная часть моих доводов.
– Что ж… – Судья Сидгвик перевел взгляд на Пола Дрейка. – Вы
там… у тележки!
– Да, ваша честь, – отозвался Дрейк.
– Подождите на этом месте, пока защита не закончит
опрашивать своего свидетеля, а потом суд объявит короткий перерыв. А теперь
продолжайте, мистер Мейсон. Повторяю, мы не потерпим подобных нарушений хода
заседания… И уж, по крайней мере, вы могли бы раздобыть не такую скрипучую
тележку.
– Да, ваша честь.
– Продолжайте опрос свидетеля.
Мейсон повернулся к Харлану:
– Я хочу, чтобы вы сверили номера оставшихся у вас
револьверов со своим списком и представили список суду.
– Но, ваша честь! – закричал Гамильтон Бергер. – Это
совершенно неприемлемо!
– С позволения суда, – сказал Мейсон, – я намерен доказать,
что это весьма существенно для нашего дела и совершенно необходимо. Я заверяю
суд, что это важнейшая часть моей стратегии по защите подсудимой. Я хочу, чтобы
свидетель сверил номера оставшихся у него револьверов со своим списком. Мне
необходима полная инвентаризация револьверов свидетеля.
– Я не понимаю зачем, мистер Мейсон, – сказал судья Сидгвик.
– Согласно заявлению свидетеля, которое мы только что выслушали, револьвер, о
котором шла речь, был возвращен свидетелю, то есть мужу обвиняемой. Я не вижу,
что можно извлечь из осмотра оружия, оставшегося у свидетеля.
Мейсон сказал:
– Возможно, мне удастся доказать, если не прямым
свидетельством, то путем умозаключений, что кто-то еще имел доступ к этому
запертому сейфу.
Судья Сидгвик потер подбородок.
– Что ж, тогда, конечно, другое дело.
Он повернулся к свидетелю:
– Сколько времени займет у вас поездка домой? Вы должны
взять ваш список и сверить с ним содержимое вашего оружейного сейфа.
– Ну, от сорока минут до часа. Доехать до дома, отпереть
контейнер, отыскать список, сверить и вернуться в суд.
– Я хочу, чтобы свидетель сделал это, – заявил Мейсон.
– У вас есть еще один свидетель, которого вы могли бы
опросить, пока мистер Харлан займется сверкой списка номеров? – спросил судья
Сидгвик.
– К сожалению, нет, ваша честь. Я намерен просить суд
сделать перерыв до половины второго. Думаю, мы можем себе такое позволить,
поскольку слушание этого дела идет с опережением графика, что объясняется моим
желанием сотрудничать с судом и противной стороной в деле установления истины.
Судья Сидгвик покачал головой:
– Суд высоко ценит горячее желание защиты сотрудничать, но
объявить такой большой перерыв не может. Заседание прерывается до половины
двенадцатого. Полагаю, мистер Харлан за это время успеет съездить туда и
обратно. В его распоряжение будет выделена полицейская машина, что несколько
ускорит процесс транспортировки. Мистер Харлан, я прошу вас не затягивать
проверку. Объявляю перерыв до одиннадцати тридцати.
Зрители вереницами потянулись из зала. Мейсон встал, помахал
Дрейку и получил в ответ кивок. Дрейк и его помощник принялись толкать
тяжелогруженую тележку, отчаянно скрипящую всеми четырьмя колесами, вдоль
прохода. Удивленные зрители смотрели на покрытый дерюгой груз с нескрываемым
любопытством.
Мейсон повернулся к Сибил Харлан.
– Все в порядке, – сказал он. – Мы сыграли свою игру. Все
ставки сделаны, осталось только раскрыть карты. В половине двенадцатого вы либо
сорвете куш, либо будете гадать, что для вас выберут присяжные – газовую камеру
или пожизненное заключение.
Мейсон распахнул воротца адвокатской загородки, чтобы
пропустить скрипящую тележку внутрь. Когда Дрейк с помощником вкатили ее,
Мейсон подошел к детективу.
– Всех перекрыли? – спросил он.
– Да, все под колпаком. Если кто-то из данного тобой списка
покинет здание суда, за ним тут же последует сыщик. Народ я подобрал опытный –
след не потеряют. Во всяком случае, не упустят человека, который спешит и не
обращает ни на что окружающее внимания.
– Он будет очень спешить, – заверил Мейсон.
– Что ты задумал, Перри? – спросил Дрейк.
Мейсон ухмыльнулся:
– Я расставил ловушку для нервного сообщника.
Глава 17
В одиннадцать десять Пол Дрейк сунул в ладонь Мейсона
записку. Там было написано: «Герберт Докси помчался домой и гнал как безумный.
Он прошел в свой гараж, открыл дверь шкафа и что-то там осматривал. После чего
вышел из гаража успокоенный и сейчас не спеша возвращается в суд».
Ровно в одиннадцать тридцать судья Сидгвик возобновил
заседание.
– Присутствуют ли в зале все присяжные и обвиняемая? –
спросил он.
