У Фишера потемнело в глазах. Это был конец, провал всей операции. Он посмотрел на сидящего рядом Уильямса и по его торжествующей улыбке понял, что ничего хорошего в ближайшем будущем ожидать ему не придется. Полковник Тихомиров все-таки блефовал. Все было подстроено настолько блестяще, что ему никогда не отмыться от этого дерьма. Если только…
– Гангренуар! – крикнул он ошарашенному Уильямсу. – Срочно, любым способом задержите Гангренуара!
– Спокойно, Тони, спокойно! – Торжествующий Уильямс выразительно посмотрел на стоящих вокруг бойцов, потом снова на Фишера. – Я думаю, Энтони, вы понимаете, что отстранены от руководства операцией до проведения соответствующего служебного расследования и должны будете немедленно отправиться в Соединенные Штаты. – И добавил со всем мстительным ядовитым сарказмом, на который был способен: – Придется тебе теперь рыть землю в отдельной каморке с железными шторками.
Фишер закрыл злополучный кейс и передал его Уильямсу. Потом встал и, смотря вдаль перед собой, прошептал под нос:
– Они провели нас. Они провели нас вокруг среднего пальца, как новорожденных слепых щенков.
Уильямс, понимая, что слова Фишера по поводу Гангренуара не лишены здравого смысла, срочно отправил на его задержание четверых человек. Но, к сожалению, искомый объект уже покинул парковку перед аэровокзалом, и они вернулись ни с чем. Фишер, находящийся на грани помешательства, чуть не забыл о том, что воткнул под сиденье Гангренуара маячок, и схватил Уильямса за грудки.
– Маяк! Я воткнул ему в машину маяк!
– Полегче, Тони, – сухо проговорил Уильямс, поправляя пиджак, после того как бойцы с трудом оторвали Фишера от торжествующего оппонента и защелкнули на нем наручники. – Или ты хочешь прибавить к своему сроку еще пару-тройку годков?
– Я хочу восстановить справедливость, Спенс. Мы не должны его упустить.
– Тебе это зачтется как добровольная помощь следствию.
Пожилой фермер, возвращавшийся домой после осмотра своих владений, был несказанно удивлен, наткнувшись по дороге на колоритную парочку – седовласого джентльмена в приличном костюме и молодую красотку в синей рабочей униформе. Местность, по которой проезжал специалист по сельскому хозяйству, хоть и находилась в сорока километрах от предместий Парижа, была заселена не очень густо, и незнакомые люди заезжали сюда крайне редко.
Поэтому коренной обитатель здешних земель был, прямо скажем, удивлен и немного насторожен появлением в глухом уголке, насыщенном атрибутикой патриархальной Франции, двух незнакомцев. Но сердце аборигена не камень, и несколько приятно шуршащих зеленых купюр, протянутых вежливой очаровашкой, смягчили его отношение к спустившейся с неба парочке. Смягчили настолько, что он без колебаний согласился подвезти их на своем нечасто используемом в хозяйстве пикапе до ближайшего городка Понтуаз. Когда они через полчаса дотащились на тракторе до поместья месье Ламбэ, Мари наконец-то смогла улучить момент, чтобы доложить старлею Слобцову об успешном приземлении.
– Ну вот и все, Фатима. Для нас эта игра практически завершилась, – устало сказал Миссионер, проводив взглядом растворившегося в недрах аэропорта Тони Фишера.
– Теперь, думаю, мы сможем как следует отдохнуть, – лукаво подмигнула ему Фатима. – Естественно, после того как найдем Мари и твоего полковника.
– Или их останки.
– Тебе нужно научиться мыслить более позитивно.
– Поживем – увидим. А пока нам надо срочно уносить отсюда ноги. И второй броневик тоже, чтобы не оставлять им никаких зацепок. Выруливай на трассу, я за тобой.
Как и ожидал старлей Слобцов, Мари оставила «Мерседес» открытым. Ключи торчали в замке зажигания. Одновременно вырулив на трассу, обе машины помчались обратно в город. На въезде в Париж они разделились. У Миссионера оставалось еще одно маленькое, но тем не менее обязательное дельце. Необходимо было избавиться от излишков валюты, накопившейся на текущий момент в критически избыточном количестве. Четыре сумки, набитые под завязку баксами, – все равно что волочившийся за Штирлицем по Фридрих-штрассе парашют. Да и бронированный автотранспорт начинал тяготить менталитет старшего лейтенанта российской полиции. Ведь он все-таки не арабский шейх и не английский принц, чтобы раскатывать парижский асфальт тачанками представительского класса.
Прибывший во Францию сотрудник особого департамента российской полиции с роскошными ветвистыми усами ждал его, с аппетитом уминая нетленный страсбургский пирог в одном из многочисленных парижских бистро на набережной Сены. Перед ним стояла початая бутылка кактусового первача и две рюмки.
– Все хорошо? – спросил усач, не отрываясь от приема пищи.
– Лучше некуда, – в тон ему ответил Миссионер, присаживаясь рядом.
– Здесь новые документы и все, что может вам понадобиться для возвращения на Родину. Для девочек тоже. – Усатый предвосхитил готовый сорваться с уст старлея Слобцова вопрос, кивком головы показав на стоящий у ног резидента портфель из тисненой светлой кожи. – Рюмочку текилы?
Не дожидаясь ответа, он разлил алкоголь по рюмкам и тут же опрокинул в себя содержимое своей. Хрен с ним, пожалуй, пора и расслабиться. Миссионер, последовав его примеру, с той же сноровкой влил в себя обжигающую жидкость, заев ее по традиции щепоткой соли и ломтиком лайма.
– Вопросы, пожелания есть?
– Там, в машине, деньги, – протянул ему ключи Слобцов.
– Я позабочусь. – Усатый ловко разлил текилу по второму кругу. – Удачной дороги.
Бриллианты – лучшие друзья девушек. Фатима, поскольку была девушкой, и девушкой весьма эффектной, не являлась исключением из этого правила, решив скоротать время, оставшееся до возвращения Миссионера, в ювелирном магазине. Стоя спиной к входной двери, она с удовольствием разглядывала изысканные побрякушки, украшенные бриллиантами. В магазине, помимо парочки дежурно-приветливых продавщиц, плавно переходящей в состояние критического старения мадам и Фатимы, никого не было. Фатима показала пальчиком на изящное колечко с довольно крупным камнем, которое спустя непродолжительное время оказалось у нее в руках.
Вежливая продавщица, отметив, на каком авто подкатила к магазину экстравагантная дамочка, с радостью откликнулась на ее просьбу, мысленно просчитывая свои комиссионные. Ей было невдомек, что ее надежды на пополнение бюджета развеют в прах вездесущие коварные янки. Маячок, исправно посылающий из бронированного «Пежо» Фатимы невидимые глазу импульсы, сделал свое черное дело. Припарковавшись неподалеку, группа бойцов во главе с Уильямсом рассредоточилась вокруг ювелирного магазина, захлопывая ловушку.
– Мы не должны их упустить, Гарри, – как молитву, бормотал себе под нос Фишер. Его глаза горели непривычным для него бешеным огнем. – Это мой последний шанс.
– Успокойся, Тони. Мы все заинтересованы в этом.
– Надо взять их живыми. Ты слышишь, Спенс? – Фишер снова ухватился руками за пиджак Уильямса. – Живыми!
