Мне кажется, что это эпохальное событие не за горами. Вчера
я заметила, как на нее поглядывает один кекс из наших. По‑моему, он от
нее в восторге. Я даже сказала ей об этом. Катька тут же оценила потенциального
поклонника, что говорит о правильности моего предположения. Посмотрим, что
получится.
* * *
– Смотрите, кто к нам пришел, – голосом гулящей
кошки пропела наша главная раскрасавица. Ирочка.
Издевается. Ну и пусть. Пусть показывает всем. Какая она
тварь. Мне кажется, она мне иногда завидует. Ей прикид эмо пошел бы. Еще как бы
пошел. Но кишка тонка рискнуть. Хотя бы ради фурора, который она произведет,
придя в школу одетая как я. И на эмовскую прическу она никогда не решится.
Я сказала ей пару‑тройку особенных комплементов,
отдельно поздоровалась с дружественной частью населения и плюхнулась на свое
место. Не стоит уточнять, что я сижу за столом одна?
Новенького пока не было в помине. Все тихо шебуршились,
доставая тетради и обмениваясь сплетнями. Главная – кто такой новенький. Из
всех слухов можно было быть уверенной только в одном. Его папаша – богатый
Буратино. С чем его и поздравляем. Новенький будет жить у дяди, ментовского
полковника. Про которого говорят, что он рулит всем районом.
Остальные домыслы не стоили выеденного яйца. Версия про
наркотики ни на чем не базировалась, кроме желания некоторых приврать для
создания видимости осведомленности.
– Знакомьтесь, дети, вот наш новый ученик, –
слащаво прогнусила классная, пропуская высокого тощеватого мальчика в странном
костюме. У моего отца был похожий. Когда они с мамой женились. И еще при
галстуке! Английский лорд зашел навестить своих преданных подданных. Ну, этот
фрукт в нашей школе приживется. Это как пить дать. Директриса небось уже
трясется от восторга. Наших мальчишек заставить нацепить галстук до сих пор
удавалось только в дни инспекций и проверок начальства. И то под угрозой
расстрела из миномета.
– Кирилл, – представили нам лорда.
Пара мальчиков демонстративно приподняла задницы и
поклонилась высокому гостю. Главная красавица Ирочка прикрыла томные глаза и
пропела свое фирменно «ну‑ну», чтоб сразу привлечь внимание. А то вдруг
ее ненароком не заметят.
– Папа Кирилла подарил школе новые компьютеры, –
поделилась классная сногсшибательной новостью.
– Крутизна, – ехидно отреагировали с задней парты.
Кирилл вместо того, чтобы засмущаться, еле заметно улыбнулся
одними уголками рта. И ровным шагом промаршировал до моего места:
– Позволите, – отодвинул стул и присел рядом со
мной.
Хоть я и растерялась, надо было срочно как‑то
отреагировать. Я все‑таки эмо, а не как все. Но ничего умного в голову не
приходило. Пришлось уйти в себя и попробовать проанализировать, рада я или мне
неприятно, что он тут пристроился. А, плевать. Я ведь не собираюсь на второй
урок оставаться. По‑улыбавшись просто так, на всякий случай, я вспомнила,
что про эмо все думают, что они мрачные. Тогда я состроила самое мрачное лицо,
какое сумела.
Новенький небрежно поправил галстук, а потом подумал, снял
его, положив в карман.
Неужели он не видит, куда сел?
Все явно или скрытно рассматривали новичка. А Ирка, та
просто ела его глазами. Не обращая ни малейшего внимания на явные признаки
беспокойства со стороны своей свиты. Которая уже поняла, что королева узрела
новую игрушку и проявляет к ней повышенный интерес. Как же! Папа богач, да еще
из такого привлекательного города. Теперь нашим мальчишкам будет несладко.
Особенно Гарику.
Он в Ирку давно влюблен, и она, естественно, об этом в
курсе. Все в курсе. Только он думает, что никто не знает. Гарик неплохой, но
никогда не стоит забывать, кто у него брат. А брат Гарика самый отстойный
придурок, каких свет не видел. Он постоянно дерется. Как выпьет – так и
дерется. Его все боятся. И правильно делают, потому что он не один.
У них целая свора. Объединенная количеством выпитого пива.
Правда, теперь они все больше водку пьют. Так мне Алка сказала. А она это точно
знает. У нее мамаша в магазине работает.
Иногда мне кажется, что признанная красивость приводит к
гипертрофированному тщеславию. Кроме того, я уверена, что красота – штука
относительная. В общем, на вкус и цвет товарищей нет. Вот мне лично кажется,
что Алка гораздо красивее Ирки. Хотя есть еще пара девочек, которые очень даже
ничего. Только они не орут про свои достоинства на каждом углу.
Незаметно поглядывая на Кирилла, я решила понять, красивый
он или нет. Сложная задача. В принципе, лицо скорее располагающее. Но
непроницаемое. Хоть тресни не догадаться, какие эмоции скрываются под этой
пофигической маской.
Как ни странно, я благополучно дотерпела до конца уроков.
Зато узнала, в каком потрясающем пальто ходит Кирилл. Длинное, до самой земли.
Но не кожаное. Не то монах, не то не пойми кто. В этом дурацком пальто он уже
не казался лордом. Когда за ним примчалась ментовская машина, то это выглядело
совсем тупо. Будто он инвалид или преступник какой.
– На публику работает, – презрительно сплюнув,
процедил Гарик, уставясь на Ирку.
Которая жевала алые накрашенные губы, что‑то
обдумывая. Наверное, тактику окучивания новенького разрабатывает.
– Какие вы все идиоты, – сообщила я и пошла домой.
Завернув по дороге в парк. Там скамейка такая есть. Под
деревом. На ней в хорошую погоду можно посидеть и, нацепив наушники, создать
нужное настроение. Чтоб было не так противно доживать вечер. Кроме того, мне
надо было немного побыть одной и подумать.
* * *
Когда в голову поступает музыка, я невольно начинаю
двигаться. Это не танец, просто мне так легче воспринимать. Сегодня было
морозно, в отличие от вчерашней оттепели. Я слушала и надрывала себе душу
каждым словом. Это было так прекрасно и словно я не я. Я – одна. Я – эмо. И я
счастлива от этого.
Мне вдруг перестало нравиться быть одной. Мне захотелось
встретиться с кем‑то, кто мог бы меня немного поддержать. Одиночество
славная штука, когда есть возможность кому‑то про него рассказать.
Ближе к реке живет Танго. Он старше меня, и он уж точно эмо‑бой.
Его фотографии можно использовать для популяризации эмо. Но он все равно чуть
ли ни каждый день придумывает новое в свом стиле. Такие прикиды стряпает –
офигеть. У него одних самодельных галстуков штук сто и все разные.
А вот мамаша у него кошмарная. Сама неряха, и дома у нее
липкий кавардак. Курит как помесь паровоза с лошадью, которую все никак не
удается зашибить никотином.
