Стюарт громко крикнул:
— Джимс!
И почти тотчас высокий негр, примерно одного с близнецами
возраста, запыхавшись, выбежал из-за угла дома и бросился к коновязи. Джимс был
их личным слугой и вместе с собаками сопровождал их повсюду. Он был неразлучным
товарищем их детских игр, а когда им исполнилось десять лет, они получили его в
собственность в виде подарка ко дню рождения. Завидя Джимса, гончие поднялись,
отряхивая красную пыль, и замерли в ожидании хозяев. Юноши распрощались,
пообещав Скарлетт приехать завтра к Уилксам пораньше и ждать ее там. Затем
сбежали с крыльца, вскочили в седла и, сопровождаемые Джимсом, пустили лошадей
в галоп по кедровой аллее, что-то крича на прощание и размахивая шляпами.
За поворотом аллеи, скрывшим из глаз дом, Брент остановил
лошадь в тени кизиловых деревьев. Следом за ним остановился и Стюарт.
Мальчишка-негр остановился в некотором отдалении. Лошади, почувствовав
ослабевшие поводья, принялись пощипывать нежную весеннюю траву, а терпеливые
собаки снова улеглись в мягкую красную пыль, с вожделением поглядывая на
круживших в сгущающихся сумерках ласточек. На широком простодушном лице Брента
было написано недоумение и легкая обида.
— Послушай, — сказал он. — Не кажется ли
тебе, что она могла бы пригласить нас поужинать?
— Я, признаться, тоже этого ждал, да так и не
дождался, — отвечал Стюарт. — Что ты скажешь, а?
— Не знаю, что и сказать. Странно как-то. В конце
концов, мы ведь давно не виделись и, как приехали, — прямо к ней. И даже
почти ничего еще не успели и рассказать.
— Мне показалось, что она поначалу здорово
обрадовалась, увидав нас.
— Да, мне тоже так подумалось.
— А потом вдруг как-то притихла, словно у нее голова
разболелась.
— Да, я заметил, но не придал этому значения. Что это с
ней, как ты думаешь?
— Не пойму. Может, мы сказали что-нибудь такое, что ее
рассердило?
На минуту оба погрузились в размышления.
— Ничего такого не могу припомнить. И притом, когда
Скарлетт разозлится, это же сразу видно. Она не то что другие девчонки — у нее
тут же все вырывается наружу.
— Да, это мне как раз в ней и нравится. Она, когда
сердится, не превращается в ледышку и не обливает тебя презрением, а просто
выкладывает все начистоту. И все-таки, видно, мы что-то не то сказали или
сделали — почему она вдруг примолкла и стала какая-то скучная. Могу поклясться,
что она обрадовалась, увидав нас, и, похоже, хотела пригласить поужинать.
— Может, это потому, что нас опять вышвырнули из
университета?
— Ну да, черта с два! Не будь идиотом. Она же хохотала
как чумовая, когда мы ей об этом рассказывали. Да она не больше нашего уважает
всю эту книжную премудрость.
Брент, повернувшись в седле, кликнул своего негра-грума.
— Джимс!
— Да, сэр!
— Ты слышал наш разговор с мисс Скарлетт?
— Не-е, сэр, мистер Брент! Вы уж скажете! Да чтоб я
стал подслушивать за белыми господами!
— А то нет, черт побери! У вас, черномазых, всегда ушки
на макушке! Я же видел, как ты, врунишка, слонялся вокруг крыльца и прятался за
жасминовым кустом у стены. Ну-ка, вспомни, не сказали ли мы чего-нибудь такого,
что могло бы рассердить или обидеть мисс Скарлетт?
После такого призыва к его сообразительности Джимс бросил
притворство и сосредоточенно сдвинул черные брови.
— Не-е, сэр, такого я не заметил, она вроде не
сердилась. Она вроде очень обрадовалась, похоже, сильно без вас скучала и,
покамест вы не сказали про мистера Эшли и мисс Мелли Гамильтон — про то, что
они поженятся, — все щебетала как птичка, а тут вдруг вся съежилась, будто
ястреба увидела.
Близнецы переглянулись и кивнули, но на их лицах все еще
было написано недоумение.
— Джимс прав, — сказал Стюарт. — Но в чем тут
дело, в толк не возьму. Черт подери, она же никогда не интересовалась Эшли — он
для нее просто друг. Она нисколько им не увлечена. Во всяком случае, не так,
как нами.
Брент утвердительно кивнул.
— А может, ей обидно, что Эшли ничего не сказал ей про
завтрашнее оглашение — они же как-никак друзья детства? Девчонки любят узнавать
такие новости первыми — это для них почему-то важно.
— Может, и так. Да только… ну, что с того, что не
сказал? Это ведь держалось от всех в тайне, потому что было задумано как
сюрприз. И в конце концов, разве человек не имеет права молчать о своей
помолвке? Мы бы ведь тоже ничего бы не узнали, не проболтайся нам тетушка мисс
Мелли. К тому же Скарлетт не могла не знать, что Эшли рано или поздно женится
на мисс Мелли. Мы-то знаем про это давным-давно. Так уж у них повелось — у
Гамильтонов и Уилксов: жениться на кузинах. Всем было известно, что Эшли
когда-нибудь женится на мисс Мелли, а Милочка Уилкс выйдет замуж за ее брата
Чарльза.
— Ладно, не желаю больше ломать себе над этим голову.
Жаль только, что она не пригласила нас поужинать. Признаться, мне страсть как
неохота домой и выслушивать маменькины вопли по поводу нашего исключения из
университета. А ведь пора бы ей и привыкнуть.
— Будем надеяться, что Бойду уже удалось ее умаслить.
Ты же знаешь, как у этого хитреца ловко подвешен язык. Он всегда умеет ее
задобрить.
— Да, конечно, но па это ему нужно время. Он будет
кружить вокруг да около, пока не заговорит ей зубы и она не сложит оружие и не
велит ему приберечь свое красноречие для адвокатской практики. А Бойду небось
даже не удалось пока что и подступиться к ма. Бьюсь об заклад, что она все еще
в таком упоении от своего нового жеребца, что о нас и думать забыла и вспомнит
про наше исключение, только когда сядет ужинать и увидит за столом Бойда. Ну, а
к концу ужина она уже распалится вовсю и будет метать громы и молнии. А часам к
десяти, и никак не раньше, Бойду удастся втолковать ей, что было бы унизительно
для любого из ее сыновей оставаться в учебном заведении, где ректор позволил
себе разговаривать с нами в таком тоне. И лишь к полуночи Бойд наконец так
заморочит ей голову, что она взбесится и будет кричать на него — почему он не
пристрелил ректора. Нет, раньше, как к ночи, нам домой лучше не соваться.
Близнецы хмуро поглядели друг на друга. Они, никогда не
робевшие ни в драке, ни перед необъезженным скакуном, ни перед разгневанными
соседями-плантаторами, испытывали священный трепет перед беспощадным языком
своей рыжеволосой матушки и ее хлыстом, который она без стеснения пускала
прогуляться по их задам.
— Знаешь что, — сказал Брент. — Давай поедем
к Уилксам. Эшли и барышни будут рады, если мы поужинаем с ними. Но Стюарт,
казалось, смутился.
