— Ну? Что скажешь?
— К-кошмар, — слегка заикаясь, ответил Северцев.
Рюмин кивнул.
— Еще одна жертва… — продолжал журналист. — Чудовищно!
Северцев запустил пятерню в густые каштановые волосы, откинул их назад.
— Но тогда получается, — сказал он задумчиво, — что мы вчера взяли не того?
— Приятно иметь дело с умным человеком, — съязвил капитан. — А я-то уж и не знал, как тебе об этом сообщить.
— Значит, — рассуждал Северцев, словно не замечая сарказма капитана, — Рудаков здесь ни при чем?
— Не совсем так, — возразил Рюмин. — Он не убийца. Это понятно. Но он имеет отношение к убийству. В квартире Лапиной, на зеркале, был его отпечаток. Не мог же он возникнуть из воздуха?
— Да, действительно… Но если убийца не Рудаков, откуда взялся отпечаток?
— Это мы выясним. И довольно скоро, — Рюмин невольно поморщился, представив встречу с владельцем модельного агентства. — Вчера вечером он был не слишком разговорчив — постоянно требовал адвоката. Но сегодня… Обещаю — Михаил Наумович расколется, как гнилой орех.
— С чего бы это? — засомневался Северцев.
— Найдутся методы воздействия.
— Будете ломать ему пальцы?
— Насмотрелся голливудских боевиков? — усмехнулся Рюмин. — Слава богу, мы не в Америке. Мы — страна с древней культурой, — он достал компакт-диск и протянул журналисту. — Рудаков расскажет все, лишь бы эта информация не просочилась в печать. Через тебя, например, — выразительно добавил капитан и подмигнул.
Северцев с опаской взял диск в руки.
— По-моему, это называется шантаж. Вы уверены, что… — он замолчал.
Рюмин почувствовал, что начинает закипать.
— Эй, парень! Ты уже включаешь реверс? Как же наш уговор: эксклюзив взамен на услугу? Если боишься, вытаскивай из фотоаппарата пленку и вали на все четыре стороны!
Журналист, поразмыслив, убрал диск в карман.
— Не волнуйся! — успокоил капитан. — Скорее всего, этого не потребуется. Но на всякий случай надо быть готовым. Сделаешь?
— Я должен посмотреть материалы, — уклончиво отвечал Северцев. — Что на диске?
— Бухгалтерский отчет. Правда, не совсем обычный.
— Хорошо, — согласился журналист. — Когда я смогу написать об убийствах девушек?
— Когда я их раскрою!
Северцев обескураженно уставился на Рюмина.
— Капитан, — осторожно начал он. — Боюсь, к тому времени, когда это произойдет, убийства перестанут быть новостью. Если память мне не изменяет, никто и никогда не находил маньяка по горячим следам.
— Знаю, — остановил Рюмин. — И даже могу объяснить, почему. Основополагающий принцип любого расследования — qui bono? Ищи, кому выгодно. В случае с маньяком мотивацию найти трудно.
— Ну да! — Северцев пожал плечами. — Маньяк убивает потому, что убивает. Какой тут мотив?
— Ты прав, но… К нашему случаю это не относится.
— Что вы хотите этим сказать? — насторожился журналист.
Рюмин снова закурил, глубоко затянулся и обдал Северцева густыми клубами сизого дыма.
— Порезы! — воскликнул он. — И буква «М» на стене!
Журналист покачал головой.
— Не понимаю, что это дает. Убийца следует определенному сценарию, обоснование которого существует лишь в его больных мозгах! Где здесь зацепка?
— Ты упускаешь из виду одну очень важную деталь! — Рюмин поднял указательный палец.
— Какую?
— Педантичность! Убийца не просто следует определенному сценарию, он строго ему следует! Повторяется в малейших подробностях! Почему?
Северцев состроил недоуменную гримасу.
— Откуда мне знать? Я же не маньяк!
— Вот и я пока не знаю, — вздохнул Рюмин. — Но в одном абсолютно убежден — это не случайно. И раны, нанесенные бритвой, и «М», написанная кровью, имеют какой-то смысл. Я должен разгадать, в чем он заключается.
— Тогда вы найдете убийцу?
— Останутся небольшие технические тонкости, — кивнул капитан.
Северцев задумался. Казалось, он что-то вспоминал.
— Наверное, я смогу вам помочь, — наконец сказал он. — Я знаю одну женщину… Она психиатр из института имени Сербского…
Рюмин только отмахнулся.
— Напрасная трата времени. Я несколько раз сталкивался с этими ребятами. Они с умным видом доказывают тебе, что дважды два — пять, причем настолько убедительно, что рано или поздно начинаешь верить.
— Она — очень грамотный специалист, — начал горячиться Северцев, но Рюмин только отмахнулся.
— Как женщина может разобраться в мужских делах? Нет, парень, ты несешь ерунду. Этот убийца — матерый хищник. Тут нужен кто-то, под стать ему, — и капитан ощерился, обнажив острые белые зубы.
Двери лифта с грохотом распахнулись, показались санитары в синей униформе. Один из них нес нейлоновые носилки, другой — черный пластиковый мешок. Санитары молча зашли в квартиру.
Рюмин затушил окурок, спустился на этаж и подошел к местному участковому.
— Родственники так и не появились? — спросил капитан.
Участковый, седой кавказец с аккуратной щеточкой усов, покачал головой.
— Дома никого нет, а рабочих телефонов я не знаю.
— Ладно. Передай им мои координаты: Петровка, 38, 405-й кабинет, капитан Рюмин.
Участковый записал.
Капитан обернулся и взглянул на Северцева.
— Пока ничего не предпринимай. Жди моей команды. И, пожалуйста, не вздумай мешаться под ногами. Договорились?
— Конечно! — ответил журналист. Северцев уже знал, что поступит по-другому.
21
Четыре шага в длину, четыре — в ширину. И пять с половиной — по диагонали.
Камера предварительного заключения на Петровке была вполовину меньше его гардеробной. И несравненно более мрачной.
Рудаков подошел к умывальнику, открыл кран. Тонкая струйка со звоном ударила в старую щербатую раковину. Михаил умылся и по привычке поискал глазами зеркало, но его не оказалось. Никакого стекла, никаких острых краев, никаких колющих и режущих предметов. Только шершавые стены, откидная жесткая полка, умывальник рядом с дверью и унитаз.
Рудаков со злостью стукнул кулаком по раскрытой ладони. Когда он успел наследить в квартире? Как это получилось? Михаил не мог понять. События той ночи представали перед ним, словно в кровавом тумане. Но больше всего пугало то, что он ничего толком не помнил. Что-то было, но что именно? И главное — кто убил Ингрид?
