Для юноши в пубертатном периоде это имеет огромное значение. Я бы сказала — определяющее.
— Хорошо, что я в свое время об этом не знал… — пошутил Северцев.
— Успокойся, — сказала Вяземская. — Тебе не о чем волноваться.
— Ты считаешь? — не унимался Александр.
— С тобой все в порядке.
Рюмин вдруг поймал себя на мысли, что ему неприятно слушать этот разговор — пусть даже и затеянный в шутливой форме.
— Давайте вернемся к Волкову, — сказал он. — Это важнее.
— Простите, капитан, — спохватилась Анна. — И третий фактор, который я бы хотела отметить, — насильное разлучение. В тот самый момент, когда их чувства были на пике. Возникла незавершенная ситуация, и она требует логической развязки. Поэтому преступник находится в состоянии поиска. Он ищет Лизу и не может ее найти.
— Вы думаете, он не остановится? — спросил Рюмин.
Вяземская покачала головой.
— Маловероятно. Он во власти навязчивой идеи, и эта идея настолько сильна, что он себя не контролирует. Обратите внимание, в действиях убийцы прослеживается определенный поведенческий стереотип. Он следует ему, повторяясь в малейших деталях. Порезы и кровавый вензель над кроватью — это символический ритуал, от которого он не может отступить. Да и выбор жертв говорит сам за себя — они очень похожи на его сестру.
— Дело за малым, — сказал Северцев. — Надо найти на сайтах знакомств всех девушек, похожих на Лизу, и предупредить их об опасности.
Александр посмотрел на Рюмина, ожидая, что тот оценит его предложение по достоинству.
— Кажется, у меня есть идея получше, — сказал капитан. — Он ищет Лизу? Он ее получит.
* * *
Ключ, проскрежетав, сделал в замке четыре оборота.
— Позвольте, Анна Сергеевна! — Рюмин отстранил Вяземскую и навалился на тяжелую решетку.
Петли отчаянно заскрипели; капитан оказался в узком коридоре с низким потолком.
— Она там, в третьем боксе… — почему-то шепотом сказала Вяземская. — Самом дальнем.
Рюмин остановился перед третьим боксом. По ту сторону толстого плексигласа стояла невысокая худая женщина. Длинные черные волосы свисали густыми спутанными прядями.
— Неужели это все — из-за нее? — пробормотал капитан.
Рюмин подошел к стеклу.
— Здравствуйте, Елизавета! — сказал он. — Панина, или, может быть, лучше… Волкова?
Женщина откинула голову назад; волосы разошлись, открывая лицо — будто лоток, разбившийся о камень. Зеленые глаза, казавшиеся неправдоподобно огромными на фоне тонких черт, ярко блеснули.
— Вы меня слышите?
Женщина стояла, не шелохнувшись.
— Она все слышит, — тихо сказала из-за плеча капитана Анна. — Она не глухая.
— Мы ищем вашего брата, — продолжал Рюмин. — Вы можете нам помочь?
Лиза опустила голову на грудь. В наступившей тишине послышался негромкий хруст. Женщина снова подняла голову, и капитан отшатнулся, пораженный увиденным. Вяземская вскрикнула, Александр крепко стиснул ее локоть, она замолчала.
Лиза растянула губы в зловещей улыбке; из уголков рта, пузырясь, потекла кровь. Женщина глубоко вдохнула и вдруг… плюнула на стекло. Алое пятно расплылось по плексигласу. Лиза подошла к нему вплотную и медленно прочертила пальцем знакомый вензель. «М».
— Хороший ответ… — тихо сказал Рюмин.
— А на что вы рассчитывали? — набросилась на него Анна. — Что она согласится? И скажет: «Да, конечно»? Капитан, она уже шесть лет взаперти! И я не уверена, что она отдает отчет в своих поступках!
— Подождите! — Северцев поднял руку, призывая всех замолчать. — Тихо!
Он подошел к стеклянной стене, положил на нее ладонь.
Узница резко отпрянула, в глазах ее появился страх.
— Лиза! — ласково сказал Александр. — Вы давно не видели брата?
Безумная по-прежнему молчала, однако страх сменился любопытством. Она шагнула к Северцеву…
— Саша! — воскликнула Анна.
Он, не оборачиваясь, покачал головой и продолжал.
— Мы не станем причинять вам зла. Мы просто… сделаем снимок и отправим фотографию вашему брату. Вы ведь этого хотите, правда?
Женщина утерла кровь рукавом и вдруг… Она еле заметно кивнула. Вяземская готова была поклясться, что она сделала это вполне осознанно.
Северцев вел себя как настоящий профессионал. Он говорил плавно, слегка нараспев, не допуская резких движений, словно заклинатель змей, и еще… он улыбался. Нежно и ласково. И на Лизу это подействовало.
— Вы хотите быть красивой, Лиза? — спросил Александр.
Произошло немыслимое. Анна отказывалась поверить, но это все же произошло.
— Я хочу быть красивой… — сказала Лиза.
Ее голос напоминал механический голос робота: безжизненная интонация, неверные акценты, металлический тембр, — и, тем не менее, в нем было нечто завораживающее. Потустороннее.
Лиза опустилась на колени и заплакала. Ее пальцы потянулись к ладони Северцева; Александр осторожно убрал руку.
— Я хочу быть красивой… — повторила она.
Силы оставили женщину: она упала на бетонный пол, свернулась калачиком, тело сотрясали рыдания.
Северцев попятился к выходу, увлекая за собой Рюмина и Анну.
— У тебя есть фотоаппарат?
— В ординаторской, — с трудом выговорила изумленная Вяземская.
— Она нам поможет, — сказал Александр. — Обещаю.
* * *
Через полчаса рядом с центральным входом остановилось такси. Из машины вылез сияющий Владик с небольшим пластиковым чемоданчиком в руке. Он увидел Рюмина и, с трудом сдерживая радость, бросился к капитану.
— Стоит тебе только захотеть, и я готов на все… — внезапно лицо его омрачилось. — Куда ты меня позвал, сладкий? Это же…
— Институт имени Сербского, — кивнул Рюмин.
— Дорогой, неужели нельзя было найти местечко получше? — капризно спросил стилист.
Северцев давился беззвучным смехом.
— Однако, капитан… Честно говоря, не ожидал от вас подобной… игривости.
— Не всем так везет с женщинами… — пробурчал Рюмин и повернулся к Владику. — Ты можешь сделать мне одолжение?
— Милый, я теряюсь, — пролепетал стилист. — В такой атмосфере…
— Тебе понравится. Вот увидишь, — капитан подтолкнул его к проходной. — Пойдем.
* * *
Обстановка минус первого этажа произвела на несчастного Владика удручающее впечатление. Он крался по коридору, втянув голову в плечи, и заметно дрожал.
