«Вот только сумею ли я его заполучить? — Она сжала
руки, невидящими глазами уставясь на завесу дождя. — Сумею ли заставить
его забыть Сью и достаточно быстро сделать мне предложение? Но раз уж я Ретта
почти заставила сделать мне предложение, значит, можно не сомневаться: я
заполучу Фрэнка!» И она окинула его взглядом из-под приспущенных ресниц. «Он,
конечно, не красавец, — хладнокровно рассуждала она про себя, — и у
него очень плохие зубы, и изо рта скверно пахнет, и он такой старый, что
годится мне в отцы. К тому же он нервный, застенчивый и добропорядочный, а уж
паршивее качеств для мужчины не придумаешь. Но по крайней мере, он джентльмен,
и мне, пожалуй, было бы легче жить с ним, чем с Реттом. Конечно же, мне легче будет
им управлять. Так или иначе, нищие не выбирают».
То, что Фрэнк — жених Сьюлин, не вызвало у Скарлетт ни
малейшего укора совести. После того как она, перешагнув через все моральные
принципы, отправилась в Атланту и к Ретту, присвоение суженого сестры казалось
сущей ерундой — над этим нечего было даже и раздумывать.
Сейчас в ней снова загорелась надежда, и она вся напряглась,
забыв даже про свои мокрые и холодные ноги. Прищурясь, она так пристально
посмотрела на Фрэнка, что ему стало не по себе. Она заметила это и быстро
опустила взгляд — ей вспомнились слова Ретта: «Такие глаза, как у вас, я видел
на дуэли, у своего противника… Они не зажигают восторга в сердце мужчины».
— Что с вами, мисс Скарлетт? Вы продрогли?
— Да, — с беспомощным видом призналась она. —
Вы не станете возражать… — сказала она робко и замялась. — Вы не станете
возражать, если я суну руку в карман вашего пальто? Так холодно, а муфта у меня
насквозь промокла.
— Что вы, что вы, конечно, нет! Да у вас же нет
перчаток! Ох, ну какая же я скотина — болтаю тут без умолку, а вы ведь,
наверное, замерзли и только и думаете, как бы поскорее добраться до огня.
Пошевеливайся, Салли! Кстати, мисс Скарлетт, я так разболтался о себе, что даже
не спросил, что вы-то делаете в этой части города в такую погоду?
— Я была в штабе у янки, — ответила она, не
подумав. Брови его полезли вверх от возмущения.
— Но, мисс Скарлетт! Ведь солдаты… Зачем же вы… «О
матерь божья, помоги мне поудачнее соврать», — взмолилась она про себя.
Нельзя, чтобы Фрэнк заподозрил, что она ездила на свидание к Ретту. Фрэнк
считал Ретта мерзавцем из мерзавцев, человеком, с которым порядочной женщине
даже говорить опасно.
— Я пошла туда.., пошла туда, чтобы выяснить.., не
купит ли кто-нибудь из офицеров мое рукоделие для подарка домой — своей жене. Я
ведь очень неплохо вышиваю.
Не веря ушам своим, пораженный и возмущенный, он выпрямился
на сиденье.
— Вы ходили к янки… Но, мисс Скарлетт! Вы не должны
были этого делать. Зачем.., зачем… Уж конечно, ваш батюшка понятия об этом не
имеет. И уж конечно, мисс Питтипэт…
— Ох, я умру, если вы расскажете об этом тете
Питтипэт! — воскликнула она, охваченная подлинной тревогой, и разрыдалась.
Ей ничего не стоило заплакать, потому что она продрогла и чувствовала себя
такой несчастной, но это произвело на Фрэнка поистине ошеломляющее впечатление.
Если бы она вдруг принялась при нем раздеваться, он едва ли был бы более смущен
и растерян. Он несколько раз причмокнул языком, пробормотал: «Ох, надо же!». —
и беспомощно замахал на нее рукой. Ему пришла было в голову безумная мысль, что
надо обнять ее, привлечь к своей груди, приласкать. Но он никогда еще не вел
себя так ни с одной женщиной и понятия не имел, как к этому подступиться. Надо
же, Скарлетт О’Хара, такая всегда веселая и прелестная, — и вдруг плачет у
него в кабриолете. Скарлетт О’Хара, гордячка из гордячек, пришла к янки
торговать своим рукоделием! Все внутри у него клокотало от возмущения.
А она продолжала рыдать, время он времени бормоча что-то, и
наконец он понял, что в Таре не все благополучно. Мистер О’Хара по-прежнему «не
в себе», и еды у них не хватает на такую ораву. Вот она и приехала в Атланту,
чтобы попытаться раздобыть немного денег для себя и своего мальчика. Фрэнк
снова пощелкал языком и вдруг обнаружил, что голова Скарлетт лежит на его
плече. Он не мог понять, как это случилось. Ведь не он же положил ее голову к
себе на плечо, однако голова ее так или иначе лежала у него на плече, и
Скарлетт беспомощно всхлипывала уткнувшись лицом в его тощую грудь, вызывая у
него дотоле неведомые и весьма волнующие чувства. Он робко погладил ее по плечу
— сначала осторожно, потом, убедившись, что она не отстраняется, осмелел и уже
начал гладить более уверенно. До чего же она беспомощна, эта милая маленькая
женщина. И какой надо быть мужественной и наивной, чтобы пытаться заработать
деньги иглой. Но вести дела с янки — это уж слишком.
— Я ничего не скажу мисс Питтипэт, но вы должны обещать
мне, мисс Скарлетт, что никогда больше не станете ничего такого делать. Да одна
мысль, что дочь вашего отца…
Ее влажные зеленые глаза беспомощно смотрели на него.
— Но, мистер Кеннеди, я должна же что-то предпринять. Я
должна думать о своем мальчике — ведь теперь некому о нас заботиться.
— Вы мужественная маленькая женщина, — заявил
он, — но я не позволю вам заниматься такими вещами. Да ваша семья умрет со
стыда.
— Но что же мне делать? — Полные слез глаза
посмотрели на него с таким выражением, точно Скарлетт была уверена, что он все
может, и она только ждет его слова.
— Ну, я пока не знаю. Но что-нибудь придумаю, — О,
я уверена, что придумаете! Вы ведь такой умный… Фрэнк.
Она никогда прежде не называла его по имени, и сейчас это
приятно удивило и поразило его. Бедняжка, должно быть, до того расстроена, что
даже не заметила, как у нее это сорвалось с языка. Ему хотелось проявить к ней
доброту, защитить, уберечь от всего. Если он способен чем-то помочь сестре
Сьюлин, он это, конечно, сделает. Он вытащил из кармана ситцевый платок в
красный горошек и протянул Скарлетт. Она вытерла глаза и трепетно улыбнулась.
— Я такая глупая гусыня, — смиренно сказала
она. — Простите меня, пожалуйста.
— Вовсе вы не глупая гусыня. Вы очень мужественная
маленькая женщина, которая пытается взвалить на себя чересчур тяжелую ношу.
Боюсь, мисс Питтипэт не будет вам хорошей подмогой. Да и мистер Генри Гамильтон
тоже в весьма плачевном состоянии. Жаль, что у меня нет дома и я не могу
предложить вам кров. Но, мисс Скарлетт, запомните одно: когда мы с мисс Сьюлин
поженимся, для вас всегда найдется место под нашей крышей — и для вас, и для
Уэйда Хэмптона.
Вот он, нужный момент! Уж конечно же, святые и ангелы
наблюдали за ней с небес, чтобы послать ей такую возможность. Она изобразила
крайний испуг и смущение, открыла было рот, намереваясь что-то сказать, и снова
закрыла.
— Не хотите же вы сказать, что не знали о моем
намерении стать вашим шурином будущей весной, — заметил он с нервным
смешком и, увидев, что глаза ее снова наполняются слезами, в панике спросил: —
В чем дело? Мисс Сью, надеюсь, не больна?
