— Скарлетт надо бы лечь в постель, — не
отступалась миссис Тарлтон, окидывая взглядом ее фигуру с видом знатока,
умеющего вычислять сроки до последней минуты.
— Ступай, ступай, — сказала бабуля, подтолкнув
миссис Тарлтон палкой, и та, небрежно швырнув шляпу на буфет и проведя рукой по
влажным рыжим волосам, отправилась на кухню.
Скарлетт откинулась в кресле и расстегнула две верхних
пуговки узкого корсажа. В высоком холле было прохладно и темно, легкий
сквознячок, гулявший по дому, казался таким освежающим после солнцепека. Она
посмотрела через холл в гостиную, где недавно лежал в гробу Джералд, и,
стремясь прогнать мысли о нем, перевела взгляд вверх, на портрет бабушки
Робийяр, висевший над камином. Этот поцарапанный штыком портрет, на котором
была изображена женщина с высоко взбитой прической, полуобнаженной грудью и холодным
дерзким выражением лица, всегда поднимал дух Скарлетт.
— Не знаю, что было для Беатрисы Тарлтон большим ударом
— потеря мальчиков или лошадей, — заметила бабуля Фонтейн. —
Понимаешь, она ведь никогда так уж не заботилась о Джимс или о девочках. Уилл и
говорил про таких, как она. Стержень, на котором она держалась, надломился.
Иной раз я думаю, как бы с ней не случилось того, что с твоим отцом. Ведь
главным для нее счастьем было, когда лошади или люди производили на свет
потомство, а ни одна из ее девочек не замужем, да и едва ли сумеет подцепить
себе мужа в наших краях, так что бедной Беатрисе нечем занять себя. Не будь она
настоящей леди, ее бы можно было считать обычной вульгарной… Кстати, а Уилл
правду сказал, что хочет жениться на Сьюлин?
— Да, — сказала Скарлетт, глядя старухе в глаза.
Бог ты мой, ведь было время, когда она до смерти боялась бабули Фонтейн! Но с
тех пор она повзрослела, и теперь если бы бабуля вздумала совать нос в дела
Тары, она просто послала бы ее к черту.
— Мог бы и получше себе выбрать, — откровенно
сказала бабуля.
— Вот как? — надменно произнесла Скарлетт.
— Спуститесь на землю, мисс, — колко осадила ее
старуха. — Я не стану поносить твою драгоценную сестрицу, хоть и могла бы,
если бы осталась у могилы. Я просто хотела сказать, что при нехватке мужчин в
округе Уилл мог бы выбрать себе почти любую девушку. У одной Беатрисы четыре
диких кошки, а девчонки Манро, а Макра…
— А он женится на Сью — и точка.
— Посчастливилось ей, что она его подцепила.
— Это Таре посчастливилось.
— Ты любишь свой дом, верно?
— Да.
— Так любишь, что тебе все равно — пусть твоя сестра
выходит замуж за человека не своего круга, лишь бы в Таре был мужчина, который
занимался бы поместьем?
— Не своего круга? — переспросила Скарлетт,
которой эта мысль до сих пор не приходила в голову. — Не своего круга? Да
какое это имеет теперь значение — главное ведь, что у женщины будет муж,
который способен о ней заботиться!
— Вот тут можно поспорить, — возразила Старая
Хозяйка. — Некоторые сказали бы, что ты рассуждаешь здраво. А другие
сказали бы, что ты опускаешь барьеры, которые нельзя опускать ни на дюйм.
Уилл-то ведь не благородных кровей, а в твоей родословной были люди
благородные.
И зоркие старые глаза посмотрели вверх, на портрет бабушки
Робийяр.
Перед мысленным взором Скарлетт предстал Уилл — нескладный,
незаметный, вечно жующий соломинку, какой-то удивительно вялый, как большинство
«голодранцев». За его спиной не стояли длинной чередою богатые, известные,
благородные предки. Первый родственник Уилла, поселившийся в Джорджии, вполне
мог быть должником Оглторпа
[14]
или его арендатором. Уилл
никогда не учился в колледже, все его образование сводилось к четырем классам
местной школы. Он был честный и преданный, он был терпеливый и работящий, но,
уж конечно, не отличался благородством кровей. И Сьюлин по мерилам Робийяров,
несомненно, совершала мезальянс в глазах света, выходя замуж за Уилла.
— Значит, ты не возражаешь против того, что Уилл входит
в вашу семью?
— Нет, — отрезала Скарлетт, явно давая понять
старой даме, что набросится на нее, если та скажет хоть слово осуждения.
— Можешь поцеловать меня, — неожиданно произнесла
бабуля и улыбнулась благосклоннейшей из улыбок. — До сих пор ты не так уж
была мне по душе, Скарлетт. Всегда казалась твердым орешком — даже в детстве, а
я не люблю женщин крутого нрава, похожих на меня. Но мне по душе твое отношение
к жизни. Ты не поднимаешь шума, когда делу нельзя помочь, даже если тебе это и
не по нутру. Перепрыгнула через препятствие и поскакала дальше, как хорошая
лошадка.
Скарлетт неуверенно улыбнулась и покорно чмокнула
подставленную ей морщинистую щеку. Приятно было слышать, что кто-то снова тебя
одобряет, хоть она и не понимала — за что.
— У нас тут найдется сколько угодно людей, которые
наговорят с три короба про то, что ты разрешила Сью выйти замуж за
«голодранца», хотя все любят Уилла. Они будут говорить о том, какой он славный
человек, и тут же скажут, что девушка из семьи О’Хара вступает в такой неравный
брак. Но пусть это тебя не смущает.
— Меня никогда не смущало то, что говорят люди.
— Это я знаю. — Старческий голос зазвучал
едко. — Так вот, пусть тебя не смущает, что станут болтать. Скорее всего
брак этот будет очень удачным. Конечно, Уилл так и останется «голодранцем» и,
женившись, не исправит своего произношения. И даже если он наживет кучу денег,
он никогда не наведет в Таре такого шика и блеска, как было при твоем отце.
«Голодранцы» не умеют жить с блеском. Но в душе Уилл — джентльмен. Он нюхом
чует, как надо себя вести. Только прирожденный джентльмен мог так верно
подметить наши недостатки, как это сделал он там, у могилы. Ничто в целом свете
не может нас подкосить, а вот сами мы себя подкашиваем — вздыхаем по тому, чего
у нас больше нет, и слишком часто думаем о прошлом. Да, и Сьюлин, и Таре хорошо
будет с Уиллом.
— Значит, вы одобряете, что я разрешаю ей выйти за него
замуж?
— О господи, нет, конечно! — Старческий голос
звучал устало и горько, но не вяло. — Чтобы я одобряла брак между
представительницей старого рода и «голодранцем»?! Да что ты! Неужели я бы
одобрила скрещение ломовой лошади с чистокровным жеребцом? Да, конечно,
«голодранцы» — они хорошие, честные, на них можно положиться, но…
— Но вы же сказали, что, по-вашему, это будет очень
удачный брак! — воскликнула ошарашенная Скарлетт.
— Просто, по-моему, Сьюлин повезло, что она выходит
замуж за Уилла, вообще выходит замуж, потому что ей нужен муж. А где еще она
его возьмет? И где ты возьмешь такого хорошего управляющего для Тары? Но это
вовсе не значит, что мне все это нравится больше, чем тебе.
