– А то! – откликнулся Юрик. – Да только я еще маленький, ничего мне за это не будет.
– Ну, смотри, – вздохнул Леня, – жалко, что талант такой пропадает. И потом, примелькаешься ты, а вдруг снова эту тетку встретишь?
– Не, я переодеваюсь, один раз даже девчонкой был! – похвастался Юрик.
– Прикид у тебя фирменный, – похвалила Лола.
– Иначе нельзя, – солидно сказал Юрик, – к оборвышу какому-нибудь не подойдут. А так сразу видно – мальчик из приличной семьи потерялся. Можно его и пожалеть!
– Психолог! – хором восхитились Лола с Маркизом.
Они условились на завтра о встрече и предупредили, чтобы Юрик оделся поскромнее.
– Уж как-нибудь понимаем, – обиделся Юрик, – уж как-нибудь сами сообразим, как прикинуться. Не маленький, знаю, какой образ вылепить!
Лола, услышав такое из уст семилетнего мальчишки, откровенно разинула рот.
– Не завидуй, – шепнул ей Леня и повернулся к Юрику: – Нужно к одежде одного типа, который подойдет к телефонной будке, прицепить незаметно маленький такой «маячок», – сказал он. – Придешь пораньше, потренируемся. Если же у него в руках окажется чемоданчик, будем действовать по-другому, я тебе завтра объясню.
– Сделаем! – весело крикнул Юрик. – За сто баксов все в лучшем виде сделаем! Ну, если у вас все, то я побежал – нужно на завтра со Славкой договориться, потом Надьке денег дать, а то сдаст она меня Хромому. Да еще Хромого черта проведать, а то что-то злиться он стал, ворчит все, ворчит… Дяденька, у тебя знакомых нету, кому бы Хромого заказать? – неожиданно обратился он к Маркизу.
– Нету, – серьезно ответил Леня, – я с такими людьми дружбу не вожу, и тебе не советую! У них ведь, знаешь, как? Сегодня ты ему кого-нибудь закажешь, а завтра – тебя кто-нибудь другой. А он – профессионал, работа у него такая. Так что ты от таких людей держись подальше…
– Уж больно Хромой подлый! – пожаловался Юрик. – Никакого терпенья на него нету!
– Верю, – кивнул Леня, – но заказывать его не советую. Придумай, как бы по-другому от него избавиться.
Юрик задумчиво почесал в затылке, совсем по-взрослому вздохнул и кивнул Лене:
– Есть кое-какие идеи. Но они еще сырые, подожду немного, пусть оформятся…
* * *
Когда Леня с Лолой, нагруженные продуктами, явились в квартиру к Зинаиде, там бушевал здоровый коммунальный скандал. Крашеная, завитая мелким бесом блондинка лет тридцати с хвостиком прижимала руки к плоской груди и визгливо орала что-то насчет выживших из ума старух и поганых мопсов. Гренадерского вида девица ростом не меньше метра восьмидесяти и с размером ноги примерно сорок третий молча стояла в углу кухни и переводила глаза с блондинки на Зинаиду Викентьевну, которая, поджав губы, с каменным выражением лица помешивала суп в кастрюльке на плите. В промежутках между взвизгами блондинки из комнаты Зинаиды слышался плач Пу И.
Оглядев обитателей кухни, Маркиз только покачал головой: снова все жильцы, не считая Зинаиды, новые, незнакомые.
Лола ахнула, бросила сумки прямо на пол и устремилась в комнату. Пу И сидел на диване на вытертой плюшевой подушке, бывшей когда-то малиновой, и делал вид, что ему очень плохо. Он тоненько старательно скулил, призывая бессердечную хозяйку. Лола схватила его на руки, наскоро ощупала, убедилась, что песик вымыт, вычесан и очень хорошо накормлен. Что у него целы все конечности, не поцарапан нос и не болят ушки. То есть на первый взгляд с ее ненаглядным Пу И было все в полном порядке.
Но ведь ребенок плакал, и плакал так горько, что сердце у Лолы перевернулось. Не выпуская свое сокровище из рук, Лола бросилась в кухню.
– Это кто тут поганый мопс?! – спросила она – вроде бы тихо, но отчего-то все присутствующие ее услышали.
Лола ведь окончила театральный институт, изучала там сценическое мастерство и декламацию, она умела заставить себя услышать!
– Это кто тут выжившая из ума старуха? – подхватила обрадованная Зинаида слабым фальцетом, но ее тоже все услышали.
– Шляются к тебе всякие! – заорала блондинка, адресуясь к Зинаиде, Лолу она упорно старалась не замечать. – Да еще собаку в квартиру привели! Да хоть бы собаку, а то так, дрянь какая-то мелкая! Только и умеет, что в туфли гадить!
Маркиз тотчас сообразил: Пу И, обласканный и накормленный Зинаидой, малость очухался и принялся за свои любимые проделки. Обычно он рвал колготки, стягивал на пол скатерти, сбрасывал бьющиеся предметы – особенно он обожал сбрасывать горшки с цветами, поэтому дома у них горшки с цветами были насмерть закреплены на стенах – Лола устала убирать за ним черепки и землю. У Зинаиды Викентьевны было много цветов, но Пу И не покусился ни на цветущую герань, ни на многочисленные кактусы, а огромный лимон в кадке он просто не сдвинул бы с места. Трюк с описанной обувью Пу И проделывал только с людьми, которые были ему очень неприятны – все же он был хоть и*censored*ганским, но не таким уж противным псом.
– За мелкую дрянь ответишь! – В голосе Лолы тоже появились визгливые нотки.
– А может, она заразная? – продолжала блондинка, никак не отреагировав на ее выпад. – Может, у нее глисты? Или блохи?
– У тебя у самой глисты! – возопила Лола. – И блохи, и еще – *censored*улез! Еще нервная почесуха, опоясывающий лишай, прогрессивный паралич и пляска святого Витта!
– Что такое пляска святого Витта? – громко поинтересовалась огромная девица.
– Это когда больной все время трясется, – доступно объяснил Маркиз, чтобы не вдаваться в ненужные подробности.
– Точно, трясется она! – радостно заржала девица. – Вон, глядите!
Плоскогрудую блондинку била крупная дрожь, зубы ее стучали.
– Нина, Нина, – испугалась сердобольная Зинаида Викентьевна, – что с тобой? Тебе плохо?
– Еще и припадочная! – торжественно припечатала Лола и удалилась, чтобы последнее слово осталось за ней.
– Ой! – басом вскрикнула девица. – И правда, припадочная! «Скорую» вызвать надо!
– Не надо, – успокоил ее Маркиз, – это у нее нервное.
Он достал из принесенного пакета бутылку коньяка, налил в подставленную Зинаидой чайную чашку и влил напиток блондинке в рот. Через некоторое время та перестала дрожать и успокоилась.
– Нервная ты очень, Нина, – заговорила Зинаида, – так и правда припадочной станешь. Ну подумаешь, собачка лужу сделала, а ты уж сразу орать…
– Лучшие туфли! – плачущим голосом воскликнула блондинка и снова прижала руки к плоской груди. – Он написал в мои лучшие туфли!
Леня тут же протянул ей остатки коньяка в чашке.
– И мне плесните! – попросила девица. – Я тоже перепсиховала.
– Не квартира, а филиал психушки! – донесся из комнаты голос Лолы.
Инцидент был исчерпан. Мелкозавитая блондинка удалилась к себе нетвердыми шагами. Леня тоже поднялся.
