– Да, вы правы… – задумчиво проговорил Аветик, – он действительно великий человек… – Еще минуту помолчав, он проговорил: – Хорошо, Леонид, я попробую его уговорить… А как он найдет вас?
– Вот по этому телефону, – Леня протянул Асланяну карточку, на которой был крупно отпечатан номер мобильного телефона, недавно купленного Леней, оформленного на имя одинокой дряхлой старушки и еще ни разу не использованного.
* * *
Вечером Аветик Асланян был не в духе. Он думал, как неосмотрительно дал обещание – под воздействием хорошего коллекционного вина и душевного разговора… Однако обещание уже было дано, а нарушать свое слово – такое не в его правилах.
Поэтому, когда после ужина Владимир Лазоревский по заведенному у них обыкновению пригласил Аветика выпить рюмку коньяку, он выждал приличествующую случаю паузу, вежливо откашлялся и нерешительно проговорил:
– Встретил я земляка…
– Да? – Лазоревский поднял на своего повара вопросительный взгляд. После хорошего ужина он пребывал в благодушном настроении, но неуверенная интонация Аветика означала просьбу, а просьб Лазоревский не любил. – Да? – повторил он. – И что земляк? Ему нужна работа?
– Нет, у него есть работа, – Аветик чувствовал все бо́льшую неловкость, – дело в том… не знаю, как вам и сказать… Он просил о возможности поговорить с вами. Говорил, что это очень важно. – Аветик протянул хозяину картонный квадратик с цифрами: – Вот номер его телефона.
Лазоревский удивленно уставился на белый прямоугольник.
Очень многие люди добивались встречи с ним – кто-то хотел предложить его вниманию совершенно идиотскую коммерческую идею, кто-то воображал, что его так вот запросто возьмут «в штат» сотрудников и порученцев одного из самых богатых людей страны; попадались и законченные кретины, сообщавшие, что приходятся ему близкими родственниками или незаконнорожденными детьми; очень часто ему пытались угрожать – ко всему этому он давно уже привык.
Но все эти бесчисленные претенденты на его внимание суетились, пытались дозвониться до него или переслать по почте или Интернету свои предложения, требования или угрозы, а этот человек высокомерно передает ему через Аветика карточку с номером телефона и хочет, чтобы он сам, он, Владимир Лазоревский, позвонил ему!
Это было необычно. Это было даже забавно. Это вызывало невольное любопытство.
И еще одно обстоятельство играло тут большую роль.
Этим обстоятельством была телятина с козьим сыром по-провансальски, которую только что приготовил для него Аветик.
Телятина была божественна, впрочем, как все, или почти все, что готовил его повар.
После такой телятины отказать Аветику в просьбе было невозможно, тем более что он никогда, или почти никогда, ни о чем не просил.
Да еще и любопытство…
Неизвестно, какой из двух мотивов сыграл более важную роль, но Лазоревский взял мобильный телефон и набрал семизначный номер, отпечатанный на карточке.
– Здравствуйте, Владимир Борисович, – тут же отозвался незнакомый, довольно приятный мужской голос, – вы разговариваете по защищенной линии? Ваш телефон не могут прослушивать?
– Линия защищена, – подтвердил Лазоревский и взглянул на Асланяна, движением бровей велев ему выйти.
Повар мгновенно удалился, и Лазоревский проговорил:
– Я вас слушаю. У вас две минуты, чтобы кратко изложить суть дела.
– Мне хватит и минуты, – ответил незнакомец, – только сначала все-таки подключите скремблер: разговор действительно предполагается очень серьезный.
Почувствовав к неизвестному собеседнику невольное уважение, Лазоревский перешел к письменному столу и достал из верхнего ящика скремблер – насадку на телефон, предназначенную для шифрации и расшифровки звуков человеческой речи. Его собеседник должен подключить к своему телефону такое же устройство, оно будет расшифровывать слова Лазоревского, а все, кто попытаются подслушать их разговор, услышат только бессвязный набор звуков.
Лазоревский включил скремблер и повторил:
– Я вас слушаю.
– По вполне понятным причинам я не могу представиться, – начал собеседник. Голос его, искаженный скремблером, стал механическим и каким-то квакающим, но слова понять было очень легко. – Недавно у вас кое-что пропало…
Лазоревский напрягся. Этот человек относился к самому худшему разряду людей: это был шантажист!
– У меня ничего не пропадало, – холодно возразил собеседнику Владимир Борисович.
Он сожалел, что искаженный скремблером голос не передает его холодную, презрительную интонацию.
– Не будем играть в кошки-мышки, – ответил квакающий голос, – мы оба знаем, о чем идет речь, и незачем терять время на…
– Вот именно, незачем! – раздраженно прервал его Лазоревский. – У меня ничего не пропадало, и, если вам больше нечего сказать, я отключаюсь.
– Если бы вы не были серьезно заинтересованы в предмете нашего разговора, вы бы уже давно отключились, однако вы продолжаете меня слушать, и выслушаете до конца…
Лазоревский промолчал, вынужденный признать правоту своего невидимого собеседника.
Тот продолжил:
– Я не буду называть тот предмет, о котором мы говорим, это весьма небезопасно. Скажу только, что его хотели передать… другому заинтересованному лицу. Я был против такого сценария, и эта передача не состоялась. Теперь известный вам предмет находится у меня, и я хотел бы возвратить его вам.
– Есть ли в этом смысл? – зло проговорил Лазоревский. – Уйдя из моих рук, даже на время, этот предмет обесценился…
– Вовсе нет, – быстро возразил квакающий голос, – никто не… никто не вскрывал ваш предмет, вы легко сможете в этом убедиться, так что его тайна сохранена. Более того, вы сумеете извлечь из происшествия большую пользу: если в неких кругах распространятся слухи о его пропаже… или о похищении, вы можете по своим каналам подогреть эти слухи. Таким образом, начнется крупная игра, в которой у вас на руках окажутся все козыри…
– Большой блеф… – задумчиво проговорил Лазоревский.
– Большой блеф, – подтвердил его собеседник, – все игроки будут думать, что у вас ничего нет, а у вас на руках – все козыри! Согласитесь, это дает вам огромные шансы!
– Каковы ваши условия? – проговорил Лазоревский после недолгого раздумья.
– Вы переведете шесть миллионов евро на номерной счет в мюнхенском «Аква-банке». Номер я вам сообщу. Ваш доверенный человек встретится со мной один на один завтра, в четырнадцать часов сорок минут. Место встречи я назову за полчаса до встречи. Убедившись, что предмет у меня, он сообщит об этом вам, вы завизируете перевод денег. Мой доверенный человек сообщит мне из банка, что средства поступили на счет, и я отдам… предмет сделки.
– Шесть миллионов? – проговорил Лазоревский задумчиво.
