– Да, была!
– У тебя с ней отношения?
– Да! – раскочегарился мужчина. Как бы кулаки в ход не пустил.
– У тебя был с ней секс?
– Да!!
– Ей понравилось?
– Да!!!
– Ты ее мужа убил?
– Да!!!
Взбесился мужик и в бешенстве признание сделал… Старостин ударил его кулаком в подбородок. Прямо ударил, коротко и со всей, что называется, дури.
Такой удар мог выдержать далеко не каждый. Но Колоколов его выдержал. И, с безумным удивлением глядя на Федора, шагнул к нему, довольно быстро вскинув для ответного удара руку. Но Федор опередил его и снова ударил. Правда, промазал, кулак лишь слабенько чиркнул по скуле.
Нет, он не промахнулся, это Колоколов увел голову с линии удара. Увел не по своей воле. Просто противника вдруг резко повело в сторону и уронило на пол. Значит, все-таки первый удар достиг своей цели.
Старостин насел на упавшего мужчину и надел на него наручники.
– Ты что творишь, мент? – простонал Колоколов.
– Как что? Ты же человека убил.
– Не убивал!
– Но ты же сам сказал.
– Не сказал! Я оговорился!
– Первое слово дороже второго.
– Так в детстве говорили!
– А сейчас ты у нас уже взрослый! И взрослых женщин любишь, да?
– Ты меня запутал! Ты меня заговорил! – кривился от досады Колоколов.
– А на самом деле ты Голикова не убивал?
– Нет!
– И его жену не знаешь?
– Знаю.
– И про меня ничего не слышал?
– Слышал. Только фамилию не знал.
– А что знал?
– Ну, что ты к Наде клеился.
– Это она тебе такое сказала?
– Да, она… Ты к ней клеился, у тебя ничего не получилось, и ты ее за это посадил.
– А труп мужа она не прятала?
– Прятала.
– А почему прятала?
– А оно ей надо, за убийство садиться?
Федор не стал больше ничего спрашивать. Он достал из поясного чехла свой телефон, позвонил Ольгину и сказал, что ему нужна его помощь. Дескать, задержанного надо будет в райотдел доставить.
Глава 18
Страус тоже думал, спрятав голову в песок, что его никто не найдет, пока пинка под зад не получил. Наверняка он очень был удивлен, когда свалился на спину лапками кверху. И удивлен, и напуган. С Колоколовым та же история. Думал, что никто до него не докопается, а промашка вышла.
– Слушай, начальник, ты что, серьезно это? – простонал он.
Обидно ему – качался, тужился, мышцы нарастил, а какой-то там участковый свернул ему шею как вшивому куренку.
– Голикову давно знаешь? – сухо спросил Старостин.
– Ну…
– Только честно! Мы ведь всю твою подноготную проверим, – пригрозил Федор. – Если где-то какие-то несовпадения вылезут, веры тебе не будет. А так, может, и поверим, что ты не убивал Голикова.
– Не убивал!
– Я тебе вопрос задал.
– Ну, в прошлом году с ней познакомился.
– Где?
– В вашем райцентре… Она деньги в банке снимала, я и подошел. Слово за слово… А что, с женщинами нельзя знакомиться?
– Знакомиться можно, а мужей их убивать – нельзя.
– Я не убивал.
– Знакомая песня… Часто ты с ней встречался?
– С Надей? Раза два в месяц, не чаще. Ей одной нравилось жить, мне тоже. Ну, встречались иногда два одиночества – и ей хорошо, и мне легче.
– Ничего личного, только секс?
– Что-то вроде того…
– Ее не волновали твои проблемы, тебя не волновали – ее, так?
– Так.
– Нестыковочка вышла, – каверзно усмехнулся Старостин. – Если бы так было, ты бы не знал про меня. И про убитого мужа Надя бы тебе ничего не сказала… Или она поспешила поделиться радостью?
– Какой радостью? То, что мужа убили? Это горе для нее… Не надо плохо думать о людях, – чуть ли не с укором покосился на него Колоколов.
– Сейчас расплачусь и отпущу тебя на все четыре стороны.
– Не надо на все четыре стороны. Я здесь останусь, когда отпустите… А вы отпустите меня, я знаю.
– Откуда такая уверенность?
– Не убивал я.
– Хорошо, а что ты делал в ночь с двадцать второго на двадцать третьего мая?
– Когда Голикова убили?
– Все-то ты знаешь.
– Ну, мне Надя звонила… Она не знала, что делать, ей нужна была моя помощь…
– Бессовестный ты человек, Паша, – с упреком проговорил Федор. – Зачем Голикова на пристани оставил? Надо было его в реке утопить, ну, чтобы концы в воду. А ты на пристани его оставил, а Надежда потом мучилась…
– Не убивал я!
– Ты про алиби ничего не сказал.
– Нет алиби.
У Старостина зазвонил телефон. Ольгин подъехал.
– Давай в дом заходи. Калитка открыта, собака на цепи… – сказал Федор, затем вернул мобильник на место и с приговором во взгляде посмотрел на Колоколова: – Собирайся, в отделение поедем.
– Не убивал я! – простонал мужик.
Казалось, он застучит ногами о пол, как это делает бьющийся в истерике ребенок.
– Алиби есть?
– Нет!.. Дома я в это время был!
– Мог бы и подстраховаться!
– Откуда я знал, что так будет! Мне до этого Голикова вообще дела нет.
– Высокий ты.
– Что?
– Убийца как раз твоего роста был.
– Но это не я!
– А кто?
– Откуда я знаю?
– И про оборотня ничего не слышал?
– Но я же не оборотень!
– Но ты же про него слышал. Катя говорила.
– Катя?!
– Она у Голиковой работает… Давай ей позвоним. – Старостин взял телефон подозреваемого, еще раз взглянул на номер под именем «Катя».
Да, это был Катин телефон. Только он не отвечал.
– Что ты с Катей сделал? – сурово спросил Федор.
– А что я мог с ней сделать?
– Нет ее, пропала она куда-то. Может, у тебя была?
– У меня? Не было у меня никого!
– Какие у тебя с ней отношения?
– Да никаких… Ну, я ее знаю… Она тогда с Надей в банке была, когда мы познакомились.
