– Ведра бери! Деревню тушить будем!
Мария Степановна поняла все в буквальном смысле и вышла с двумя ведрами в руках. Маленькая она, толстенькая, ноги кривые, поэтому шла, переваливаясь с боку на бок, как утка, но быстро. Крепкая она женщина, шустрая, да иначе Молодова и не стала бы ее держать у себя.
– А ведра пустые, Степановна! – сдерживая ухмылку, заметил Федор. – Плохая примета!
Он поспешил захлопнуть калитку, чтобы рвущийся за ней пес не выскочил на улицу.
– Где пожар? – запыханно спросила она.
– Да уже потушили. Только вот Катерина пропала. Урицкая Катерина. Может, она у тебя, Степановна?
– У меня? Нет ее у меня… Так что, не было пожара?
– Говорю же, Катерина пропала.
– И ты меня из-за этого посреди ночи разбудил?
– Что, Степановна, своя рубашка ближе к телу? И давно ты так думать стала? – с осуждением спросил Федор. – С тех пор, как на хозяев работать стала? Хозяева твои далеки от народа, и ты туда же, да?
– Так не было у меня Катерины, – пристыженно глянула на него Мария Степановна.
– Когда ты ее в последний раз видела?
– Ну, вчера видела. У Максимовны она работала.
– К тебе заходила?
– Ко мне? Да нет, ко мне не заходила.
– Может, к Тамаре твоей заходила?
– К Тамаре Борисовне? Так не было Тамары Борисовны вчера.
– А когда была?
– Позавчера она уехала.
– А когда вернется?
– Завтра. То есть уже сегодня. Ей из прокуратуры звонили, сказали, что труп из морга забрать можно. Завтра она его заберет, то есть сегодня…
– Где хоронить будут?
– В Замятске и похоронят.
– А почему не в Москве?
– Ну, так у Алексея Иннокентьевича родители там похоронены.
– Он что, из Замятска родом?
– Ну, наверное. Родители у него там жили. Там и похоронены… Да и у Тамары Борисовны отец там.
– Где там?
– Ну, на кладбище, в Замятске.
– А она откуда родом?
– Из Замятска. Мать у нее там живет.
Федор задумчиво коснулся пальцем ямочки на подбородке. В принципе, ничего удивительного. Замятск – маленький провинциальный городок, но там вокруг лесов даже нет – одни поля. И река далеко в стороне. Зато в Подречной красивые места, река опять же, поэтому лучше поселиться здесь, чем в Замятске. Для того же Молодова – это, считай, родные места. Да и для его жены тоже.
Только вот почему-то не думал Федор, что Молодовы имеют отношение к Замятску. Он-то думал, что они – москвичи.
– А училась Тамара где?
– Как где?.. Ну, в школе училась, – с удивлением посмотрела на Федора Мария Степановна. Вроде взрослый человек, а такие глупые вопросы задает. Ясно же, что Тамара Борисовна в школе училась.
– В Замятской школе?
– Ну, наверное…
– Может, она в профтехучилище училась, ну, в Замятске?
– Не знаю я ничего. Если тебе надо, приходи, когда Тамара Борисовна будет.
– Сегодня она будет?
Мария Степановна поджала губы. Иначе говоря, вернулась в обычное свое состояние. Волшебное слово «пожар» на какое-то время выбило ее из привычной колеи, потому и разговорилась она. Потому и узнал Федор немало интересного.
Он отпустил женщину и вернулся в машину, где дремала на переднем сиденье Валентина. Так и не ушла она домой. Впрочем, не очень-то он и старался от нее избавиться. И дело вовсе не в том, что чувства возвращались. Все, на прошлом с ней стоит жирный крест, и вместе они уже никогда не будут. Дело в том, что спать ему очень хотелось, глаза слипались, а Валентина могла толкнуть его, если он вдруг станет засыпать за рулем. Правда, пока больше спала она, чем он.
– Ну, что? – спросила она, глядя на него через силу распахнутыми глазами. Так бывает, когда часовой, пойманный с поличным, пытается доказать, что он не спал.
– Да ничего особенного. Завтра Молодова будет, с ней и поговорю. За трупом она приедет, в Замятске хоронить будет. Кстати, ты в курсе, что Тамара – из Замятска?
– Да нет, не в курсе. Мы с ней не дружили.
– Ты с Катериной дружила. В школе с ней училась.
– Ну да.
– После восьмого класса она в Замятск уехала. В колледже она училась. И Молодова там, возможно, училась…
– И что?
– Да так, ничего…
Возможно, Тамара и Катерина попали в одну группу и стали подругами. Тогда, правда, Тамара не была Молодовой и на «БМВ» не ездила… Но если она дружила с Катериной в прошлом, что это дает ему сейчас? Ничего. И если дружба не разрушилась, что здесь такого? Тоже ничего… Разве что Молодова могла прятать свою подругу у себя. Но разве Катерина в чем-то перед кем-то провинилась?..
– Знаешь, у меня уже сил нет, – признался он. – Поехали, я тебя домой отвезу. А мне к себе надо, хоть пару часиков посплю.
– Ну, я бы могла с тобой поехать, – замялась Валентина.
Федор ничего не сказал. Молча сдал назад, вырулил на дорогу и поехал в деревню. Краем глаза он заметил, как улыбнулась Валентина, решив, видимо, что он везет ее к себе. Но нет, ошиблась. Он отвез бывшую жену к ее матери. Не нужна она ему.
Федор не просто проснулся, он, казалось, вынырнул из глубокой спрессованной темноты. Ольгин стоял над ним и тряс за плечо. И дальше бы тряс, не открой он глаза.
– Вам что-то страшное снилось? – спросил лейтенант.
– С чего ты взял?
– Да лицо у вас такое было, будто кошмары снились.
Федор напряг память, пытаясь вспомнить свой последний сон. Не превращался он в оборотня, ни на кого не нападал. А может, память отказала ему, чтобы не травмировать психику?
– Сколько там уже натикало?
– Половина десятого.
Федор вскочил с дивана, потянулся за брюками, аккуратно висевшими на спинке стула. Еле добрался он вчера до постели, но в одежде ложиться не стал. И разделся, и постель расправил, все как положено.
– Катерина не нашлась?
– Да нет пока… – развел руками Ольгин. – Я дома у нее был, нет ее. И никто не знает, где она…
– Ничего, найдем.
– Снегов звонил, сказал, что Молодова труп забирает.
– Уже? Быстро.
Федор не стал звонить Снегову вчера ночью, но связался с Ольгиным, попросил его выйти с утра на следователя и узнать, когда Молодова поедет за трупом. Как чувствовал он, что может проснуться поздно, но не ожидал, что Молодова так быстро вернется из Москвы.
