ТАМ хранятся доказательства вины Гленды и доказательства соучастия Клайна, там же – пистолет, купленный Глендой у Инджа.
Найди пароль.
Обшариваю спальню – на ковре – толстый слой битого стекла – чемодан исчез. В ящиках стола – всякая хрень – какие-то обрывки бумаги.
Я содрал с кушетки матрац, проверил и то и другое – а заодно и стулья: ничего, что указывало бы на тайник, не нашел. Разбил телевизор – щелкнула, захлопываясь, мышеловка. Те самые дырки в стене, что я проделал в прошлый раз, – забиты ватой.
Ни пароля, ни папок, ни прочих указаний доступа к треклятой банковской ячейке. Папки с данными Экс-ли и Дьюхеймела тоже исчезли.
Треск, хруст – рисовые хлопья под ногами.
Дз-з-зинь! – телефон.
Аппарат в гостиной – хватаю трубку.
– Да? Алло?
– Это я, Венцел. Э-э… Стеммонс… послушай, чувак… я не хочу иметь с тобой дел.
Голосом Джуниора: «Давай встретимся».
– Не… Я верну тебе деньги.
– Ну же, давай поговорим о…
– Нет, ты ненормальный! – Щелк – что получается: Джуниор выкупил наркоту Венцела, Венцел – позднее прозрение.
Сберкнижка, ключи – забрал их с собой. Трясущимися руками закрываю замки – убей его, Джек.
Оттуда я поехал к Тилли. Четыре лестничных пролета, стучу – никакого ответа.
Щурюсь в глазок, прислушиваюсь – свет, взрывы смеха по телевизору. Ударом плеча открываю дверь.
Тилли переключает каналы – распростерлась на полу, в наркотической полудреме.
На стуле – мешочки с дурью – в общей сложности примерно фунт весом.
Щелк – Перри Комо, боксерский матч, Пэтти Пейдж. Тилли – ничего не выражающее лицо – кайф ловит.
Я притворил дверь и щелкнул задвижкой. Тилли – с пустым взглядом переключает каналы: Лоренс Уэлк, Спейд Кули. Я схватил ее в охапку, потащил —
Вцепилась в меня, забилась – хорошо. Ванная, под душ, врубаю воду – на полную —
Холодную – ее одежда моментально намокла. Померзнет – очухается. Намок и сам – и черт бы с ним.
Заморозил ее: крупная дрожь, гигантские мурашки. Застучали зубы – пытается умолять – сейчас ты у меня вспотеешь.
Горячая вода – набрасывается на меня с кулаками – позволяю ей пинать и колотить меня, извиваясь в моих руках. Опять врубаю холодную. «Хорошо! Хорошо!» – не бормотание наркоманки.
Вытащил ее из ванной, усадил на унитаз.
– Я полагаю, что Стив Венцел оставил эту дурь тебе на хранение. Он собирался продать ее тому полицейскому, Джуниору Стеммонсу, о котором мы говорили прошлым вечером, и Джуниор уже заплатил ему за нее. А теперь он желает вернуть Джуниору деньги, потому что Джуниор – ненормальный, и он боится его. А теперь рассказывай, что ты об этом знаешь.
Тилли затрясло – крупной, спастической дрожью. Я швырнул ей полотенца и врубил батарею.
Она немедленно закуталась. «Вы расскажете моему инспектору?»
– Нет, если согласишься сотрудничать.
– А как быть с этим…
– С тем барахлом, которое лежит на стуле, – за которое я могу упечь вас в какую-нибудь женскую тюрьму лет на десять, если захочу, конечно?
Холодный пот. «Да».
– Я его не трону. И я прекрасно вижу, что тебе нужна доза, – так чем быстрее ты все расскажешь, тем быстрее сможешь уколоться.
Красные круги, жар. «Стив услышал, что Томми Кафесьян разыскивает его, чтобы убить. Один пушер, Пат
Орчард – Стив его знает, – сегодня днем он был в участке. И тот полицейский избил его и вынудил давать показания.
– Это был я.
– Я не удивлена, но позвольте, я все же расскажу. Значит, так: по словам Стива, тот полицейский – насколько я поняла, это были вы, – начал расспрашивать Пата Орчарда о том полицейском, Джуниоре. Он рассказал ему, что Стив продал ему большую часть своей дури и что Джуниор говорил ему всю эту чушь, что он собирается стать наркобароном. Стив сказал, что съезжает с квартиры и собирается вернуть Джуниору деньги, потому что Томми его ищет.
– Выходит, Венцел таки оставил вам дурь на хранение. Беспокоится – ерзает под своими одеялами. «Так и есть».
– Я освободил Орчарда каких-то три часа назад, а то и меньше. Как же он успел обернуться?
– Перед тем как пришел Стив, приходил Томми. Он рассказал мне, потому что знает, что я знаю Стива, и он решил, что мне может быть известно, где он прячется. Я не стала говорить ему о вашем визите прошлым вечером и еще что не знаю, где Стив, – и это правда. Он ушел, потом пришел Стив и оставил мне свою нычку. Я ему еще сказала: «Беги от этих психов – Томми и Джуниора».
Стив звонит Джуниору – и попадает на меня. «О чем еще вы говорили с Томми?»
Обогреватель парит теплом – с Тилли градом стекает пот. «Он хотел со мной… ну, того, но я отказала, потому что вы сказали мне, что это Томми убил Уорделла Кнокса».
– О чем еще? Послушай – чем раньше я уйду, тем раньше ты сможешь…
– Томми сказал, что ищет парня, который шпионит за его сестрой Люсиль. Он еще сказал, что чертовски зол на него.
– Что еще он тебе про него говорил?
– Ничего.
– Он не упоминал, что его зовут Ричи?
– Нет.
– Что он – музыкант?
– Нет.
– Не сказал, что у него есть предположения, где может быть тот парень?
– Нет. Он еще обозвал его «чертов призрак» и сказал, что не имеет понятия, где он.
– А о еще одном парне – который следит за тем парнем – он не говорил?
– Нет.
– А никакого другого имени того парня – не называл?
– Нет.
– Чамп Динин, например?
– Вы что – думаете, я дура? Чамп Динин – это был такой музыкант, он сто лет назад умер.
– А что еще говорил о Люсиль Томми?
– Больше ничего.
– Не упоминал о человеке по имени Джозеф Арден?
– Нет. Пожалуйста, мне очень надо…
– Томми не говорил, что он сам спит с Люсиль?
– Мистер, у вас какое-то болезненное любопытство относительно этой девушки.
Быстро: в переднюю, назад – с наркотой в руках.
– Мистер, это принадлежит Стиву.
Я открыл окно и посмотрел вниз – прямо под нами, в проходе между домами, играли на деньги.
– Мистер…
Я взял один из мешочков – не самый маленький – и швырнул его в окно. «Так что еще Томми рассказывал о Л юс иль?»
