– Странно, – задумалась женщина. – Зачем Рожковой было обманывать Голубеву?
– Может, просто хотела похвастаться? – высказал предположение Скворцов. Журналистка покачала головой:
– Судя по рассказам, Татьяна не была похожа на жалких трепуш, которые спешат похвастаться, когда какой-нибудь известный человек даже плюнет в их сторону. Если бы Татьяна просто здоровалась с Пескаревой в отеле, узнав ее, она бы так и сказала подруге: видела Марианну Пескареву, она у нас отдыхала. Однако она проинформировала ее по-другому: дескать, они именно познакомились и общались. Вот это мне совершенно непонятно.
– Может, это в конце концов неважно? – вставил Костя.
– Важно, Костенька, нюхом чую: важно, – вздохнула Зорина. – О господи, как бы проникнуть в тайны, которые в последнее время на нас так и посыпались? Неужели судьба так и не предоставит нам ни одной зацепки?
– Предоставит, – с набитым ртом проговорил Костя.
– Но это может быть слишком поздно, – возразила Катя. – А сколько еще нам с тобой тут сидеть?
Скворцов развел руками.
– Завтра суббота, а послезавтра – воскресенье, – заметила супруга. – Мы даже с тобой не сможем никуда выехать. Помнишь, еще недавно мы планировали поездку в лес?
– Все у нас еще будет, – заверил ее Скворцов. – Потерпи немного, – и обратился к Пете: – Давай ешь. Чего на нас смотришь?
Глава 18
В субботу Павел решил поспать подольше. Он подумал: если не будет никаких вызовов в отдел, то можно съездить к Скворцовым с Настеной, а потом сводить жену в ресторан, что он давно уже ей обещал. Дочь, как всегда, на выходные забрали бабушка с дедом, и они с супругой могли позволить себе немного расслабиться. Вообще словосочетание «немного расслабиться» для человека с его работой звучало странно и непривычно, однако сегодня, кажется, ничего не намечалось. Впрочем, поспать подольше Павлу не удалось, но вовсе не потому, что ему кто-то помешал. Многолетняя привычка вставать в шесть сказывалась и в свободные дни. Уже в половине шестого он начал ворочаться в кровати и разбудил Настю.
– Не спится? – понимающе спросила она.
– Точно, – отозвался Павел.
– И мне уже не спится, – усмехнулась жена.
– Извини, это из-за меня, – попросил он прощения.
– Ты забыл, что я всегда встаю вместе с тобой, – парировала Настя. – Мне ведь тоже на работу по утрам.
Жена Киселева уже много лет преподавала английский на факультете романо-германской филологии в университете.
– Твоя работа не легче, чем моя, – пробормотал майор. – Раньше я думал: работа преподавателя не менее ответственная и сложная, но хотя бы менее опасная. А теперь почитаешь сводки, посмотришь телевизор и понимаешь, что вы, учителя, скоро сравняетесь с нами. Дети перестали бояться и уважать преподавателей. Они могут пырнуть ножом из-за угла, облить кислотой…
– У нас в университете все спокойно, – не согласилась с ним Настя. – Это в сельских школах, наверное, такое случается. Впрочем, там и дети не такие, как у нас. А что, интересно, хотят от ребят, у которых родители – запойные алкоголики? Да и тем, скажите, что делать, если работы в селе нет?
– Это уже не наши проблемы, пусть думает кто-нибудь повыше, – ответил Киселев. – Скажи лучше, какие у нас на сегодня планы?
– А разве с тобой можно что-то планировать? – удивилась Настя.
– Вроде сегодня можно, – неуверенно ответил Павел.
– Ну, тогда я рискну пригласить тебя в четыре часа со мной на выставку одного известного в городе художника, мужа декана нашего факультета, – заметила супруга. – Когда мы с тобой в последний раз были в музее, театре или на концерте?
– Так давно, что даже и не вспомню, – улыбнулся Павел и поцеловал жену. – Разумеется, я с удовольствием принимаю приглашение. Выставка картин – это здорово.
– Я тоже так считаю, – Настя присела на кровати и потянулась за халатом.
– Ты куда? – Киселев обнял ее за талию.
– Пойду делать завтрак, – ответила она. – А ты пока отдыхай. Тебе ведь минуты отдыха выпадают редко.
– Нет, я помогу тебе, – Киселев тоже встал с постели.
Жена удивилась:
– Зачем? Разве я не справлюсь сама?
– Справишься, конечно, но я люблю наблюдать, как ты готовишь. – Павел подошел к жене и поцеловал ее в макушку.
– Ну, хорошо, подлиза, – Настя запахнула халат и пошла в ванную. – Только душ приму.
Киселев присел на кровать и подумал, как он счастлив, это у него такая жена. Для оперативника отыскать себе подобную жену сложно. За всю совместную жизнь Настя ни разу не усомнилась, что он был на работе, ни разу не попрекнула его за поздние возвращения. И все же случился в их семейной биографии тяжелый период, когда жена ушла от него. Впрочем, он сам виноват: однажды польстился на приглашение школьного друга, которого не видел много лет, зайти после работы в бар и выпить по бокалу вина. Разумеется, одним бокалом дело не ограничилось. Потом друзья заказали водки. Киселев разошелся и пил уже все, что подставлял ему приятель. А затем друг потащил его куда-то под руку, кажется, взял такси. Вроде бы в машину подсела какая-то девица и стала обнимать Павла. Он что-то бормотал в знак протеста, но она его не слушала. Естественно, домой в ту ночь он не пришел. Настя сходила с ума, названивала его коллегам, а когда супруг явился под утро помятый, со следами губной помады на рубашке, она просто собрала свои вещи и уехала к матери. Дочь находилась там, поэтому ребенку не пришлось объяснять, почему они убегают от папы. Приведя себя в порядок, Павел отправился на работу, а вечером явился домой, ожидая, что Настя простит его и вернется. Однако она не вернулась. Он поехал к теще, жившей на другом конце города. Женщина оставила их вдвоем, но Настя отказалась разговаривать.
– Понимаешь, теперь я никогда не смогу спокойно дожидаться тебя с работы, – пояснила она. Киселев начал что-то говорить о друге, о единственном разе в жизни, однако Настя не хотела и слушать.
– Нет, Паша. Ничего у нас с тобой уже не получится. Нужно расстаться.
– Развода я тебе не дам, – заявил он на прощание.
Женщина пожала плечами:
– Как тебе угодно. Но я не вернусь и буду ждать, когда тебе надоест холостая жизнь. А она тебе надоест.
– Повторяю: не дождешься, – парировал он. – И тебе я не дам построить новую. У нас ребенок, и я не позволю, чтобы из-за моей единственной идиотской выходки разрушилась наша семья.
– И все же она уже разрушилась, – грустно заметила Настя.
Павел пожал плечами:
– Поживем – увидим.
Он пришел домой, в пустую квартиру, и принялся ждать. Настя была непреклонна. И насчет его холостяцкой жизни она оказалась права. Через месяц бесплодных ожиданий Киселев познакомился с Ликой, и они стали жить вместе. Несмотря на это, Павел все равно не давал Насте развода и упрямо продолжал ее ждать. Лика видела: их связь недолговечна, но она не хотела терять Павла и делала все, чтобы его удержать, однако ничего не помогало. Через три месяца после расставания с женой Киселев почувствовал такую тоску по ней, что стал подходить к зданию факультета, в котором она работала, чтобы просто посмотреть на нее. Она выходила и торопливо бежала к остановке. Иногда ее сопровождал какой-то высокий мужчина, и в душе Киселева поднималась буря. Нет, он не позволит какому-то хлыщу разрушить их счастье. Вспоминая об этом, Павел грустно улыбнулся. Тогда, в гневе, он не подумал, что сам не без греха и живет с женщиной. Это и высказала ему Настя, когда возле дома он поймал ее за руку.
