Вызвав к жизни призыв, сделанный Альбертом
Когеном в 1864 году, Сионизм использовал его, как маску, под которой скрыл свои
ужасные замыслы. В глазах непосвященного мира, он скромно просил дать ему
возможность основать в Палестине еврейский университет. Для видимости, трудно
было бы придумать более невинный предлог, и само собой разумеется, что в этом
случае гоимы были лишний раз одурачены и благодушно попались в расставленную
ловушку.
В действительности же, этот «невинный» Сионизм
уже организовал мировую войну своим союзом с пангерманизмом; он же организовал
русскую революцию, большевизм, сосредоточение золота и всех материальных
средств всего мира в еврейских руках, истребление наиболее доблестных и сильных
представителей человеческого рода, ужасающее избиение гоев, которые вынуждены
были убивать друг друга, падение Монархии и, вкратце обобщая, покорное
подчинение не-еврейских, «Низших Наций» Израилю, «Сверх-Нации»; одним словом,
был выполнен весь план, указанный Протоколами в 1890 году и даже раньше.
В начале 1917 года, центр сионистской
организации был перенесен из Лондона в Америку.
По этим вопросам сообщают интересные
подробности Наум Соколов и Иессе Зампер. Между прочим, мы узнаем, что, после
сионистской Конференции, состоявшейся в Лондоне 7-го февраля 1917 года, в доме
раввина Гостера, произошло следующее: «Ввиду громадного значения, которое
представлял собой вопрос о Сионизме для Правительств Антанты, Наум Соколов был
вызван французским правительством в Париж,» и т.д….
Декларация Балъфура, настолько же гнусная,
насколько и двусмысленная, проникнута жидовским духом не менее самих
«Протоколов»: нам нетрудно найти основания так уверенно это утверждать, раз
сами евреи рассказывают, что она была написана, просмотрена и прокорректирована
сионистскими Организациями – Английской и Американской.
Ничего удивительного нет в том, что мы видим
имя Ашера Гинцберга во главе Политического Комитета, образованного в Англии в
начале 1917 года; знакомясь со списком членов этого Комитета, мы увидим, что
все остальные члены его состоят из последователей его школы.
Как во время войны, так и после нее, весь мир
ведется на привязи этой банды Сионистов-фанатиков, из которых назовем наиболее
примечательных: Хаим Вейцман, Гасюр, Леон Симон, Иосиф Клаузнер, Членов (умер),
Усышкин, Левин, Наум Соколов.
Все люди, стоящие во главе Правительств всех
наций, являются ничем другим, как орудиями Сионистов, как например: Ллойд
Джордж, Вудро Вильсон, Милльеран, Кальо, Клемансо, Роберт Лансинг и т. д.
Среди евреев: Троцкий-Бронштейн такое же их
орудие, как и Руфус Исаак, или Ротшильд, Ратенау, Герберт Самуель, Людвиг
Брандес, Гомперс, Бернард Барух, Отто Кан, Керенский и Яков Шифф (недавно умерший).
А затем – нам остается удостоверить, что…
Палестина стала в конце концов добычей евреев.
ПРИМЕЧАНИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Решив поместить в четвертом выпуске
издаваемого мной Сборника «Луч Света» ныне напечатанный перевод брошюры госпожи
Фрей, я возымел мыслью снабдить «Луч Света» и изображением портрета Ахад-Хама,
тайного вождя еврейского народа. Поэтому я обратился к некоторым друзьям моим,
проживающим в Лондоне, прося их достать и прислать мне фотографию Ашера
Гинцберга. Я думал, что не представляет особого труда приобрести фотографию
такого, во всяком случае, выдающегося человека, каким бесспорно является глава
всего сионистского движения. Недавно я получил неутешительный ответ. Нигде не
удалось достать фотографии. Что же касается самого Ахад-Хама, то о нем сообщено
было мне, что уже около года тому назад, вскоре после того, как «Виль Фран»
опубликовала разоблачения о нем, – он выбыл из Англии, где до того времени
имел пребывание, и бесследно исчез.
Винберг.
Протоколы сионских мудрецов
Протокол 1.
Право в силе. Свобода – идея. Либерализм.
Золото. Вера. Самоуправление. Деспотизм капитала. Внутренний враг. Толпа.
Анархия.Политика и мораль. Право сильного. Необоримость масонско-еврейской
власти. Цель оправдывает средства. Толпа – слепец. Политическая азбука.
Партийные раздоры. Наиболее целесообразный образ правления – самодержавие.
Спирт. Классицизм. Разврат. Принцип и правила масонско-еврейского
правительства. Террор. Свобода, равенство, братство. Принцип династического
правления. Уничтожение привилегий гоевской аристократии. Новая аристократия.
Психологический расчет. Абстракция свободы. Сменяемость народных
представителей.
…Отложив фразерство, будем говорить о значении
каждой мысли, сравнениями и выводами осветим обстоятельства. Итак, я формулирую
нашу систему с нашей и гоевской (гои – христиане и вообще все неевреи – прим.
С.Нилуса) точек зрения. Надо заметить, что люди с дурными инстинктами
многочисленнее добрых, поэтому лучшие результаты в управлении ими достигаются
насилием и устрашением, а не академическими рассуждениями. Каждый человек
стремится к власти, каждому хотелось бы сделаться диктатором, если бы только он
мог, но при этом редкий не был бы готов жертвовать благами всех ради достижения
благ своих.
Что сдерживало хищных животных, которых зовут
людьми? Что ими руководило до сего времени? В начале общественного строя они
подчинились грубой и слепой силе, потом закону, который есть та же сила, только
замаскированная. Вывожу заключение, что по закону естества – право в силе.
Политическая свобода есть идея, а не факт. Эту идею надо уметь применять, когда
является нужным идейной приманкой привлечь народные массы к своей партии, если
таковая задумала сломить другую, у власти находящуюся. Задача эта облегчается,
если противник сам заразится идеей свободы, так называемым либерализмом и ради
идеи поступится своей мощью.
Тут-то и проявится торжество нашей теории:
распущенные бразды правления тут же по закону бытия подхватываются и
подбираются новой рукой, потому что слепая сила народа дня не может прожить без
руководителя, и новая власть лишь заступает место старой, ослабевшей от
либерализма. В наше время заместительницей либералов-правителей явилась власть
золота. Было время, правила вера. Идея свободы неосуществима, потому что никто
не умеет пользоваться ею в меру.
Стоит только народ на некоторое время
предоставить самоуправлению, как оно превращается в распущенность. С этого
момента возникают междуусобицы, скоро переходящие в социальные битвы, в которых
государства горят и значение их превращается в пепел. Истощается ли государство
в собственных конвульсиях, или же внутренние распри отдают его во власть
внешним врагам, во всяком случае, оно может считаться безвозвратно погибшим:
оно в нашей власти.
