1) Иосиф (Ant. XIV, 7, 2) указывает, что
сокровища Иерусалимского храма составились из взносов: а) евреев всей
вселенной, б) sebomenoi ton Theon и в) жителей Европы и Азии. Под а), конечно,
разумеются евреи, под в), по мнению Бертолета, полупрозелиты; таким образом,
остаются настоящие прозелиты, каковыми, следовательно, и являются sebomenoi ton
Theon. Рассуждение это правильно в том случае, если считать, что настоящие
прозелиты составляли значительную обособленную группу, которую необходимо было
упомянуть отдельно. Если же, как мы увидим, настоящих прозелитов была ничтожная
горсточка, растворенная бесследно в коренной еврейской массе, то гораздо более
естественно будет видеть во второй группе – полупрозелитов, а в третьей – лиц,
не имеющих никакого отношения к еврейству и сделавших взносы из соображений
дипломатических, политеистических (желание жить в ладу со всеми богами –
обычное явление в эллинистическую эпоху) и т. д.
2) В «Деяниях Апостольских» (13, 50)
евреи натравливают на Павла и Варнаву женщин из категории sebomenoi – tas
sebomenas gynaikas. По мнению Бертолета, нелепо предположить, что они
натравливали на апостолов полупрозелитов и не натравливали настоящих
прозелитов: очевидно, sebomenoi – настоящие прозелиты. Но если мы представим
себе, что настоящие прозелиты представляли ничтожную кучку, бесследно
растворившуюся в еврейской массе, не только не пользующуюся влиянием, но
презираемую наравне с евреями, тогда как полупрозелитки, не пожелавшие вступить
в среду евреев, представляли собой цвет местной аристократии, то станет ясно,
почему евреи прибегли именно к их влиянию, желая добиться высылки Павла и
Варнавы.
3) Выражение Павла (там же, 13, 16) «Мужи
Израильтяне и phobumenoi ton Theon» также не доказывает, что phobumenoi –
настоящие прозелиты, так как настоящие прозелиты ввиду их малочисленности
implicite подразумеваются в обращении «мужи Израильтяне». Более убедительна
цитата из дальнейшей части его же речи (13, 26): «Мужи братья, сыны рода
Авраамля, и включенные в нашу среду phobumenoi ton Theon». Но такой перевод
основан на произвольной конъюнктуре – hoi en hymin – «включенные в нашу среду»
– вместо hoi en hуmin – «находящиеся (т. е. присутствующие здесь) среди
вас» – и, так. обр., это место решительно ничего не доказывает. Абсолютно
ничего не доказывают и приводимые Бертолетом на стр. 332 его книги надписи.
4) Наконец, в доказательство своего
взгляда Бертолет ссылается на ст. 96 слл. XIV сатиры Ювенала, где речь идет о
metuentes – буквальный перевод на лат. яз. греческого слова phobumenoi. А так
как здесь речь идет об обрезанных, принявших еврейский закон целиком, то phobumenoi
– настоящие прозелиты. Но в действительности это место доказывает обратное:
здесь говорится, что сами metuentes – phobumenoi довольствуются почитанием
единого Бога, соблюдением субботы и воздержанием от свиного мяса, тогда как
дети их сплошь да рядом подвергаются обрезанию и целиком принимают еврейский
закон.
Phobumenoi, следовательно, здесь резко
противопоставлены настоящим прозелитам (выражение metuunt ius в ст. 101
употреблено не в техническом смысле, а в обычном разговорном) (Schurer, о.
с.174, пр. 70).
Обратим, наконец, внимание еще на то, что
южно-русские надписи из Горгиппии (нынешней Анапы – Латышев, IOSPE II, 400,
401, ср. прим. к I 98), без сомнения, исходят от такой же религиозной группы,
как и южно-русские же надписи из Танаиса, начертанные sebomenoi Theon
Hypssiston, «чтущими Бога Всевышнего», так как эти надписи начинаются еврейской
формулой: «Богу Всевышнему Всемогущему Всеблагому (Theo hуpsisto pantocratori
eulogeto)». А между тем, эти надписи кончаются тем, что ставят посвятителя под
покровительство Зевса, Земли и Гелия – иными словами, здесь никак нельзя
считать sebomenoi настоящими прозелитами.
Итак, попытку Бертолета надо признать
неудачной: крупнейшая категория прозелитов – sebomenoi – образовывали отдельную
группу, стоявшую вне еврейства, и не были настоящими прозелитами. Но и вообще
попытку разбить еврейство на две партии – господствующую партикуляристическую,
требовавшую от новых евреев полного принятия закона, включая обрезание, и
ассимиляционно-универсалистическую, не требовавшую этого от прозелитов, –
надо считать неудавшейся.
Действительно, казалось бы, обе партии должны
были быть резко противопоставлены друг другу. Между тем, как указывает тот же
Бертолет (стр. 322), как раз школа Шамаи, державшаяся партикуляристических
взглядов, часто в вопросе о прозелитах была либеральнее школы Гиллеля, стоявшей
на универсалистической точке зрения. По этому поводу он принужден заметить:
«Разницу между обеими школами по отношению к неевреям нельзя переоценивать».
Вот почему другие ученые (напр., Блудау и
Штегелин) объясняют это противоречие иначе и видят в еврейской пропаганде
принятия лишь нравственной части их религии только ловкий военный маневр:
сначала показывается товар лицом, подчеркивается лишь часть религии, имеющая
общечеловеческую ценность, дабы заманить легковерного эллина, а затем его
постепенно склоняют и к принятию нелепых, иррациональных еврейских обрядов, как
мы видели в сатире Ювенала. Но это противоречит фактам: если бы дело обстояло
так, то еврей Ананий обрадовался бы желанию царя Изата подвергнуться обрезанию,
между тем, в действительности, как мы видели, он всячески отговаривает его от
этого. И в самом деле, как мы сейчас покажем, еврейская пропаганда вела к
образованию широких кругов sebomenoi, но не привела большого числа «язычников»
в лоно правоверного еврейства.
В псалмах, у пророков и в других местах
Ветхого Завета часто высказывается надежда, что когда-нибудь все язычники
станут евреями. Однако эти пожелания относятся к отдаленному будущему – обычно
ко времени Мессии. Конечно, евреям доставляло радость, если уже и в их время
«язычники», убедившись в могуществе еврейского Бога, переходили в еврейскую
веру (Эсфирь, 9, 17, Юдифь, 14, 10). Но евреи не только не старались заманить
всех и каждого в свою среду, но, наоборот, относились с большой осторожностью к
приему прозелитов. Прозелиты не были равноправными членами еврейской общины, и
такое недоверчивое отношение к ним, по справедливому замечанию Мюллера (Des Fl.
Josephus Schrift gegen Apion), препятствовало вхождению в еврейскую среду
значительного числа новых адептов.
