– Обычная авария, все вроде ясно. Он любил лихачить, когда один ездил. Предупреждал его пару раз. Если честно, старался, чтоб об этом деле поскорее забыли. Считал, до хозяина дошли слухи, и он…
– А Клепиков мог пойти на такое?
– Вообще-то он неплохой мужик, но…
– Из тех, кто обид не прощает?
– Примерно так.
– Н-да, – покачала я головой. – Ты и вправду в дерьме по самые уши. В подозреваемых и хозяйка, и сам хозяин.
– Он любит мальчика.
– А она что, нет? Хрен знает, что у них происходит, но пацана надо спасать.
– Как?
– Искать, Валера, искать. Прочесать дом за домом, люди у тебя есть, фотографии Ольги и Кречетова тоже.
– Нет никакой уверенности, что они именно там.
– Особого выбора тоже нет. Удача приходит к тому, кто не сидит на заднице. Где сейчас хозяин?
– У него встреча в девять с партнером. Клепиков рассчитывает на него, три миллиона надо где-то найти до вечера…
– Тогда поехали, хочу поговорить с Аллой.
– Спятила?
– Говорить с ней буду я, а не ты. С меня и спрос.
Дверь нам открыла все та же женщина.
– Хозяйка у себя, – ответила она на вопрос Валеры. – Ее уколами накололи, вроде успокоилась.
– Проводите к ней Юлю, есть новости.
– Неужто Рому нашли? – ахнула женщина. Валера поморщился, а она поспешно обратилась ко мне: – Идемте… господи, что же это делается?
Я вошла без стука, Алла в розовом халате поверх кружевной сорочки сидела в кресле возле окна. Услышав, как открылась дверь, резко поднялась.
– Что вам надо? – спросила гневно.
– Поговорить.
Я подошла и, не дожидаясь приглашения, села в кресло напротив.
– Кто вы такая, почему муж держит вас здесь?
– Об этом лучше у него спросить. Кажется, в вашем плане наметились изменения?
– В каком плане, о чем вы? Убирайтесь отсюда! – крикнула она, ткнув пальцем в дверь. Рука тут же бессильно опустилась, женщина с ужасом смотрела на меня.
– Требование трех миллионов стало для вас неожиданностью, верно? Он решил, двух миллионов недостаточно. Вы не думали о том, что изменение планов могло коснуться и мальчика?
– Он не убьет ребенка, – жалобно прошептала она. – Он не сделает этого…
– Потому что он – его сын?
Она быстро посмотрела на дверь, а потом на меня. В глазах ужас, злость, ненависть, все перемешалось.
– Эта девушка на детской площадке, – продолжила я. – Не знаю, что он вам сказал о ней… На самом деле Ольга – его любовница. Ей всего двадцать, красавица… Вдруг он решил, что она подходит ему куда больше?
– Вы… вы… муж знает?
– От меня – нет. Так что у вас был за план?
– Господи, – произнесла она, закрывая лицо руками. – Он меня шантажировал. Требовал денег. Много. Откуда они у меня?
– И тогда вы решили заставить мужа раскошелиться?
– А что мне было делать? Не думайте обо мне плохо… Я никогда не любила мужа, моя мама была больна… Нужны были деньги, а тут Аркадий… обещал помочь. Я не любила его, но всегда старалась быть хорошей женой… А потом… я сама не знаю, как это получилось… Павел… он был рядом и я… влюбилась. Вы же женщина, должны меня понять. Потом родился Ромочка. А Павел… он точно спятил, ничего не хотел слушать.
– Если вы его любили, почему продолжали жить с мужем?
– По условиям контракта я ничего не получу в случае развода. Мой муж не из тех людей, что теряют голову от любви. А если бы возникли подозрения, что Рома не его сын…
– Алиментов вам тоже не видать…
– Павел предложил бросить все и уехать, – точно не слыша моего замечания, продолжила она. – Но…
– К деньгам быстро привыкаешь. Вы решили, что два миллиона вам не помешают. Павел забирает деньги, возвращает малыша, а вы через некоторое время бросаете мужа. Таким был план?
– Муж не должен был заподозрить, иначе… он жесткий человек и умеет мстить.
– И Кречетов инсценировал свою гибель?
– Клянусь, я ничего не знала об этом. Я думала, он действительно погиб. А он вдруг позвонил через несколько дней и… я поняла, что все зашло слишком далеко…
– То есть начинать новую жизнь, даже имея деньги, уже не хотелось? Погиб он очень кстати и вдруг…
– Он меня шантажировал. Бог знает, до чего он способен додуматься. Ведь кого-то похоронили вместо него… Кто доверится такому человеку? Он мог в самом деле украсть Рому, увезти… ведь он формально был мертв. Как и где тогда искать ребенка?
– А сейчас вы знаете, где он? Где ваш ребенок?
– Нет, – залилась она слезами. – Павел позвонил мне, объяснил, что я должна делать. Я согласилась, потому что у меня не было выбора. Получив деньги, он уедет и оставит нас в покое.
– Он ведь мог и дальше вас шантажировать. Теперь еще и похищением.
– Наверное, я бы все-таки уехала с ним… не знаю. Вы сказали, эта девица – его любовница?
– Алла, вы понимаете, что можете никогда больше не увидеть сына? Кречетов заберет деньги и мальчика…
– Нет, не говорите так…
– Когда он звонил вам в последний раз?
– В тот день, когда похитил Рому. Я не знаю, где он… он обещал вернуть ребенка, он обещал…
– Номер его телефона у вас есть?
– Я пыталась с ним связаться… но номера больше не существует. Помогите мне. Все, что я хочу, вернуть сына…
Наверное, так и было.
– Будем надеяться, что он позвонит и вернет мальчика, получив деньги. Но ведь что-то он говорил вам…
– Я ничего не знаю. Ничего. Верните мне ребенка… – У нее началась истерика, и я поспешила покинуть комнату.
– Господи боже мой, – причитала домработница, бежавшая мне навстречу. – Опять «Скорую» вызывать? Валерий Степанович уехал, просил ему позвонить… За что ж это…
Покинув дом, я позвонила Валере.
– Очень вовремя, – бесцветным голосом произнес он. – У нас тут… приезжай…
– Куда?
– К новостройкам. Поздравляю, ты оказалась права.
Само собой я бросилась туда сломя голову. Валеру я обнаружила возле недостроенной высотки, по неизвестной причине работы здесь не велись. Он нервно курил, прохаживаясь около помятой тачки корейского производства. Двое его ребят стояли рядом с унылыми лицами. Подходя ближе, я увидела, что лобовое стекло пробито, одного взгляда достаточно, чтобы понять: это след от пули. Нервозность Валеры становилась понятна.
– Наконец-то, – бросил он и пошел мне навстречу.
