– Уймись, дура, – рявкнула я.
На наши крики появился Рахманов.
– Что происходит? – спросил встревоженно, тоже поначалу не сообразив, кто перед ним.
– Юлька, подлюга, сучка паршивая, – верещала тетка. В расчете на подмогу, она опять бросилась ко мне.
– Скажи ей, чтобы угомонилась, не то изувечу.
Голос он узнал, дернулся, как от удара, но заговорил спокойно:
– Надежда Степановна, прошу вас, идите к себе.
– Коленька, мальчик мой, – запричитала она, размазывая слезы, но ослушаться хозяина не посмела.
Взглянув на меня исподлобья, Рахманов направился в кабинет, я шла следом. Очень хотелось двинуть ему по башке чем-нибудь тяжелым, а потом молотить руками и ногами, пока его физиономия не превратится в кровавый фарш.
Кабинет был роскошным, впрочем, как и все помещения в доме. По-другому и быть не могло. Рахманов из тех, кому и целого мира мало… Все самое лучшее. Выглядел он под стать своему кабинету. Без визитной карточки ясно: адвокат с большой буквы. Но сейчас сквозь привычный лоск проглядывала растерянность, как вата в прорехах старого матраса. Он заметно раздобрел, в походке появилась некая сановничья важность. В кресло за своим рабочим столом опустился с таким достоинством, точно президент великой державы.
– Не думал, что у тебя хватит наглости явиться в мой дом, – произнес он, смерив меня взглядом. – Впрочем, чему удивляться?
– У тебя похитили сына, а ты тратишь время на нотации? – сказала я, пройдясь по кабинету с намерением немного отвлечься от мысли швырнуть в него пресс-папье, тяжелое, с золотой отделкой.
– Где Коля? – резко спросил Рахманов.
– Ты всерьез думаешь, что его похитила я? И зачем, в этом случае, я пришла к тебе?
– Понятия не имею, что за мысли возникают в твоем извращенном сознании.
– А ты напрягись.
– Хочешь сказать, это не твоих рук дело? – нахмурился он.
– Не моих.
– Тогда как ты узнала о похищении?
– Шепнул один человек.
– И ты оказалась в этом городе буквально через два часа после исчезновения ребенка?
– Я оказалась в этом городе значительно раньше.
– С какой целью?
– Послушай, тебя хоть немного заботит благополучие сына?
– Не смей, – рявкнул он и стукнул кулаком по столу. – Тебе не понять, что я сейчас чувствую. Что ты можешь знать об этом, грошовая шлюха…
– С оскорблениями повремени. Кто мог похитить мальчика? Меня можешь смело исключить из списка.
– В этом городе нет человека, способного на такой безумный поступок.
– Ну да. Ты ведь у нас всемогущий.
– Если ты не замешана в этой гнусности, в чем пытаешься меня убедить, тогда зачем сюда вернулась?
– Как это произошло? – игнорируя его вопрос, задала я свой. Рахманов поморщился.
– Нянька отправилась на прогулку с Колей. В соседний парк. Они там всегда гуляют. К ней подошла девица и отвлекла ее болтовней. В этот момент какой-то тип схватил Колю, игравшего в песочнице, и бросился прочь. Нянька закричала и пробовала их догнать, но девица ударила ее ногой в живот и тут же скрылась. Пока нянька приходила в себя, похитители успели добежать до машины и уехали. В суматохе ни номер машины, ни даже марку она не запомнила. Как назло, рядом никого не оказалось…
– В полицию звонил? – спросила я.
– Нет.
– Почему?
– Прежде всего, я должен понять, что происходит. И вдруг являешься ты…
– Мальчика нет два часа… Чего ты ждешь? Или Лика уже успела позвонить?
– Какая Лика? – Рахманов смотрел с недоумением.
– Земцова.
– Эта девчонка? Что ты мне голову морочишь? – тут он так сжал челюсти, что, казалось, зубы начнут крошиться, во взгляде его, обращенном в никуда, было настоящее бешенство. – Да я эту дрянь… – Он вскочил, но тут же вновь опустился в кресло. – Откуда тебе известно об этой девице?
– Ее отец отправил меня сюда, чтобы я вернула девчонку домой. Вчера она от меня сбежала…
– И ты по-прежнему хочешь уверить меня, что не имеешь к похищению никакого отношения?
– Ребенок два часа неизвестно где и с кем, а ты впустую тратишь время, – с трудом сдерживаясь, напомнила я.
– Да эта дрянь просто спятила, – пробормотал он. – Идиотка, мерзавка… да как она могла…
– У тебя есть то, что ей необходимо. Как видно, девушка решила: похищение ребенка – единственный способ заставить вернуть бумаги, отданные тебе на хранение.
– Чушь. У меня нет никаких бумаг.
– У тебя нет бумаг, ты не был ее любовником, не обещал помочь, а потом не выставил пинком под зад, решив, что сможешь шантажировать ее папашу?
Рахманов недовольно поморщился.
– Если это действительно ее работа, она очень пожалеет.
– Олег, – не выдержала я. – У нее ребенок, и если ты сейчас начнешь на нее охоту… бог знает, как она поступит.
– У нее в этом городе нет ни родных, ни друзей…
– Кое-кто все-таки есть. Тот самый тип, что помог ей похитить Колю. Ты рискуешь жизнью сына…
– Ее найдут, можешь не сомневаться. Я говорил с Долгих…
– Найдут, не сомневаюсь, – призвав на помощь всю свою выдержку, кивнула я. – Но что будет с мальчиком?
– Я понял, – гаденько так улыбнулся он. – Вы похитили ребенка, а теперь еще пытаетесь меня шантажировать.
– Ты спятил, – кивнула я с горечью. – Если бы не мальчик, я бы с удовольствием отошла в сторону и понаблюдала, куда заведет тебя твоя глупость. Олег, подумай, наконец, о сыне.
Как ни странно, но мои слова подействовали.
– Чего ты хочешь? – спросил он.
– Бумаги, которые ты забрал у Лики.
– Ты считаешь, она вернет ребенка, если получит их?
– Придется пообещать ей, что ты не станешь ее преследовать, когда отдашь бумаги в обмен на сына. Это единственный способ все уладить быстро и безболезненно.
В этот момент у него зазвонил мобильный. Взглянув на меня, Рахманов взял телефон и ответил. Он слушал, что ему говорят, и лицо его наливалось кровью, он нервно дернул щекой, потом швырнул мобильный на стол, не произнеся ни слова, и на меня уставился.
– Что? – спросила я тревожно.
– Это она. Если сегодня я не верну бумаги, больше никогда не увижу сына. Уверен, вы сговорились…
– Продолжим выяснять отношения? Очень своевременно. Тебе эти бумаги дороже сына?
– У меня их нет! – вдруг заорал он.
– Отлично. И где они?
