Такси доставило их к гимназии, где училась Карина. Судя по всему, большая часть жизни девушки проходила именно там: в этом году она готовилась к поступлению. Вика хотела послушать, что скажут ее учителя и одноклассники.
С учителями все понятно, эту часть беседы она брала на себя. Другое дело – одноклассники. С ней они, скорее всего, вообще разговаривать не будут. Это же «золотая молодежь», особое общество. Этим деткам с детства твердят не приближаться к незнакомцам, потому что те могут запихать их в багажник и увезти в неизвестном направлении – назло папе с мамой!
Другое дело – их ровесница. Если Ева сможет притвориться нормальной, она добьется большего… Вику смущало только это «если».
– С тобой ведь все будет в порядке? – тихо поинтересовалась она.
– Тебя не это интересует. Спрашивай напрямую, тогда отвечу.
Как с ней все-таки тяжело!
– Хорошо… С ними все будет в порядке?
Она уже знала, как прошел разговор Евы с хозяйкой публичного дома. Нет, эту женщину Вика не жалела, она получила то, чего заслуживала. Может, даже меньше. Так ведь одно дело – тетка, у которой рыльце в пушку, другое – школьницы, пусть даже избалованные!
– Я не собираюсь никого из них калечить, – ответила Ева. – Не думаю, что что-то изменится за час. У меня сейчас нет приступа. Все будет нормально.
– Приступа?…
– Долго объяснять. Поговорим об этом позже.
Да уж, поговорить надо будет! Вика впервые слышала от Евы подобное. То есть сумасшедшей себя девочка признавала, причем с какой-то извращенной гордостью. Но симптомы она никогда раньше не упоминала.
– Встречаемся здесь через час… У тебя хоть часы есть?
– Я узнаю время.
Вика с трудом сдержала вопрос, как. Это и правда личное дело Евы!
Они разошлись у ворот гимназии. Ева направилась куда-то на задний двор, где проходили занятия физкультурой. Вика же вошла в здание.
Продвинуться дальше оказалось не так просто, путь преграждали турникеты. Но девушка была к этому готова: от школы такого уровня стоило ожидать подобного!
– Вы к кому? – подозрительно посмотрела на нее вахтерша.
– К Серегиной Алле Валерьевне.
Сайт гимназии, в отличие от самой гимназии, был открыт кому угодно – и оказался весьма полезным ресурсом! Именно там Вика узнала, в каком классе училась Карина. Там же было указано расписание, имелись данные об учителях. Девушка выбрала преподавательницу французского: во-первых, занятия иностранными языками требуют малых групп и учителя лучше знают своих подопечных, во-вторых, у Серегиной в это время должна быть «форточка». Если, конечно, расписание не устарело.
– У нее может быть урок!
– У нее сейчас нет урока.
– Это мы проверим. – Вахтерша не спешила терять бдительность. Она придвинула к себе телефон, набрала короткий номер. – Машенька, у Аллы Валерьевны сейчас уроки есть? Нет? А где она? Нет, ничего. Ладно, проходите, вам в двести третий кабинет.
– Спасибо.
Не самая качественная проверка, между прочим. По-хорошему, вахтерше следовало бы позвонить самой преподавательнице, но она то ли номер не знала, то ли не любила общаться с учителями. Вику это не интересовало, первый рубеж она миновала.
В гимназии было тихо и пусто, шли уроки. Звук ее шагов гулким эхом разносился по просторным коридорам, Вика даже опасалась привлечь этим внимание. На ее удачу, далеко идти не пришлось – кабинет располагался рядом с лестницей.
Девушка постучала, затем открыла дверь.
– Здравствуйте. Алла Валерьевна?
Женщина средних лет перевела взгляд с тетрадей, разложенных на столе, на Вику, рассеянно поправила очки. Чувствовалось, что она силится вспомнить, кто перед ней. Это она напрасно!
– Да… Вы по какому вопросу?
– Не по учебному. Меня зовут Марина, я инспектор по делам несовершеннолетних. Мне нужно поговорить с вами по поводу одной из ваших учениц, Карины Самариной.
В этот момент следовало бы показать удостоверение, но Вика вместо этого изобразила бурную занятость – прикрыла дверь, поправила сумку на плече, придвинула стул к учительскому столу. Впрочем, ее «шоу одного актера» было лишним в данном случае. Серегина оказалась особой впечатлительной, упоминание Карины заставило ее забыть о других вопросах.
– Что, нашлась она?
– Нашлась.
– Ну, слава богу! – добродушно улыбнулась женщина. – А то мы все так волновались! Да и понятное дело: неделю за неделей ребенка нету! Еще и от отца ее не добьешься никаких пояснений, его секретарь и то больше скажет! Как она?
– Она… Боюсь, радоваться ее обнаружению не приходится. Алла Валерьевна, Карину нашли мертвой.
Следующие пять минут было не до разговоров. Серегина побледнела и начала заваливаться на бок, Вика еле успела подхватить ее. Девушка даже подумывала вызвать «Скорую», но открытое окно и два стакана воды помогли. Учительница пришла в себя.
– Поверить не могу… – шептала она. – Просто невероятно! Как же так… Как это случилось?
– Этого я сказать не могу, тайна следствия. Скорее всего, это несчастный случай, но вероятность убийства мы не исключаем.
– Боже мой… Что же творится!
– В этом мы и пытаемся разобраться. Расскажите, пожалуйста, о Карине.
– Я у нее всего год преподавала, много и не знаю… Кариночка очень старательная! То есть была… Как же страшно звучит… Всего семнадцать лет!
– Не думайте об этом сейчас, – посоветовала Вика. – Я понимаю, это серьезное потрясение. Поэтому думайте о том, что Карина жива, вам легче станет.
– Да, наверно, вы правы… Вот что значит опыт работы! Для меня это так дико… Так вот, она большая молодец. По моему предмету – только пятерки! Да у нее вообще отличные оценки были всегда, кажется, она шла на медаль. Уроки посещала исправно, никогда не прогуливала, домашние задания выполняла. Таких девочек сейчас мало!
– Какой она была в общении?
– Тихой, – задумалась Серегина. – Я бы даже сказала – замкнутой. Письменные задания она выполняла блестяще, а когда нужно было прочесть речь перед классом, всегда смущалась. Она очень стеснительная. Другие девочки хохочут на переменах, болтают так, что не угомонить их. Но Карина – нет. Она скорее где-нибудь в уголке будет стоять, с телефоном играться, или книжку почитает.
– У нее были друзья?
– Не думаю, хотя точно сказать не берусь. На моих уроках она сидела одна, иногда к ней кто-то подсаживался. Как мне показалось, она со всеми общалась ровно, но ни с кем не сближалась. Изгоем она точно не была! С ее характером одноклассники принимали ее, а не травили. Милое дитя!
Учительница достала из ящика стола платок, промокнула глаза. Правда, под нижними веками все равно остались пятна растекшейся туши. Учеников на следующем уроке ожидает странное зрелище…
